Онлайн книга «Возлюби ближнего своего»
– Вот этого я не знаю… Для меня гораздо важнее знать, что случится со мной сейчас. Судья провел рукой по вспотевшему лицу и посмотрел на Керна. – У меня есть сын, – сказал он, – который приблизительно вашего возраста. И если я представлю себе, что его гоняют из страны в страну только по той причине, что он родился… – У меня есть отец, – ответил Керн. – И если бы вы увидели его… Он отвернулся и посмотрел в окно. Осеннее солнце мирно освещало небольшую, полную плодов яблоню. Там, за окном, была свобода! Там, за окном, была Рут! – Мне хотелось бы задать вам один вопрос, – сказал судья спустя минуту. – Вопрос этот не относится к делу, но тем не менее я хотел бы его задать. Вы верите еще во что-нибудь? – О, да! Я верю в святой эгоизм! В бессердечность! В ложь! В косность души! – Я так и думал. Иначе и не могло быть. – Но это не все, – продолжал Керн спокойно. – Я верю также в товарищество, в любовь, в готовность прийти на помощь ближнему. С этим я тоже близко познакомился. Может быть, даже ближе, чем человек, который живет в нормальных условиях. Судья поднялся, тяжело ступая, обогнул свое кресло и подошел к Керну. – Приятно слышать от вас такие слова, – пробормотал он. – Если бы я только знал, чем могу вам помочь! – Ничем, – ответил Керн. – Я ведь тоже знаю законы, и у меня есть приятель, специалист по такого рода вопросам. Отсылайте меня в тюрьму. – Я пошлю вас под арест и передам ваше дело дальше, в Верховный суд. – Что ж, если это облегчит вам душу. Но если это затянется на более длительный срок, то я предпочитаю тюрьму. – Нет, не затянется. Я позабочусь об этом. Судья вынул из кармана большое портмоне. – К сожалению, существует только этот примитивный способ помощи, – нерешительно сказал он, вынимая из портмоне сложенную бумажку. – Я очень огорчен, что не могу сделать для вас ничего больше… Керн взял деньги. – Это – единственное, что нам действительно помогает, – ответил он и подумал: «Двадцать франков! Какое счастье! На эти деньги Рут сможет доехать до самой границы!» Послать весточку Рут он не отважился – сразу же стало бы известно, что они находились в стране уже давно, и Рут могли осудить. А так ее просто вышлют. Если же повезет, то и просто выпишут из больницы. В первый вечер своего заключения Керн чувствовал себя несчастным и от волнения не мог спать. Перед его глазами возникал образ Рут, – лежавшей на кровати, тяжело больной, – и он в страхе все время просыпался. Ему даже приснилось, что ее хоронят. Он приподнялся на нарах и долгое время сидел, поджав ноги. Керн не хотел поддаваться страху, но чувствовал, что страх сильнее его. «Во всем виновата ночь, – подумал он. – И страхи ночи. Дневной страх разумен, ночной – не имеет границ!» Он встал и начал холить взад-вперед по маленькому помещению. Потом снял с себя куртку и стал заниматься гимнастикой. «Я не могу допустить, чтобы у меня сдали нервы, – думал он. – Иначе я погиб. Я должен сохранить свои нервы в порядке!» Он приседал, выгибал корпус, и ему удалось отвлечься от тягостных мыслей. А потом он вспомнил о вечере, который провел в полицейском участке Вены, и о студенте, который дал ему уроки бокса. Он усмехнулся. «Если бы не этот студент, я бы не смог сегодня так разговаривать с Аммерсом, – подумал он, – Это он мне помог, он и Штайнер, и вся эта жестокая жизнь. Она и должна меня ожесточить, но не должна разбить. Я буду защищаться!» Он принял позицию, приготовившись к бою, и, мягко пружиня ногами, стал всем телом наносить удары в темноту – вправо, влево, в перерыве между, ними – несколько коротких апперкотов, все быстрее и быстрее. Внезапно в темноте перед ним замерцала, словно призрак, остренькая седая бородка больного раком печени Аммерса, и удары приобрели смысл и направление. Он бил его сильными прямыми ударами в подбородок и уши. Вслед за этим нанес два «крюка» в сердце и сильный удар в солнечное сплетение, и ему даже послышалось, как тот со стоном упал на пол. Он снова его поднял и продолжал, тяжело дыша от возбуждения, систематически обрабатывать своего врага, наградив его напоследок двумя сильными ударами в печень, которые показались особенно удачными. К этому времени забрезжил рассвет, и он, изможденный и усталый, упал на нары и сразу заснул, стряхнув с себя ночные страхи. Два дня спустя в камере появился доктор Беер. Керн быстро вскочил. – Как ее здоровье? – Хорошо, то есть нормально. Керн вздохнул с облегчением. – Как вы узнали, что я здесь? – Очень простым путем. Вы не пришли ко мне – значит, угодили в кутузку. – Да, конечно. Она знает об этом? – Да. Когда вчера вечером вы не выступили под ее окном в роли Прометея, она подняла на ноги все небо и ад в придачу, чтобы увидеть меня. Через час мы уже знали, что случилось. И надо же было додуматься – затеять эту игру со спичками! – Да, сглупил, конечно… Но когда человек чувствует себя в безопасности, он наверняка рано или поздно сделает какую-нибудь глупость. Меня осудили на 14 дней. Через 12 дней, я, наверное, выйду. Она поправится к тому времени? – Нет… Во всяком случае, она еще не сможет продолжать ваше путешествие. Я думаю, что мы оставим ее в больнице до тех пор, пока не прояснится картина с вами. – Конечно! – Керн задумался. – В таком случае мне придется ждать ее в Женеве. Я же не смогу взять ее с собой. Меня вышлют. Беер достал из кармана письмо. – Вот! Я вам кое-что принес. Керн быстро схватил письмо, но, подумав, положил его в карман. – Вы можете прочесть его прямо сейчас, – сказал Беер. – Я не спешу. – Нет, я прочту его потом. – Ну, тогда я поеду обратно в больницу. Передам, что видел вас. Вы не хотите ей написать? – Беер вынул из кармана ручку и бумагу. – Я вам все принес. – Спасибо! Большое спасибо! – Керн быстро написал письмо. Он написал, что у него все в порядке, пожелал Рут скорого выздоровления и сообщил, что будет ждать ее в Женеве перед главным почтамтом в двенадцать часов дня, Подробности она узнает от доктора Беера. Вложив в конверт двадцатифранковую бумажку, полученную от судьи, он заклеил письмо и передал его доктору. – Вот, возьмите… – А вы не хотите сперва прочесть ее письмо? – спросил тот. – Нет, не сейчас. Не так быстро. Впереди еще целый день, и у меня не будет никакого другого занятия. Беер удивленно посмотрел на него, потом спрятал письмо. – Хорошо. Денька через два-три я вас еще навещу. – Это точно? Беер улыбнулся. – Конечно! Вы не верите? |