Книга Злые происки врагов, страница 8 – Варвара Клюева

— Здравствуйте.

— Здравствуйте, — не слишком радостно, но вежливо ответил Сергей Дмитриевич.

Недостаток радости восполнил Прошка.

— Здравствуйте, здравствуйте! — пропел он. — Милости прошу к нашему шалашу. Марк, ты будешь смеяться, но это — капитан милиции. Как ты его назвала, Варька?..

Вопреки Прoшкиному прогнозу Марк смеяться не стал. Он с одного взгляда оценил обстановку и бросил Прошке:

— Пошли, подождем на кухне.

— Еще чего! — Прошка прыгнул в кресло и мертвой хваткой вцепился в подлокотники. — Оставить Варвару наедине с ле… с легендарным капитаном Куприяновым! С ума сошел?

Марк нахмурился. Чтобы предотвратить грозу, а главное — дальнейшие Прошкины излияния на тему «Варвара и милиционеры», я искательно взглянула на капитана и попросила тоном примерной девочки:

— Сергей Дмитриевич, вы не позволите моим друзьям присутствовать при нашей беседе? Они не знакомы с Анненским и, скорее всего, никогда о нем не слышали.

— За кого ты нас держишь? — обиделся Прошка. — Скажи еще, что мы о Пушкине и Соловьеве-Седом никогда не слыхали! Анненский И Фэ. Поэт Серебряного века. «Среди миров в мерцании светил» и тому подобное. Что, съела?! — И он показал мне язык.

У Марка явно чесались руки отвесить ему затрещину, но, проявив недюжинное самообладание, он ограничился выразительным взглядом и короткой репликой:

— Помолчи, а?

Куприянову моя просьба не понравилась. Пока он раздумывал, как бы половчее отказать, я решила показать зубы:

— Вам известно, что, пока я не подпишу протокол допроса у следователя, привлечь меня за дачу ложных показаний невозможно? А я, между прочим, виртуоз по части вранья.

— Это точно! — авторитетно подтвердил Прошка. — Без нас или хотя бы без детектора лжи она вам тут таких феттучини на уши навешает! Итальянцам и не снилось!

Куприянов на него даже не взглянул. Зато на меня посмотрел в упор.

— Вы что же, Варвара Андреевна, шантажируете меня? — Его картавость заметно прогрессировала.

— Совершенно верно. — Я скромно улыбнулась. — Если вы выставите ребят за дверь, потраченное на нашу беседу время можете смело списать в утиль. Я уже не говорю о времени и усилиях, которые вам придется затратить на проверку моего вранья.

Капитан капитулировал.

— Вообще-то я не могу никого выставить за дверь, — признался он. — Вы здесь хозяйка. Но хотелось бы надеяться, что Андрей Николаевич… — тут он все-таки соизволил взглянуть на Прошку, — хоть изредка позволит нам с вами перекинуться словечком.

— Не вижу проблемы, — изрек великодушный Прошка. — Приступайте.

Но сразу приступить не удалось. Пришел Леша.

— Здрасьте, — сказал он, переминаясь с ноги на ногу в дверях гостиной.

Куприянов взорвался.

— Лучше скажите сразу, Варвара Андреевна, скольких друзей вы еще ждете!

— Да вы не волнуйтесь, как-нибудь разместимся, — успокоил его Прошка. — В крайнем случае, принесем из кухни табуретки.

— Больше никого не будет, Сергей Дмитриевич, — твердо сказала я.

— Ну хорошо. — Куприянов нервно взлохматил волосы и посмотрел на Лешу. — Проходите, садитесь, пожалуйста. Только, если можно, не перебивайте нас с Варварой Андреевной, а то мы никогда не закончим.

— Леша… — начал Прошка, но тут Марк не выдержал.

— Еще одно слово, и ты полетишь в окно, — пообещал он. Очень убедительно пообещал. Во всяком случае, продолжать Прошка не осмелился. Закрыл рот и обиженно засопел.

Сергей Дмитриевич заметно взбодрился.

— Итак, Варвара Андреевна, вы рассказывали о своей третьей встрече с Анненским. Он пригласил вас в ресторан. Что там?..

Входная дверь снова открылась.

— Генрих! — ахнули мы дружно.

— Ловко я вас вычислил? — просиял Генрих, довольный нашей реакцией. — Ну-ка, кто догадается — как?

Куприянов пошел красными пятнами. Марк быстро вышел из гостиной и закрыл за собой дверь.

— Это непредвиденный визит, — виновато сказала я. — Но он точно последний. Ключи от квартиры есть еще у двоих, но обоих сейчас нет в городе. А на звонки я открывать не буду.

Марк вернулся, ведя за собой Генриха. Они молча сели на диван. Генрих посмотрел на меня с состраданием.

Куприянов обвел нас затравленным взглядом, сглотнул, без спроса вылил в стакан остатки сока из пакета, выпил, достал платок, промокнул лоб. Он явно не торопился возобновить разговор, уверенный, что его немедленно перебьют. Но прошла минута, потекла вторая, а тишины ничто не нарушало. Сергей Дмитриевич решился.

— Так что произошло в ресторане, Варвара Андреевна?

— В ресторане Юрий Львович пристал ко мне как… Ну, в общем, он был весьма настойчив, уговаривая меня выставить свои картины. Помните, я говорила, что он приезжал сюда показать образец договора? Так вот, я тогда писала… в смысле рисовала. Анненский позвонил, я закрыла дверь комнаты, где работала, пригласила его в гостиную, а сама пошла на кухню варить кофе — он выразил желание выпить чашечку. Возвращаюсь, а Анненский в спальне… — От злости у меня сел голос. Пришлось откашляться. — Рассматривает мою работу. Я просто онемела от ярости. А он стоит как ни в чем не бывало. Любуется… — В голосе у меня снова появилась хрипотца. — Увидел меня, даже не смутился! Просиял как медный таз и давай нахваливать. Когда мой столбняк прошел, я ему чуть кофе в рожу не выплеснула. В последнюю секунду удержалась. Подумала: ведь он, убогий, даже не понимает, что творит. Видно, мама с папой в детстве не преподали элементарных правил поведения. В общем, я его очень резко осадила, буквально вытолкала из комнаты и пресекла всякие попытки поговорить о живописи. Мы занялись договором, и я строго следила, чтобы беседа не выходила за рамки этой темы. И вот, в ресторане Анненский решил наверстать упущенное. Говорил, что у него есть связи. Что, возможно, ему удастся устроить мою персональную выставку. Обещал рекламу в прессе. Короче, разливался соловьем.

— А вы?

— А я сказала «нет». Раз пятнадцать. С первых четырнадцати до него не дошло.

— Но почему? — удивился Куприянов. — Насколько мне известно, персональная выставка — это очень лестное для художника предложение.

— Возможно. Но я никогда не выставлялась и выставляться не собираюсь, — отрезала я.

— Значит, Анненский ушел ни с чем? — уточнил Сергей Дмитриевич.

— Ни с чем, — подтвердила я.

— И больше вы с ним ни разу не виделись?

— Ни разу.

— Может, разговаривали по телефону? Или общались по почте?

— Нет.

— А через посредников?

— Тоже нет.

— И вы ему ничего не передавали? И не посылали?