Книга Сплетающий Души, страница 123 – Кэрол Берг

Встав у каменного стола, он окинул взглядом тело Кейрона.

— О друг мой, — прошептал Вен'Дар, ласково кладя руку на лоб своему принцу, — какое горе может сравниться с этим? Только то, что ты никогда не узнаешь о совершенном тобой. Ты не рассказывал о Л'Тьер. Слишком близко, сказал ты. Ты видел Черту, и желание стало бы слишком сильным, окунись ты в воспоминания. Ты хотел отдаться жизни. Тебе это удалось. Но если есть в следующей жизни знание о прошедшей, знай, мой принц, в Авонар только что пришло известие: в Пустынях идет дождь. И я могу думать только о том, что именно ты этого добился.

Он взял Кейрона за руку и сел рядом. Прощание дар'нети могло продолжаться очень долго, рассказывал мне Кейрон, но всегда начиналось именно так, с небольшого разговора, тихого созерцания, вбирающего глазами и сердцем свидетельства потери. Я не беспокоила Вен'Дара. Его присутствие меня утешало.

Потом он прервал молчание, обошел вокруг стола и снова взял меня за руку.

— Нет слов, подходящих для этого дня, сударыня, даже для человека, настолько привычного к словам, как я сам. Происшедшее слишком сложно для «я сожалею», а «благодарю вас» звучит чересчур обыденно.

— Слышать ваши обнадеживающие известия и видеть вас живым — достаточная благодарность. Вы будете Наследником Д'Арната, как и хотел мой муж. Я желаю вам, чтобы путь ваш был преисполнен великой красоты.

Он присел на каменное возвышение рядом со мной.

— Вам будет больно рассказывать о том, что произошло? Я слышал только разрозненные кусочки с тех пор, как пришел в себя.

— Я думаю, все прошло почти в точности по замыслу Кейрона, даже когда он узнал о Раделе и оке. Вам, наверное, известно больше, чем мне.

— Вовсе нет. Он ничего не говорил мне о своем замысле, помимо моей в нем роли: я буду объявлен его преемником, потому что его сын не может служить Авонару, так как его разум все еще связан с лордами. Первым делом я как преемник должен был послужить приманкой в ловушке для Мен'Тора. А вы стали бы свидетельницей, сообщившей Наставникам о его предательстве, окажись это необходимо. Вот и все, что мне известно.

Когда я пересказала ему всю историю, он изумленно перебил меня:

— Длань Вазрина! Если это правда… если лорды полностью слились с мальчиком в миг его смерти… Что ж, посмотрим, что из этого выйдет. Вашему сыну повезло, что вы оказались здесь, чтобы напомнить ему о его лучших сторонах, прежде чем все закончилось. Похоже, что вы сделали именно то, что было необходимо.

— «Сыграла роль». «Следуй Пути», — пробормотала я.

Где-то за внешним сторожевым постом открылась и снова захлопнулась дверь, вызвав легкий сквозняк. Факел мигнул.

— Что это?

Я рассказала Вен'Дару о ночном приходе Кейрона и о словах, которые весь день эхом звучали в моей голове. Он казался ошеломленным.

— Он велел вам не сдаваться даже в самом глубоком горе и вместе с тем следовать Пути — противоречивые указания, ведь «следовать Пути», разумеется, в какой-то степени и значит «сдаться», отказаться от желания что-либо изменить.

Словно пузырьки воздуха, поднимающиеся к поверхности воды, слова хлынули из моего горя.

— Если бы только он рассказал нам больше о своем намерении! Герик был охвачен такой болью, таким отчаянием, а Кейрон ничего не дал ему, пока мы почти не потеряли его. Я не понимала этого. И все еще не понимаю.

Казалось неправильным говорить что-то подобное, но я не могла остановиться.

— Подумайте, сударыня. Он замыслил украсть у лордов их награду самым необычайным образом. И если лорды завладели мальчиком, одновременно вселившись в его тело и соединившись с разумом в миг сплетения душ… его слияния с отцом… его смерти… возможно, лорды тоже погибли. Но если бы у Герика или у любого из нас брезжило хоть малейшее подозрение о том, что должно произойти…

— … лорды вряд ли пришли бы.

— Чтобы его жертва не потеряла смысла, принцу пришлось делать все одному, отказавшись утешить мальчика, себя и вас, как бы ему этого ни хотелось.

— Итак, нам остались его слова. «Следуй Пути. Ты не должна сдаваться…» В чем сдаваться? Прошло уже три часа; они за Чертой. Надо разрешить Мем'Таре закончить с ними и найти Паоло и Роксану.

— Мем'Таре?

— Она хотела забрать кристалл. Мысль о том, что она дотронется до него, показалась мне невыносимой, и я напомнила ей обычай, по которому к телам нельзя прикасаться в течение половины дня.

— Следовать Пути… не сдаваться… играть роль… — Тихий голос Вен'Дара звучал до крайности взволнованно. — Скажите, сударыня, — прошу, не сочтите за глупость или грубость, — вы говорили с вашим сыном или с принцем, пока оставались здесь с ними?

Вен'Дар не стал бы любопытствовать без причины. Вежливость и смущение не имели значения.

— Так много осталось несказанным, и так долго мы были в разлуке. В некотором смысле, я говорила с ними с того мига, как это произошло, но…

— И до того, как принц дотронулся до кристалла?

— Да.

— Как и в Зев'На, когда мальчик преобразился?

— Полагаю, это было очень похоже. Что?

Наставник — нет, уже принц Авонара — вскочил, торопливо подошел к другому краю стола, закрыл глаза и положил руки на грудь Герика. Спустя несколько долгих мгновений Вен'Дар глубоко вздохнул и покачал головой.

— Я подумал, вдруг… Паоло рассказывал: когда ваш сын впервые вселился в него, он открыл дверь своей камеры и вытащил наружу собственное тело, все еще дышащее. Чтобы принц забрал юного Герика с собой за Черту, мальчик должен был вселиться в него — с помощью сплетения душ. Лишь тогда кристалл смог бы освободить их обоих. Ваша связь с сыном сильна настолько, что пережила его перерождение в лорда Зев'На; нитью любви и слов вы вывели его из тьмы. И поэтому у меня забрезжила краткая надежда…

— Но он не дышит.

— Нет. Его сердце остановилось. «Не оставляй надежды…»

Облаченная в красное стража из дома Устеля унесла Мен'Тора и Раделя на накрытых бархатом носилках, а Се'Арет с Мем'Тарой закончили обследовать помещение.

— Пора идти, государь, — обратились они к Вен'Дару. — Люди напуганы и слышат лишь сплетни, одну ужаснее другой. Когда разойдется слух о телах Мен'Тора и Раделя, станет еще хуже. Им нужны слова поддержки от их принца.

Вен'Дар покачал головой.

— Как старейшая из Наставников, Се'Арет, именно ты должна сообщить народу Гондеи, что принц Д'Натель мертв. Сделай это и скажи им, что я буду оплакивать его, как предписывает Путь. И я прошу их сделать то же самое — думать о принце и его возлюбленном сыне, чтобы, как моряк видит сияние маяка через бурю, они нашли Путь, где бы они сейчас ни скитались.