Книга Черные псы пустыни, страница 29 – Джастин Аллен

Люди, понял Урук. Он опустился на четвереньки, прижал нос к щели и почувствовал сильный запах мелиока. Но обонянию собаки можно доверять. Там, за дверью, кто-то есть. Однако отступать еще рано. Урук поправил меч и поднял защелку. Дверь отворилась без скрипа.

В комнате спали женщины. Двенадцать монашек лежали по двое на шести подстилках и мирно сопели носами. Урук замер, осмотрелся и шагнул в помещение. Пес, не задерживаясь, протрусил к противоположной двери. Все женщины спали совершенно голыми, не прикрываясь ни одеялами, ни даже простынями. Лишь на одной Урук заметил полотняную рубаху, скрутившуюся в жгут под мышками и совершенно мокрую от пота. В комнате стояла страшная духота, Урук успел взмокнуть за несколько секунд. Почему бы им хоть дверь не оставить открытой?

Пробираясь мимо подстилок, Урук жадно вглядывался в спящих. Открытые рты, потные тела, у одной — той, что в задранной до горла рубахе, — лобковые волосы чуть не до пупка растут. Но все они показались Уруку невыразимо прекрасными. Молодые и сильные. Под кожей мышцы, а не жир. Грязь под ногтями, рабочие синяки на руках и ногах. Ни сияющей кожи, ни сочных губ, но все они напоминали Уруку о Нуме. Когда еще он увидит таких женщин! Однако разглядывать их было некогда.

Коридор стал шире, но жара не убывала. Ближе к центру башни вор и его пес обнаружили винтовую лестницу. Снизу сочится желтый свет. «Стража не спит», — догадался Урук. Агасп сообщил, что верховный жрец обитает на самой вершине башни. Скорее наверх!

Они приближались к площадке четвертого яруса, когда собака вдруг зарычала и бросилась вперед. Урук попытался ее сдержать, но опоздал. Он рванулся вслед и наткнулся на чью-то руку. Вор мгновенно выхватил меч, но чужая рука не дернулась, лишь безвольно подалась назад от толчка. Урук нагнулся, нащупал мускулистую мужскую грудь, жаркую и скользкую от пота. Но сердце стражника не билось, ему сломали шею.

Опередили! Другой вор уже в башне, может быть, в комнате верховного! Вперед!

Лестница привела к небольшой деревянной двери. Заперто. Время, время, время! Урук отпрянул назад и с разбегу навалился на преграду. Полетели щепки, дверь сорвалась с петель и рухнула внутрь. Перед Уруком открылся коридор, с одной стороны — окна, с другой — двери. На полу, в луже собственной крови плавало тело жреца. Другой служитель Молоха, уже старик, в запятнанной кровью белой хламиде, склонился над убитым.

— Где? — крикнул Урук.

— Она… Она убьет Святейшество… — Узловатый палец старика вытянулся в направлении самой дальней двери.

Урук метнулся в указанном направлении и ворвался в помещение.

В углу, нагнувшись над простым деревянным настилом, стоял разодетый в шелка грабитель. Рука вытянута к горлу верховного жреца. На поясе бронзовый меч, очень похожий на тот, что уехал с Балуком в дальние страны. Женщина! Медный браслет повыше локтя.

Килимон сидел на своем ложе, с видом крайнего неодобрения глядя на происходящее. Надо же, до чего дожили! Воры в святилище! Если он и испугался, то внешне это никак не проявлялось.

Женщина повернула голову.

— Моя добыча, Урук! Ты слишком долго собирался.

— Но еще не опоздал. Прикончу тебя — и награда достанется мне.

Не спуская глаз с противницы, Урук закрыл дверь и припер ее тяжелой скамьей.

— Прикончишь меня? Куда тебе! Мелеш, и тот до сих пор жив.

— Я не убийца.

Эти слова, как колдовское заклинание, сняли пелену с внутреннего зрения Урука. Он вдруг понял, что пришел сюда не убить, а спасти обреченного. Бросить вызов беспощадной судьбе. Занести меч над беспомощным стариком — и ради чего? Ради блестящей побрякушки, сколько бы она ни стоила… Уруку случалось преследовать и убивать дичь, но он честный охотник, а не убийца.

— Оно и видно. Проваливай отсюда, не мешай работать.

Урук не двинулся с места.

Лицо женщины вспыхнуло гневом. Урук испугался, как бы она не свернула шею жрецу, но она отпрянула от ложа старца и повернулась к новому противнику.

— Послушай… — начала она.

— Кто ты такая? — перебил Урук.

Но тут кто-то ткнулся в дверь. Сразу раздался стук, послышались возбужденные разрозненные вопли. Прибыла храмовая стража.

— Сейчас здесь будет целых три трупа, — ухмыльнулась женщина.

«Здраво рассуждает», — подумал Урук и повернулся к Килимону.

— Успокой их.

Килимон соображал довольно быстро. Он весьма толково объяснил своим защитникам, что он, Его Святейшество Килимон, жив, невредим и находится вне всякой опасности. Последнее, правда, было явным искажением действительности. Стук прекратился, из-за двери доносились лишь голоса да топот множества ног.

Урук раздумывал, как вести себя дальше, но Пес его опередил. Он подкрался к воровке сзади и бросился на нее.

— Пес! — закричал Урук, но опоздал.

Она краем глаза уловила новую угрозу и непременно прикончила бы нападавшего, если бы Урук не взмахнул своим железным мечом. Женщине пришлось изменить направление удара и отразить меч Урука. Последнее оказалось вовсе не трудным делом, так как Урук всего лишь хотел отвлечь ее внимание от пса. Зверь погрузил зубы в ляжку воровки. На лице ее не дрогнул ни один мускул, она небрежно отбросила мерзкую скотину, которая тут же кинулась на нее снова. И еще раз. Женщине приходилось одновременно отмахиваться от меча Урука и отбиваться от злобной твари. Последнее ей удавалось все хуже, и вот пес наконец сумел причинить ей боль. Она вздрогнула и яростно бросилась на Урука. Их мечи скрестились, и тут впервые воровка издала крик.

Не боль заставила ее вскрикнуть, нет. Не боевой задор. Из ее груди вырвался крик досады. Ее клинок сломался, конец меча просвистел мимо носа верховного жреца и выбил облако пуха из его подушки. Она швырнула рукоятку в Урука, и тот едва успел уклониться от бронзового зазубренного обломка. Этого мгновения воровке хватило, чтобы железной хваткой вцепиться в хвост и морду пса. Четвероногий в ее руках мгновенно превратился в живой щит.

— Стой на месте! — приказала она Уруку.

— Не трогай его, — Урук опустил меч и сделал шаг в направлении противницы. Он собирался помочь ей спастись, если она отпустит пса, но не успел. Женщина взмахнула своей добычей, и жалобно взвывший комок шерсти исчез за окном.

— Пес! — воскликнул Урук, но ответа не услышал.

Взбешенный негр ринулся к обидчице и пронзил ее мечом. Она рухнула на пол с презрительной усмешкой на губах.

Килимон вскрикнул и опустился на колени возле убитой.

— Что ты наделал!

— Пес… — простонал Урук. Он слишком привык к своему другу и помощнику. Он чувствовал, что они не расстанутся до самой смерти одного из них, но не ожидал, что это произойдет так скоро.

— Из-за какой-то собаки, — укоризненно бормотал Килимон. — Из-за животного…