Онлайн книга «Могила повелителя»
— И ты стал завидовать ему еще больше. — Это не было вопросом, Лидвих констатировал очевидную вещь. — Потому и помог Ордену уничтожить Крыло Ночи. Отец и сын помолчали. За окном уже стемнело, тени выползли из углов библиотеки, объединились, слились и заполнили обширный зал. — Скажи, папа, а когда умер Граф Кордейл, людьми овладела злоба? Как в Айхерне — беспричинная, слепая, необъяснимая злоба? — Не заметил, меня-то не было поблизости. Когда стало ясно, что замок не устоит, я велел своим людям сворачивать лагерь. Впрочем, на Черной горе были воители Ордена, они умеют сопротивляться злу. Молитвенные бдения, трансы и прочее — на самом деле эти практики достаточно действенны, и твои добрые братья используют их, даже не понимая истинного предназначения. — Да, пожалуй… В соседней комнате громко хлопнула ставня. Лорд пошевелился. — Окна были заперты, я уверен, — пробормотал Лажваш, и в его голосе прозвучала тревога. * * * Со временем лицо Ленлина приобрело прежний вид. Правда, поэт уверял, что в его душе до сих пор зияют незаживающие раны, но это, конечно, было художественным преувеличением. Май воспринял разглагольствования о ранах в душе всерьез и попросил показать. — Нынче же вечером! — пообещал бард. — Я возьму лютню и буду петь, ты услышишь, как между строк струится кровь сердца поэта! — Эй, лучше не надо, — забеспокоился волчонок, — при виде крови мне делается как-то нехорошо, могу не сдержаться. — Да, да, — поддержала щенка Элина, теперь она снова ехала в седле, вооружившись письменными принадлежностями, — не пой жалобных песен, а то Маю подвывать захочется. Так что, ты решился снова выступить? — Ага. Я, как певчая птица, чахну без трелей. — Тогда помни, петь только так, как у меня в книге записано, слова не перевирать! — Ладно, буду как в книге… Теперь путешественники, от греха подальше, выбирали для ночевок небольшие городки либо деревни — такие места, где Орден не счел нужным разместить представительство. Вот и нынче они остановились в городке, названия которого никто из путников не знал, да и спросить не удосужились. Центральные области Круга, по которым сейчас странствовала троица, прежде, до Повелителя, были глухой провинцией, окраиной королевства — ни больших городов, ни старинных замков. Только вот в таких небольших аккуратных поселениях, похожих друг на друга, как бывают похожи селяне в деревушке, которая затеряна в лесах, люди вынуждены жить замкнуто, молодые женятся на дальней родне, да и деревня, если расспросить, окажется одной большой семьей — все так или иначе приходятся друг дружке сватами, свойственниками да троюродными дядьями. И все похожи лицом. В одном из таких городков Ленлин решился возобновить выступления. Все как обычно: блондин гордо объявил владельцу постоялого двора, что тому нынче повезло — величайший из живущих ныне поэтов осчастливил это место своим присутствием! И нынче даже споет пару новых песен. Хозяин лениво изобразил восторг от этакой перспективы, но деньги за обед и комнату, конечно, потребовал. Песни Ленлина понравились, как обычно, и в шапку, с которой Элина обошла столы, полетели медяки… но песни о Корди, победителе чудовищ, не возбуждали местную публику так, как людей на юге. Тем более не пугала история раамперльского оборотня. В здешние места Феттаховы отродья не забредали, так что слушатели не смогли в полной мере ощутить всю выразительность песен Ленлина. Однако там, где нужно, все вздрагивали, и где нужно — охали. Элина строго следила, чтоб блондин не перепутал слова, но тот старательно придерживался записанного варианта. Постепенно люди прониклись, песни Ленлина захватили и увлекли… Зал притих. Май сказал, что ему не по себе, волчонок слишком хорошо ощущал растущее возбуждение толпы, Ленлин начал пить беспорядочно — все, что попадалось под руку на столе. Хозяин наметанным глазом приметил азарт певца и приволок кувшин пива (чтобы потом включить в счет), но бдительная Элина отвергла пиво, а сама подсунула барду кружку с водой, тот сглотнул разом, запрокинув голову, и привычно крякнул, он даже не понял, что пил не хмельное… потом еще… еще… и удивился, что не уснул за столом, как бывало прежде. — Старею, что ли? — расстроился певец, когда веселье закончилось и Элина объявила, что они идут к себе. — Вроде пил как обычно… Девушка фыркнула, но не призналась, что регулярно подменяла кружки. Раз уж спутнику все едино, пусть пьет воду, это лучше с любой точки зрения. Наутро кабатчик лениво поинтересовался, не собирается ли уважаемый поэт сочинить что-нибудь о гибели Железной Руки. Мол, насчет Феттаха и Алхоя все уже знают, но ходит слух, что и Ройнгарду скоро конец. Правда, этого злодея прикончит не странствующий герой, а добрые братья. Элина расспросила кабатчика, тот охотно пересказал последние новости с севера. Потом, когда троица путешественников покинула городок, Элина заметила: — Если Ордену, в самом деле, удастся уничтожить Лорда Ройнгарда, у Корди возникнет проблема. — А может, ты мне все объяснишь, наконец? — попросил Ленлин. — Я читаю эту старую книгу, честное слово читаю, я уже столько про никчемных древних королей прочел! А до Повелителя еще лет сто… — Ага, читай-читай, — буркнула Элина. Она готовила для тетради очередную поэму и была полностью погружена в мир рифм и метафор. — Скоро доберешься до сути. * * * Лидвих ощутил тревогу отца и удивился. Моровая Язва всегда был невозмутим и холоден, словно заранее знает все, что произойдет. А теперь Лорд явно нервничал. Рыцарь встал и положил ладонь на эфес меча: — Я гляну, что там. — Нет, погоди. — Моровая Язва выпростал из-под влажного меха бледную ладонь, — не забывай: ты не в Доме Света. Здесь есть слуги. Барон встал, проковылял к стене и потянул ленту, свисавшую между полок. Где-то в отдалении глухо прозвонил колокольчик. За дверью послышались шаркающие шаги, потом — стук и старческий голос: — Позволите войти, мой Лорд? — Да, Юшин, входи. На пороге возник слуга в темно-зеленом камзоле — дряхлый старик. — Юшин, мне послышалось, будто хлопнула ставня? — Окна заперты, мой Лорд, и мы в лакейской не слышали шума, — заверил старичок, — но я схожу и проверю. Лакейская, где звенел колокольчик, находилась этажом ниже, глухие старцы могли не разобрать стука ставни. — Молодой господин, — продолжал тем временем Юшин, — я не решился беспокоить вас во время разговора с Лордом. Прибыл ваш оруженосец. Он сказал, что задержался, исполняя ваше поруч… — Я приехал один, — не дал договорить велеречивому старикашке рыцарь, — не было оруженосца. Где этот малый? И как выглядит? Старик растерялся: — Выглядит… как обычный добрый брат, такой же болван, не в обиду вашей милости будь сказано, — в белом плаще, тощий, мрачный. Оставил лошадь конюхам. Мы предложили проводить его на кухню, он сказал, что знает дорогу. |