Онлайн книга «Вернуться в осень»
|
Она не уходила, стояла в дверях и смотрела на него. Потом, видимо, решившись, зашла, закрыла двери и обернулась: – Только одну минуту. Скажите, почему вы оказались рядом – тогда? Что вас толкнуло? Сергей потер висок, рассматривая картины. – Поверьте, не ваше положение. – Я знаю это. – Она не отрывала от него глаз. – Я вообще не знал, кто вы. – И это известно. Но тогда почему? Скажите, только откровенно… – Вы знаете, что очень красивы? – Он сделал глупый вид. Он не мог на нее не смотреть, и это здорово выбивало из колеи. – Вот и взорвался во мне мужчина. Говорит: лопух, смотри, какая красавица. И одна… Она смутилась: – Что-то не очень похоже… – На что не очень похоже? – Что вы заметили во мне красавицу. Сергей почувствовал легкое раздражение. Она что – играет с ним? Зачем? Он что – мальчик и не понимает своего временного положения? Нет, у него совсем другие взгляды на семью. Там не может быть дворцовых интриг или расчета… «Не бойся, я не стану сейчас разводиться. У тебя не будет проблем со мной». – Заметил. Вас вообще трудно не заметить. Как алмаз в витрине – им можно любоваться издали и при этом твердо осознавать, что он никогда не будет твоим. Она немного покраснела и от этого стала еще прекрасней. – У меня такое впечатление, что в вас говорит сарказм. Только не понимаю почему. Сергей почувствовал, что теряет над собой контроль. «Да не смотри ты на меня так своими глазищами! Не будь такой смущенной! Я же могу потерять голову…» – Давайте определимся. Я завтра уеду – я приехал просто договориться. Я ничем не буду вам мешать, вы вообще не услышите обо мне. Я вернусь через год, и мы тихонько разведемся. Я ничего не прошу и мне ничего не надо. Можете ни о чем не беспокоиться, никто не даст повода маркизу заявлять о своих правах. Неожиданно она отвернулась в сторону, как будто услышала что-то за дверью… Или спрятала глаза. Но когда повернулась – в ее глазах уже не было смущения и приветливости. – С чего вы решили, что именно это меня беспокоит? Сергей опустил голову – кажется, он маленько перегнул палку. Она ведь принцесса. – Простите меня, я не хотел вас обидеть. Просто мне кажется – лучше, когда все на своих местах. Сразу. – Он отвел глаза в сторону. – Почему вы решили, что это – свои места? – А разве нет? – Не думаю. – Ее голос дрогнул. – Хотите вы этого или нет. – То есть… Я что, не могу уехать? – Пожалуйста. Никто не будет вас задерживать. Только зачем? – А зачем мне оставаться? – Что, совсем незачем? Кровь ударила в голову Сергею. Долго она еще собирается шутить? – Вы знаете, что я могу подумать? – Думайте о том, что все – в ваших силах. Алмаз может быть и не за стеклом. Сергей взорвался – неожиданно для самого себя: – Не надо, я прошу вас! У меня совсем другие взгляды. Другие принципы. Я не признаю временных отношений. Не приветствую мимолетные увлечения. Не признаю любовные романы. У меня все-все-все совсем другое. Поймите, я – мастодонт, пережиток других эпох… Неожиданно ее глаза сверкнули: – Почему вы считаете, что я люблю временные увлечения? – Тогда какие? Постоянные – со мной? Посмотрите. – Он кивнул в сторону зеркала. – Подойдите и посмотрите! Что вы там увидите? – Что? Что я увижу? – Она не поняла. И чисто по-женски окинула быстрым взглядом свое немного потускневшее и укороченное Сергеем платье. – Принцессу, – вздохнул Сергей. Раздражение улеглось, он сделал два шага и устало опустился на диван. – Принцессу, женщину из высшего общества Шеола. А потом посмотрите на меня. Что вы видите? Абсолютно простого, ничего не знающего воина. У нас нет и не может быть будущего. Мы – из разных миров, ваше высочество. – Только это вас беспокоит? – Она вздохнула. Он готов был поклясться – с облегчением. «Ну кто в мире может понять этих женщин? Что у них в голове? Как с ними еще разговаривать? Я на нее накричал, а она вздыхает…» Он устало посмотрел на нее: – Ваше высочество… – Хватит, прошу вас. – Что хватит? – Высочествовать. – Хорошо, – тихо и послушно сказал он. – Поймите. Мне просто повезло вас пару раз выручить… из неприятностей. Вот и все. Поверьте, это для меня не было так трудно, как кажется со стороны. Я не напрягал изо всех сил свою волю, не скрипел зубами, не вытворял – честно говорю – каких-то особых подвигов. Но вы – женщина. И у вас маленько взыграло сердечко. Это пройдет, поверьте мне. Просто вы, женщины, часто руководствуетесь чувствами. И сейчас. А мы, мужчины, – разумом. И смотрим в будущее. – Наши чувства, женщин, – она тихо смотрела на него, как будто что-то открывала для себя, – нередко меняли то, что сейчас, – и будущее благодарило за это. Нередко спасали вас, мужчин, и выводили из множества разных неприятных ситуаций. История полна подобных примеров. Хоть вы, мужчины, и смотрите в будущее. Отдыхайте, не буду вам мешать. До свидания. Она пошла к двери – Сергей молча смотрел ей вслед. Это прозвучало как-то очень мирно и примирительно поднимало вековой спор мужчин и женщин, и этим она как-то сразу ставила его и себя на один уровень, и совсем не было даже малейшего оттенка превосходства хоть в чем-то. Как, впрочем, и во всем разговоре… – Все это напоминает историю о том, как бабочка учила летать муравья, – сказал он, не удержавшись. – Она просто не понимала, что муравью нужно было совсем другое. Ему нужна была земля… Она обернулась у двери и посмотрела ему прямо в глаза – очень серьезно. – Бабочки живут летом, и они не думают о том, что будет зимой, – сказала она. – Откуда вы знаете, что нужно мне? – Да вы наверняка сами этого не знаете, – опять не удержался он. Это было почти грубо – она его здорово выбивала из колеи. Почему еще не послала? Елки, что он делает, она же дочь короля… Ну и пусть. Зато честно. Она некоторое время молчала, глядя на него, потом сказала: – Мне очень жаль вашу семью, Сергей… Он медленно поднялся с дивана – кровь отлила от лица… – …Вашу жену Лену и дочек – Сашу с Машей. Простите, что напоминаю. Я не смогу заменить вам Лену. Но могу постараться дополнить. Он остолбенело смотрел на нее, в голове – ни одной мысли. – У меня тоже была дочь, – продолжала она, отведя глаза. – И был муж. Раньше. Вы ведь знаете это. Сергей закрыл глаза. Девушка с растрепанными волосами рвется из круга молчаливых гвардейцев: «Рада… Маленькая моя…» |