Книга За гранью игры, страница 142 – Валентин Никора

Кеннек сглотнул.

– И вы знали, о чем думал пьяный Иван. Да и трудно было не догадаться. Так что сейчас ты откроешь выход в космос, а потом и границу. – Журналистка казалась непреклонной.

– За организацию побега из Королевства, за нарушение Присяги Матке меня убьют, – тихо простонал бес.

– Пьяный, а памятливый. – Аллана поиграла у груди демона парализатором. – Ну, и каково твое решение?

И вдруг жгучая боль сдавила мою голову: «СТОЯТЬ!»

Я упал лицом на руки.

«КТО?»

– Кеннек! – не знаю, кричал ли я, или сипел. – Убери эту гадость. Кеннек, сволочь, я тебе жизнь спас! Помоги!!!

«КТО?!!» – голос в висках взорвался бомбой.

Я не знал, что творится за спиной. Не думал, как чувствует себя сейчас Аллана. Продолжает ли она держать беса на мушке или валяется без сознания.

И тут за спиной я услышал свист.

В голове моей все еще плавал сизый туман, но голос пропал, и я расслышал рыдания беса. Похоже, мы действительно вышли за пределы атмосферы планеты, именно потому что Кеннек назвал пароль. Кажется, дурацкий свист и был условным сигналом. Что ж, я понимал Кеннека. Поступить иначе он не мог. Он был обязан мне жизнью. А еще я понимал, что это – пока еще не предательство. Главное, что будет на границе. Но, оступившись единожды, падая в бездну, нужно иметь крылья, чтобы вернуться назад. Бес еще не знал, откроет ли он мне своим свистом границу, он еще не решил, но разворачивающиеся события вовлекли несчастного выпускника в единственно возможную логическую цепь поступков. Впрочем, бес думал не только головой, но и сердцем, как люди. От этого, предавая, он страдал и мучился. Но удара в спину я больше не боялся. Уж не знаю почему.

Я поднял голову. Ура!!! Перед глазами плыли звезды. И не было больше дурацких ограничений трассы. А эсминцы в бесшабашной удали неслись вперед.

Я еще подумал, что у Чужих совсем нет совести. Гонки задумали по-настоящему, а меня хотели оставить в атмосфере планеты, свиньи!

«Эй, выпускники! – снова раздался голос в голове. – Счастливо повеселиться!»

Э-э-э... да у них традиция такая: как ужрутся, так и барагозят. Вот нас даже не остановили, документы не проверили. Отозвались на пароль, значит, штурвал держать можем. М-да, ох уж эта логика Чужих!

И все-таки эти гонки я выиграю! Несмотря ни на что. Выиграю!!!

Я прибавил скорость. Эсминцы впереди выстроились цепочкой. Что они задумали, алконавты хреновы? Уж не сговорились ли? Нужно быть осторожным.

Я сделал крюк влево. Корабли мгновенно рассыпались цепочкой.

Так, это что-то новенькое. Мы так не спорили. Каждый сам за себя! Если они сейчас еще и огонь откроют на поражение, то я на них в суд подам. Как высказался один черный полицейский в одном из кинофильмов: «Эй, напарник, если со мной что-нибудь случится, то я тебе потом голову отверну». Вот именно так я и подумал.

Я вильнул назад. Не проигрывать же теперь!

Словно угадав мои мысли, Кеннек сказал:

– Стрелять они не будут. Но вот повредить постараются.

– Это я уже заметил, – сказал я ворчливо и глянул на график своего предыдущего полета. Ой-ей-ей! А мне-то казалось, что мы несемся прямо как стрела.

Впрочем, выпускники держали штурвалы примерно так же, как и я. Преимущества у них не было.

Я почувствовал, как Аллана положила мне руку на плечо:

– Граница в другую сторону.

– Не-е-ет! – ответил я. – Сначала нужно разобраться с этими козлами. Иван Соколов даже в аду оставляет после себя хорошую память! Такая уж у меня привычка. И уж если я представляю здесь все человечество, то негоже мне уворачиваться от пари и просто драпать. Нет, сначала я их всех обставлю!

Не знаю, о чем я думал в эти мгновения. Просто, видимо, порисоваться захотелось перед красивой девушкой. Да и зол я был на всех этих чертей-обманщиков. С такими шулерами за один игорный стол я бы в жизни не сел. Наверное... Ну, по крайней мере на трезвую голову.

Я снова набрал скорость.

Рука на плече была теплой. И я чувствовал, что таю от этого прикосновения. Вот с самого начала бы так. Глядишь, и космический курортный роман получился бы, а то все не как у людей...

И мы пошли на обгон.

Ну держитесь, студентики!

Я сунул нос эсминца между самолетиками и тут же затормозил. Так и есть, гонщики мгновенно пошли на сближение, но, заметив мой маневр, не столкнулись бортами, а успели разлететься в разные стороны. Вот он: честный спорт, и никакого допинга.

– Может быть, свернем? – спросила Аллана.

– Нет! – Я вдруг стал упрямее быка.

Уж не знаю, что на меня нашло. Просто, наверное, обидно стало. И отчего это русских вечно за лохов держат? То, что мы добрые и жалостливые, не говорит о том, что и – сонные медведи. Да и что Чужие могут понимать в русском азарте?

Эх, я не я буду, если не обставлю этих пижонов!

И я забыл про Кеннека, про Аллану, про пса, улегшегося в дверном проеме.

Я пошел на таран. Разозлился очень. Ну и ударил носом своего самолетика сопернику по хвосту. Бесы, видимо, растерялись, не ожидали такой варварской тактики. Впрочем, они первые начали!

Я сделал петлю, разогнался и снова принялся таранить эсминец. Пьяные студентики перетрусили и в самый последний момент вильнули в сторону, а я проскочил вперед, обставив сразу троих.

На радаре высветился путь до конечной точки. Надо же, мне соизволили скинуть на монитор маршрут. Наконец-то сочли не болтуном, а серьезным соперником. А до этого, выходит, я тут ручной обезьянкой работал? Балбесов развлекал?

Кровь забурлила в голове. Я представил себе сверхсветовую скорость и вжал ладони в слепки управления так, что едва не продавил в пульте дыру. Все слилось в какой-то свистящий серый массив.

Я направил корабль прямо в конечную точку, тревожно мерцающую на радаре. Времени оставалось мало. Впереди еще два эсминца.

Я почувствовал, как кровь потекла по подбородку, как трудно стало дышать. Я даже понял, что Аллана грохнулась без чувств, но Кеннек еще держался. Но остановиться в двух шагах от победы? Нет! И я жал до упора.

Звездное небо исчезло. Мир превратился в скользкий ночной асфальт освещенного трака. И больше не было ничего, лишь я и скорость...

Первый корабль я догнал быстро. Развернувшись брюхом, ибо больше ничего не успел, я чиркнул соперника по крылу. Финишная точка приближалась. Возбуждение нарастало. А последний студент все еще был впереди. Быстрее, быстрее!

Ну давай же, ржавая банка, давай!!!

Кровь с подбородка капнула мне на руки. Я дернулся, но пульт не оставил. Это только трус не играет в хоккей! Это только маменькины сынки при виде крови и шприца падают в обморок. Нет, мы не такие. Победа будет за нами! Мы еще покажем этой сраной Летной академии, кто здесь виртуоз!