Онлайн книга «За гранью игры»
|
Седьмой уровень, седьмой этаж – с этого ведь и началось мое собственное восхождение на седьмое небо. И падения, и взлеты, а вдруг это данность более масштабной игры? И людей на самом деле не существует. А ощущаемые нами души потому и бессмертны, что они юзеры, боги, сидящие по ту сторону монитора и кликающие нас мышками. Мы стремимся разбежаться, заняться своими делами, но нас постоянно держат в узде. Примерно, как в «Knights and Merchants» или как в «Орде-2». Откуда-то же берутся бродячие и популярные идеи для всех этих компьютерных игрушек? Лучше бы я никогда не видел этой долбаной матрицы с «Summer House», жил бы себе спокойно и думал бы, что все на свете создал бог, или что люди – выродившиеся обезьяны, или вообще бы ни о чем не думал. Это мой собственный седьмой уровень постижения истины. Мой собственный, а не игровой. Что же ждет меня на более высоких ступенях? Что там дальше? У Данте по девять кругов Ада и Рая. Да еще и Чистилище. Значит, в общей сложности получается, впереди у меня еще двадцать уровней. Это, по крайней мере, утешает. Возможно, круг замкнется. И выяснится, что главный Творец всего сидит как раз в Гималаях и непрестанно стучит по клавишам. Лохматый такой, как Эйнштейн или Бах. Все возможно. Похоже, только что я окончательно прошел седьмой уровень собственной жизни и стал чуточку умнее. Я прошел к своему «пеньку», стер с него толстый слой пыли и сказал: – А вот и я. Дело есть. Давай поработаем. И компьютер закряхтел, загружаясь. Что это? Мой «пенек» заиграл. Посередине экрана запоздало выскочила черная панель. Блин, да это же «Наше Радио». Славка распорядился мне тюнер установить, пока я тут пьянствовал беспробудно. Нет, все-таки классный у меня босс. Не хуже родной матери... Я придумал тебя, придумал тебя. От нечего делать, во время дождя. Петь до утра в ожидании рассвета: какая тоска! Я зажмурил глаза и придумал тебя. «Наутилус!» Всплыла-таки желтая подводная лодка с выжившими бронтозаврами рока. Я улыбнулся. «Вон, Бутусов сколько раз команду менял, и ничего – живет. То отрастит волосы, то побреет. Это же все наносное. Плевать, грибок душа или цветочек аленький. Главное это то, что я существую!» А музыка все играла: Ты стоишь у порога в белом плаще, С черных волос на паркет стекает вода. Слишком поздно пытаться тебя придумать назад: Твои тонкие пальцы лежат на кромке звонка. Мне откровенно взгрустнулось. Забыв вообще, зачем я врубил комп, я просто слушал. Мне казалось, что эта песня написана именно про меня и... про Аллану. Странное дело, но мне очень хотелось, чтобы прямо сейчас произошло чудо. Как в песне. Чтобы Аллана прорвалась сквозь этот вонючий Блокиратор и нашла бы меня в Екатеринбурге. Она же в конце концов журналистка! Это ее работа, интересных людей разыскивать... Что мне делать с тобой, что нам делать теперь? Ты войдешь в этот дом, ты останешься в нем. У тебя больше нет никого, Кроме того, кто придумал тебя! И тут раздался звонок в дверь. Оглушительный и резкий. Я аж подскочил от неожиданности. Кто бы это мог быть? У наших ребят были ключи на тот период, пока я пьянствовал. Славка все продумал. Босс, он вообще гений в своей области. Неужели мать? А я тут как свинья: пьяный, небритый. О смысле жизни думаю. Я кинулся к стулу, схватил футболку, напялил ее и ринулся к дверям. Как обычно, я не спросил: «Кто там?» Чего мне бояться в родном городе? Тем более в соседних квартирах – все свои ребята. Я открыл. И тут у меня отвисла челюсть. На пороге стояла Аллана. Моя жизнь – как вокзал, этот хлам на полу — В память о тех, кто ждал свои поезда. А тебе больше некуда ехать. На, выпей вина. Как жестоко с моей стороны – придумать тебя! – И долго мы так стоять будем? Из соседней двери выглянул Мишка и вопросительно покосился на мою гостью: мол, помощь не нужна? – Ты это... проходи... – засуетился я и за спиной вошедшей Алланы показал Мишке кулак. Друг хохотнул, точно жеребец. Похоже, скоро не будет у меня дружественной опеки. Я же знал, что любовь – это игры с огнем, Но как жить без огня, если дождь за окном? Ты войдешь в этот дом, ты останешься в нем. Ты уйдешь вместе с тем, кто придумал тебя.* – Ты уж извини, у меня тут маленько не прибрано. Аллана прошла в комнату, с любопытством разглядывая полки с дисками и книгами, кресла и стулья, завешанные одеждой, пол в пепле и углы в паутине. – Странно вы живете. – Ну, это я болел, – сказал я. – А ты, того... насовсем... или так, по делам, чайку попить? Аллана развернулась ко мне лицом и вдруг засмеялась: – Ты что же, решил, что я к тебе по большой любви вернулась, да? – Ну... – Я развел руками. Угадала ведь, зараза! – Так вот заруби себе на носу: я в бегах. Я раззявил рот, точно школьник из картины «Опять двойка». Нет, блин, ну и наглость! Не успела заявиться, а уже условия диктует. Мы между прочим даже не помолвлены, чтобы указывали мне тут всякие! – Так что, приютишь? – Оставайся, раз пришла. – Да ладно, не дуйся. Это не надолго. Понимаешь, оклеветали меня. Обвинили в пособничестве и укрывательстве. – Да ты ведь такая и есть, – хмыкнул я, подумав о себе и о Дэвиде. – Ничего подобного, – отрезала Аллана. – Империя потребовала у Чужих выдачи военного преступника Арраха. – А ты здесь при чем? – А я занималась сбором информации о жизни и исследованиях этого ученого. И во-первых, вовремя не сообщила о начале заговора; во-вторых, просила политического убежища у Чужих; в-третьих, помогла скрыться жертвам экспериментов по перемещению в пространстве; в-четвертых, не притащила Арраха за собою в Блокиратор на аркане... И вот теперь Чужие официально заявили о побеге из Королевства гражданина Арраха. Достаточно или продолжить? – Нет, этого хватит, чтобы тебя того, ну, расстреляли. – То есть распылили? Ну, в общем-то, да. И даже Кеннек и его информация не могли меня спасти. Внутренняя и Внешняя Разведки чуть не впились друг другу в глотки, чтобы перехватить меня друг у друга для допросов с пристрастием. – Как же ты от них ушла? |