Онлайн книга «Мы не мафия, мы хуже»
— Но почему решили, что он кого-то сдаст милиции? — спросил Клим. — Когда ты отозвал меня, я думал, что все, нас вот-вот заметут. Атаман — уголовник и живет по их правилам. А по-ихнему нельзя даже мента заложить. — У центра другое мнение, — буркнул Падишах. — Мне бы этого Атамана, — он сжал слабые пальцы в кулак, — я бы его всмятку раздавил. И сказал, что так и було, — невольно вспомнил он слова Попандопуло из кинофильма «Свадьба в Малиновке». Клим, чтобы скрыть усмешку, отвернулся и потянулся за бутылкой пива. — Что с отцом? — взволнованно спросил вышедший из здания аэропорта Лев. — Ничего страшного, — улыбнулся здоровяк в белых шортах и надвинутой на глаза широкополой шляпе. — Просто решил показать тебе Италию и услышать от тебя свежие новости. — И только? Не отвечая, здоровяк подошел к черному «кадиллаку» и открыл заднюю дверцу. Лев, радостно воскликнув: «Отец!» — обнял сидевшего в машине седого человека с загорелым лицом. — Здравствуй, сынок. Как долетел? — Отлично, — улыбнулся Лев. — А ты выглядишь прекрасно. — Это только снаружи. — Карл снова хлопнул сына по плечу. — Ты не против того, чтобы пожить здесь несколько месяцев? — Конечно, нет, — засмеялся Лев. — Но… — Видишь ли, сынок, — вздохнул отец, — сейчас к власти пришел наш заклятый враг, Степашин. Неясно, как он поведет себя. Сейчас он будет стараться что-то сделать с экономикой страны. Переговоры с МВФ. Попытается договориться об отсрочке платежей внешнего долга. Если это не получится, Россия станет банкротом. А это, как правильно сказал Степаши хуже, чем Югославия с ее ненужной войной, в которой России проиграла. И поэтому сейчас надо до определенного времени держаться от родины на некотором расстоянии, потому как сейчас за дело особенно рьяно возьмутся таможенники, налоговики и, разумеется. Управление по борьбе с оргпреступностью, которую имеем честь представлять мы. Вот поэтому давай наслаждаться жизнью здесь. — Мне плевать, где ты его найдешь! — прорычал в сотовый телефон Кардинал. — Я сижу здесь безвылазно только потому, что где-то бродит Атаман, понимаешь?! — Я все понимаю, — робко сказал его собеседник. — Но неужели вы думаете, Эдуард Сергеевич, что Атаман сможет вам что-то… — Ты кретин! — снова сорвался на крик Кардинал. — Дело не в том, что он может, а что нет. О своей безопасности я позабочусь сам. Он слишком много знает! И поэтому, пока жив, чертовски опасен. Мы сейчас теряем огромные суммы. И нам очень не хотелось бы, чтобы Атаман попал в руки настоящих милиционеров. Ты это понимаешь? Потому что, когда его возьмут, ты будешь бессилен. А если он скажет хоть слово, то все, его не достать никому. Атаман сейчас — самая реальная опасность для нас. И разумеется, для тебя тоже. — Но что я могу? Атаманом занимаются… — Ты должен опередить всех! Или сообщить мне, где он есть! Запомни, Наседин, если Атамана возьмут, ты умрешь первым! — Отключив телефон, витиевато выругался. — Звали? — заглянул в кабинет Шакал. — Ты болван! — взъярился Кардинал. — Все это из-за тебя! Кретин! — Вскочив, ударил Шакала ногой в грудь. Тот упал. Давая волю накопившейся ярости. Кардинал несколько раз с силой пнул телохранителя ногой. — Сволочь! — плюнул он ему в лицо. Тряхнув головой, вернулся на место. Прозвучал вызов сотового телефона. — Да. — Кардинал схватил трубку. — Сегодня мы узнаем, где Атаман, — уверенно проговорил женский голос. — Кто это? — непонимающе спросил он. — Лола. — Откуда такая уверенность? — Мы прибегнем к испытанному методу, — уклончиво ответила Лола. — Послушайте, сударыня, — недовольно проговорил Кардинал, — мне ваши загадки ни к чему. Где ваш хваленый Ниндзя? Ведь ты его жена. Он не забыл о своем обещании? — Разумеется, нет. Мой муж всегда выполняет то, что обещает. — Вот как? — деланно удивился Кардинал. — Но прошло уже Два дня сверх назначенного Валерием срока. Я уж думал, что он запамятовал. — Мешает милиция. Наши боевики ходят не с рогатками. И поэтому… — Давай говорить проще, — усмехнулся Кардинал. — Что тебе нужно? Или ты пытаешься выяснить мое отношение к своему муженьку? Так я скажу: терпеть не могу людей, которые не выполняют обещаний. Если он считает себя мужчиной, то должен был приехать и объяснить ситуацию сам, а не стоять рядом с женой и не дышать ей в затылок. И еще можешь сказать своему мужу, что он больше не работает на нас. — Кардинал отключил телефон. — Сука, — выдохнул стоявший рядом с женой Валерий. — Я говорила тебе, — упрекнула Лола. — Но еще не все потеряно. — То есть? — Риткин сын. Наше чадо, слава тебе Господи, далеко. — Подожди, почему ты так сказала? Думаешь, Наташке может что-то угрожать? Да если ей скажут хоть слово, пусть пеняют на себя! — прорычал Валерий. — Я не потому сказала про Наташу, хотя твоя реакция мне очень-очень понравилась. Вот так будут чувствовать себя и Ореховы. И я уверена, как только Орехов узнает о том, что его сынишка у нас, он сам принесет голову брата. — Думаешь? — Убеждена. — Ну, — повязывая галстук, сказал Пряхин, — мне пора. Спасибо за чудесную ночь. — Он поцеловал подошедшую к нему в ночной рубашке Светлану. — Милый, — она прижалась к нему, — мне так хорошо с тобой. — Не надо, дорогая. — Он отстранился. — Так уйти не смогу. А у меня встреча с покупателями. — А почему бы тебе не переехать ко мне совсем? — вдруг тихо спросила она. — Что? — удивился Пряхин. — Значит, тебя устраивает то, что есть? Ну что же, — опустив голову, чуть слышно сказала Светлана. — У меня пусть хрупкое, непостоянное, но все же счастье. А сейчас иди. — Отвернувшись, она махнула рукой. — Он действительно у нее, — сказал по телефону Ангелине мужчина. — Выходит. Садится в машину… — Все, — бросила она. — Свободен. — Отключив телефон, посмотрела на сидевшего у окна Геннадия. — Как ты смог это выяснить? — Помог случай, — усмехнулся он. — Да и какая разница… — Разница есть, — перебила его Ангелина. — Раньше он больше чем на две ночи к одной не ходил. А тут… — Ангелина, — он шагнул к ней, — я люблю тебя. Дай мне шанс… — У тебя был этот самый шанс! А ты заставил меня искать возможность избавиться от него! Ведь я… — Не договорив, закурила. — Хорошо еще, мы живем не так, как остальные, и я смогла найти выход, не пачкая своих рук в крови несостоявшегося киллера. И даже наверняка заработаю на нем тысячи три долларов. На большее рассчитывать не приходится. — Ты жестокая, — вздохнул Геннадий. — Пользуешься мной… |