Онлайн книга «Седьмой»
— Давно так много не говорил, все горло пересохло, — улыбнувшись, объяснил он и протянул ей вино. Радмила замотала головой, и муж залпом осушил кубок. — Скажи, милый, как же они все-таки уживались вместе? Ведь герои, по определению, одиночки? — Общий враг, дорогая. Общая цель и общий интерес. Если поначалу и были какие-то ссоры и конфликты, то потом, когда столько пережито вместе, когда столько боев прошли, сражаясь бок о бок, все свары остались в прошлом. Помнишь, я говорил, что Ирица и Горяй не поладили еще с первой встречи? Поверь мне, эта вражда продолжалась недолго. А когда сотник дважды ее спас — в деревне карликов, и в пещере, — она совершенно переменила свое отношение к нему. И они наконец-то подружились… — Ах ты грязный выродок! В воздухе сверкнул клинок, но Дежень вовремя перехватил руку сестры. — Все, я молчу, — пробормотал Горяй. Он со вздохом поднялся и побрел прочь. Вскарабкавшись по склону, сотник уселся на широкий каменный уступ и свесил ноги. — Видят боги, как мне надоели ее вопли, — пробормотал он. — Какого черта я остановил ее? Стояла бы сейчас золотая и красивая. Из пещеры они ушли поутру. Берсеню стало заметно легче, в качестве тренировки он немедленно развеял иллюзорного дракона, а после завтрака решился идти самостоятельно. Несмотря на все уговоры Ирицы. Но, надо признать, маг и впрямь держался достойно. Правда, временами скрипел зубами, бормотал что-то невнятное, то ли заклинания, то ли ругательства, однако, в конце концов, продержался почти целый день. Только ближе к вечеру силы оставили его — и он молча рухнул на землю. Место оказалось не очень удачное для ночлега: справа — скала, слева — пропасть, поблизости ни одного укрытия на случай непогоды… Но делать было нечего, и Воисвет объявил привал. Тут-то Горяя и угораздило заметить, что они могут спокойно пройти еще пяток верст, а Берсеня можно снова посадить на Булыгу. В этот момент Ирица и взбесилась. Что послужило причиной тому, сотник так и не понял. Другое дело, если бы он предложил Берсеню посадить себе на загривок Булыгу. Впрочем, по всей видимости, дело было не в его словах. Ирица, конечно, и раньше не отличалась сдержанностью, но последнее время ее вспыльчивость перешла все мыслимые границы. Насколько Горяй понимал женщин, причиной этого наверняка были какие-то личные неурядицы. И, скорее всего, они были непосредственно связаны с ее дружком Берсенем. Так или иначе, но это не давало Ирице права набрасываться на сотника диким зверем. Не будь при ней братца, этого странного типа с мертвыми глазами, Горяй равно бы уже познакомил ее со своим клинком. Впрочем, сотник был уверен, рано или поздно это произойдет. Когда-нибудь Дежень просто не успеет. Сейчас же главное, чтобы эта дура не прирезала его ночью. С нее станется. Подхватив сестру под локоть, Дежень довольно грубо потащил ее в сторону: — Что происходит, Ирица? Я понимаю, ты не в восторге от Горяя, но так же нельзя. Ты ведешь себя, как капризный ребенок. Ирица пожала плечами. Ее взгляд бессмысленно блуждал по горам. — Ирица! — Он силой развернул ее, заглянул в глаза и отшатнулся, заметив влажный блеск. — Что случилось? Она вырвалась из его рук и бросилась бежать. — Дежень? — послышался встревоженный голос Воисвета, но тот отмахнулся:. — Все в порядке, разберусь! Дежень метнулся вслед за сестрой: — Ирица! Долго гоняться не пришлось. Он наткнулся на нее, едва обогнув скалу. Ирица сидела на коленях, закрыв лицо ладонями, плечи вздрагивали. Дежень не верил собственным глазам — она плакала. Это настолько ошеломило его, что какое-то время он просто стоял рядом, вспоминая, когда в последний раз видел ее в таком состоянии. Однако это оказалось не так-то легко. Даже в далеком детстве Ирица не отличалась слезливостью. Дежень прекрасно понимал, что она когда-нибудь, да плакала. Она просто не могла не плакать, все дети плачут, но ничего подобного из памяти брат так и не выудил. Спохватившись, он ласково погладил ее по голове: — Ирица, я не очень понимаю… — Ты всегда ничего не понимаешь! Тебе бы только мечом махать! — Мечом? Брови Деженя поползли вверх, уж что-что, а меч он использовал крайне редко. — Ну или из лука твоего лупить, какая разница! — Послушай, я всегда хотел тебе только добра. — Какого добра? — Она резко обернулась, вытерла рукавом слезы. — Разбойников грабить? Ты считаешь, об этом я мечтала всю жизнь? — Но ведь тебе это нравилось. — А теперь не нравится! Мне надоели вонючие харчевни, мне обрыдли потные разбойничьи рожи, мне все это надоело! Я хочу нормальной жизни, как у всех. Я хочу свой дом, мужа, детей и все такое! Дежень озадаченно молчал. — Или ты думал, я буду до старости по дорогам мотаться? — Откровенно говоря, если бы ты сказала об этом раньше… — Ну и что? Что изменилось бы? Мужа бы мне нашел? — Ну, с мужем бы ты сама разобралась, а дом бы тебе приличный точно могли бы купить. — Приличный!.. Да ты спускал деньги по трактирам быстрее, чем мы успевали их пересчитать! Дежень хотел было возразить, что как раз она-то и тратила деньги в огромных размерах. Чуть ли не каждый день меняла одежду, оружие и лошадей, покупала драгоценные побрякушки, которые потом загадочным образом исчезали, как правило после ночи с очередным дружком. Хотел возразить, но промолчал. В конце концов, он тоже не слишком-то скупился. — Что ж, сейчас у нас есть шанс все изменить. Добудем этот меч — и у нас будет столько денег, что мы просто не сможем все спустить. — Он ободряюще улыбнулся. — Откроем лавку какую-нибудь, а там и жених сыщется. На невесту с приданым они будут в очередь выстраиваться. — Не надо мне этого! — резко ответила она. — Не надо так не надо, — согласился Дежень. — Можешь тогда хоть этого Берсеня прибрать. Она вздрогнула, и глаза вновь заблестели. — Он не пойде-е-ет! — зарыдала Ирица. — Вот оно в чем дело. — Он вздохнул. — Значит, все-таки маг? — Да, маг! — прокричала она сквозь слезы. — Ну и что? Мало ли я чего говорила! — Ладно, маг так маг, я не против… Но в чем, собственно, дело? Хотя постой, прости за глупый вопрос, ты не нравишься ему? Она закивала, размазывая слезы. Дежень прижал ее к себе, вытер рукавом ее лицо. — Он сам тебе это сказал? — Нет. Мы об этом вообще не говорили, — шмыгнула носом Ирица. — Но тогда с чего ты взяла? — Я чувствую, — с горечью вздохнула она. — Я вокруг него увиваюсь и увиваюсь, как девица на выданье. А он как истукан каменный! |