Онлайн книга «Дары Ангела»
|
– Да, я проверил, внучок действительно был в своей Тмутаракани. И в деканате подтверждают, и в авиакомпании. – И это все? По пальчикам? – Есть два набора неопознанных, судя по размеру – мужские. Но сами по себе отпечатки ничего не значат, к пальчикам подозреваемые должны прилагаться. А их нет. Зато соседка по коммуналке рассказала оперу, что Сергеевич любил экзотическую кухню. Из ресторана суши заказывал. Вот, – Василий опять схватил со стола листки, – медики пишут, что такое количество токсина могло попасть в организм вместе с пищей. То есть пищевое отравление – не криминал. – Для многих бабулек угорь, мидии и тунец – уже экзотическая кухня. Насколько я знаю, фугу не входит в состав ни роллов, ни суши. И вообще, у нас в Тарасове не так много ресторанов, где подают эту действительно экзотическую рыбу. Думаю, в Питере тоже. – Ну почему? – обиделся за родной город капитан. – Мы все же не провинция, и туристов у нас много бывает. – Специалистов по приготовлению рыбы фугу готовят только в Японии, сертификаты выдают лишь единицам. А спрос на это блюдо не очень велик. – Почему? – Вкус у рыбки специфический, остатки яда создают во рту такие вяжущие ощущения, будто губы и язык слегка парализовало. Эффект длится от минуты до трех. Некоторым это щекочет нервы, но нравится далеко не всем. – Ты имеешь в виду онемение? – Нет, именно частичный паралич. В природе рыба фугу так от врагов защищается – парализует сильным токсином. В задачу повара входит нейтрализовать токсин в процессе готовки, но настолько виртуозно, чтобы немного все же осталось. Разумеется, оставшаяся доза яда не должна быть смертельной. – Рассказываешь со знанием дела, доводилось пробовать? – Да, когда была в командировке в Японии, – брякнула я, совершенно забыв, что, по легенде, работаю в Тарасовской прокуратуре. Василий не стал ловить меня на слове, только восторженно присвистнул. – А что нам это дает? – уточнила Вероника. – Сертифицированный повар-японец – это высокооплачиваемый специалист. Держать его в штате может только ресторан, в котором действительно подают фугу, но подобных заведений не может быть много. Даже в таком городе, как Питер. – А если повар немного не доучился? Может, устроился такой «спец» в ресторан и травит теперь людей? – Поставками фугу занимаются японцы, они не отправят рыбу в ресторан, повар которого не имеет сертификата. – В нашей стране может быть что угодно: был один повар, поставки наладили, потом первого уволили и наняли другого, например. – Немного витиевато, но, соглашусь, может быть всякое. В любом случае проверить все рестораны, чтобы узнать, являлся ли Холодов их клиентом, не очень сложно. – Хочешь отмести эту версию? – Да, – упрямо заявила я, – не верю, что Сергеевич отравился едой. И в инфаркт не верю. Его убили, но доказательств пока нет. Василий тяжко вздохнул: – Я очень старался помочь, честно. Но начальство мне холку мылит все утро. – Хочешь дело закрыть? – вскинула я глаза на капитана. – Не могу я иначе, оснований нет. Полкан меня просто порвет, если дело не будет закрыто до конца месяца. – Да, времени немного осталось. – Твой знакомый из Тарасова не разжился информацией? – Не звонил пока. Понимаешь, это сообщество – нечто вроде закрытого клуба. Думаю, Вадим Петрович наводит справки очень осторожно, не торопясь. А ты не пытался пробить по своим каналам, чем закончилась история с поддельной картиной? – Пробовал через искусствоведов, которые обычно проводят экспертизы. Для точности им нужно название картины или имя художника. – Там дата есть. – Да, я тоже на нее ориентировался. Был примерно в это время нашумевший скандальчик с картиной одного известного мастера. Собирался ее приобрести местный денежный мешок, из новых. Но, не будь дураком, сначала обратился за консультацией к человеку всесторонне образованному и порядочному. – Холодову? – Похоже, что так. Тот засомневался в подлинности «шедевра», хотя другие специалисты уверяли, что старикан осторожничает. Но против авторитетного мнения не попрешь, и денежный мешок оплатил экспертизу, – Василий сделал многозначительную паузу. – Ну а дальше? – Вот тут самое интересное. Мнения экспертов сначала тоже разделились. Но после различных тестов и исследований, даже радиоуглеродный анализ пошел в ход, пришли к выводу, что картина – очень хорошая копия. Но не современная, конца девятнадцатого – начала двадцатого века. Владелец сам об этом не подозревал. Картина находилась в его семье много лет. Досталась ему то ли от деда, то ли от прадеда, не важно. Так что если кого-то и обманули… – То достаточно давно. – Да, владелец заявил что-то типа: «Пусть картина не стоит больших денег, зато память о предках». Взял полотно – и был таков, всем своим видом демонстрируя, что ни на кого не в претензии. Мы с Вероникой переглянулись. – Да, – заметил наше разочарование капитан, – так что здесь нет мотива. – Василий, подожди немного, пожалуйста, – взмолилась я. – Я-то могу, только чего? – сердито буркнул капитан. – Выволочки от начальства? – Вась, вот честно скажи, что тебе сыщицкое чутье говорит? – Говорит, – хмыкнул тот, – да оно кричит! – Что? – Что несдобровать мне! А все из-за природной доброты и мягкости! Я тут делаю глупости, глядя в ваши прекрасные глаза, а потом вы упорхнете, как и появились, внезапно, а мне достанутся тычки и затрещины, плюс неприятности! – Вась, да ты почти поэт, – хихикнула я, – был такой стиль, назывался «упадочнический». Воспевал кабаки и хандру. – Я столько не зарабатываю, – буркнул Вася. – Говоря о чутье, я имела в виду обстоятельства гибели Холодова. Ты согласен, что он не сам умер и не отравился рыбой? – Даже если и так. Чутье к делу не пришьешь, как всем известно. У нас доказательства хлипкие, мотив зыбкий, подозреваемые вообще отсутствуют. И чтобы не выглядеть совсем дураком, закрою я лучше дело «за отсутствием состава преступления», пока еще могу. – Прекрасно тебя понимаю. – Я опустила глаза и помолчала немного. – Одно только беспокоит… – Что? – участливо наклонился ко мне капитан. – Что те гады, которые хладнокровно убили беспомощного старика, останутся на свободе! – В моих вскинутых на Василия глазах блестели слезы то ли гнева, то ли разочарования, сама от себя не ожидала. Капитан попятился, натолкнулся на стул, уселся и опустил вниз взгляд. – Прости, совсем вылетело из головы, он же тебе родственник. |