Книга Четырнадцатое, суббота, страница 44 – Владимир Жариков

Полчаса прошли, я снова потянул на себя массивную дверь ("Э-эй ух-нем!"). Кадровички убирали со столов остатки трапезы, на ходу что-то дожевывая.

- Аяение ихы!

- Простите?

- Заявление пиши. Бумага, чернила, перья - вон, на конторке. И образец там же. Как напишешь, положи сюда, на стол. Нам некогда. И можешь вот с этой запиской идти в кассу получать аванс.

В кассе я получил целых два ендрика. Я разыскал Вольфа, Лешека и Левку и предложил пойти пообедать в институтской столовой.

- Чегой-то мы и так тут конкретно заторчали, - проворчал Лешек. - Пора бы ноги делать, как бы кто про это не пронюхал.

Он похлопал себя по балахонистому плащу. Похищенный прибор я отдал ему на ответственное хранение.

- Очень кушать хочется, - вступился за мою позицию Лева.

- Мы быстренько. Ам-ам и всё! - поддержал Вольф.

Суточные щи, антрекот с картофельным пюре и компот из сухофруктов серьезно поправили наше самочувствие. Теперь можно и в преисподнюю. Пытаться пройти через проходную с двумя артефактами, числящимися на балансе учреждения, риск очень большой, а про потайную дверь в ад здесь, похоже, никто и не знает.

Спустившись снова в подвал, мы увидели правее входа в царство Арчи Давида чубарую дверь с облупленной вывеской, на которой угадывались знакомые как затертый журналистский штамп словеса: "Оставь надежду, всяк сюда входящий!". Правда, ввиду солидности возраста таблички, на ней не хватало нескольких литер, поэтому выглядела она так:

"Оста…ь…дежду вся… сюда…ходящи…"

И почему мы не заметили ее в прошлый раз?! Но ничего. Зато мы теперь сыты, богаты и вооружены ценной информацией.

Но, приоткрыв дверь, мы моментально убедились, что снова стали жертвами чьего-то дурацкого розыгрыша. За дверью было парно, слышался плеск воды, какой-то гомон и хлесткие шлепки березового веника по голому телу.

- Баня! - произнес Лева, мечтательно закатив глаза. - Может, попаримся?

- Некогда! - возразил Лешек. - Дома попаришься.

Попариться и, главное, помыться очень хотелось, но Лешек был прав - времени в обрез. Еще два-три часа и на дворе начнет смеркаться, а мы все еще не выбрались из этого проклятого НИИ. Пришлось с сожалением захлопнуть и эту дверь

- Из серии "физики шутят", - сказал Вольф. - Изначально надпись гласила: "Оставь одежду, всяк сюда входящий".

На следующей двери табличка была из толстого черного стекла, на которой крупным золотым рубленым шрифтом красовалась надпись:

"Первый отдел. Без стука не входить!"

- Знаем мы эти "стуки", - сказал Лева, решительно распахивая дверь.

На этот раз нам повезло. Мы увидели знакомый, освещенный люминесцентными лампами коридор, уходящий в бесконечность. Да, лучшей маскировки для этой двери не придумать! Гораздо действеннее, чем "Посторонним вход воспрещен!". Молодое поколение, может, не знает, что такое Первый отдел? И правильно, пусть лучше не знает, хорошего в общении с ним было мало. Там работали в основном запуганные женщины и недоумки. Главной задачей у них было хранить секреты производства и вычислять тех, кто эти секреты разглашает шпионам и прочим врагам народа. Профессиональное рвение у сотрудников Первого отдела было возведено в такую степень, что разглашателей секретов они видели в каждом, даже в собственной маме. Тот, кто "засветился" в Первом отделе, мог забыть о карьере, а то и вообще собирать теплое белье для отбытия в места, не столь отдаленные. Потому-то общаться с этим отделам мало кому хотелось…

Все, теперь - ходу! Вот она и дыра в сырое подземелье, вот и оставленный нами на хранение рюкзак, вот толстая паутина и проем в тускло подсвеченную огненными бликами даль, откуда доносились голоса:

- Пас!

- Двое нас!

- Два паса - в прикупе колбаса! А может распасы?

- Ну вас в пень, взял на раз. Эй! Эй! А ну стой, кто идет!

- Да свои, свои! - ответил за всех нас Вольф.

В проеме показались мохнатые лапы и блеснули четыре из восьми глаз.

- А, это вы. Ну как, все успешно?

- В лучшем виде!

- Так-так. Чего несете?

- Ничего.

- Так я и поверил. Этим ходом только несуны и пользуются. Кому повезет - тот проскочил, а кому не очень - так сразу в преисподнюю. Последним тут по весне один бородач выносил какой-то брелок, навроде того, - он указал на меня педипальпой, - что у тебя в заднем кармане.

- Эй, ты ползешь, нет?! - послышались голоса из черной дыры

- Да, да, сейчас! Ну ладно, давайте, пока! Заходите еще.

- Обязательно.

Лапы и глаза исчезли в дыре. Вскоре оттуда раздался глубокий стон.

- Черт возьми!… Да нет, не ты!

- А кто, я?

- Нет! Блин! Ну и прикуп! Ну кто так сдает!

- Все ясно! Клиент без лапы!

- Без лапы, без лапы.

- Так как, будем фишку тереть?

- А как же! Сталинград!

- Нас не спросили.

- Чей заход?

- Мой!

- Поехали! Эх, ну вас в пень! Пейте, пейте мою кровушку!

Послышалось шлепанье засаленных карт по столу, кряхтение и сопение. А мы уже двигались сырым подземельем в сторону выхода.

- Что за галиматью они несли? - спросил Лешек. - За что ему лапу оторвать хотели?

- Преферанс, - ответил я. - Игра такая. Будет время, научу.

- Там что, серьезно лапы отрывают?

- "Без лапы" - значит без взятки, сленг такой. Долго рассказывать. Потом объясню все подробно.

Белый свет ослепил нас после темного подземелья. Даже, несмотря на то, что солнце, отправляясь на покой, уже опускалось к лесу. Теперь можно и спокойно рассмотреть нашу добычу. Коробка как коробка, светодиодики, стрелочные индикаторы, кнопка с надписью "пуск", диск, похожий на номеронабиратель от старого телефона и пиктограммы, изображающие тучку, дождь, солнышко, порыв ветра и т.д.

- Ну-ка, что за агрегат, - заглянул мне через плечо Лешек. - И с этой штукой можно управлять погодой? Давайте дождик сделаем, а?

- Не надо, - сказал я, убирая прибор. - Ну что, ноги в руки и вперед? Или тут заночуем?

- Друзья мои, - пафосно начал Вольф. - Ведь мы не так далеко от Кощеева царства.

- Ну и что? Ты собираешься наведаться в гости?

- Пока что нет, я о другом. В этих местах должны действовать АГЗУ. Ведь не зря же мы купили ковер-самолет.

- В самом деле, - согласился Лева. - Надо попробовать.

Ковер был извлечен из рюкзака и расстелен на траве. В принципе ковер как ковер, примерно три на четыре метра. Только по его поверхности были пришиты какие-то лямки, а на одной короткой стороне помещался небольшой стержень с приделанными к нему двумя стропами, вроде как вожжи. Да, возле каждой пары лямок были еще вшиты надувные подушечки. Вольф надул одну из них, ту, что ближе к стержню с вожжами, сел на нее, а согнутые колени просунул в лямки. Тот, кто сплавлялся по горным рекам на спортивном катамаране или на каноэ, знает такую посадку. Ну, а кто не сплавлялся, пусть напряжет воображение и представит себя стоящим на коленях и пятой точкой упирающимся в подушку. Лямки при этом плотно обхватывают бедра (бедро - это часть ноги от коленного до тазобедренного сустава, а вовсе не задница, как думают некоторые). Мы последовали примеру Вольфа, надули себе седушки и подогнали под свои габариты лямки. Всего на ковре было восемь посадочных мест и еще пространство посередине для размещения груза.