Онлайн книга «Наследник Осени»
|
Шара упала на колени и провалилась в темноту. Обняв Шару за плечи, Виктерис повел ее в сторону Кровавого ряда. Чем ближе к скотобойням, тем сильнее, гуще, тяжелее становился запах животного страха и сырого мяса. Хотя солнце еще не село, улица как будто накрылась темнотой. Несколько рабочих с перепачканными кровью руками, оторвавшись от своих грязных занятий, проводили их молчаливыми взглядами. Они миновали загон для откорма свиней, и на нее накатили волны омерзительного запаха. Сердце колотилось о ребра, и каждый удар отдавался тупой болью. Перед глазами вспыхивали картины детства: взбешенный, мечущийся по двору, сыплющий проклятиями отец… босоногая девочка… она падает в дерьмо, плачет, пытается подняться… и одно желание, одна мечта… убежать куда подальше от всего этого: вонючего двора, хрюкающих свиней, воплей, криков и проклятий, но главное, от омерзительного запаха. И снова отец… он размахивает кулаками… бросает ей в лицо одно и то же слово: потаскуха, никчемная потаскуха… – Ты в порядке, дорогуша? – осведомился Виктерис. – Нет… нет… – Шара закрыла глаза – ничего не видеть, ни на что не смотреть. Она едва успела посторониться, уступая дорогу рабочему с тележкой, груженной окровавленными козьими ногами. Виктерис поддержал ее. – Сейчас все закончится, моя красавица. Она никак не могла восстановить дыхание. Что-то случилось. Что-то ужасное. Но что – мысли тонули в тумане. Она ничего не помнила, но слышала далекий женский крик. Напрягая волю, пуская в ход все знакомые приемы, Шара снова и снова пыталась овладеть чувствами. Кто она, маленькая девочка или выпускница школы Зелани? – Я должна уйти. Я не хочу быть здесь. – Успокойся, дитя мое. – Он вел ее к постоялому двору. В затянутом дымом помещении собралось несколько десятков рабочих с ближайших скотобоен, но никто из них не удостоил странную пару даже беглым взглядом. Люди ели молча, не поднимая глаз от мисок. Весь пол был затоптан грязными сапогами. Обслуживали посетителей с десяток девиц; одни разносили выпивку, другие сидели на коленях у мужчин. Какая-то женщина уже тащила наверх парня в испачканных кровью штанах. Шара нахмурилась. Тряхнула головой. От дыма и запаха свиней мысли никак не выстраивались в ряд. Что она здесь делает? Черные глаза Виктериса не давали ответа. – Иди за мной, красавица, – прошептал он ей на ухо. – Я хочу научить тебя кое-чему действительно важному. Она позволила ему провести ее сначала по лестнице, потом по длинному, сумрачному коридору. Дверь. За дверью крохотная темная комнатушка. В углу кровать. – Зачем мы здесь? – Слова во рту раздувались, превращаясь в неуклюжие комья. – А вот зачем. – Он захлопнул дверь. – Я владею тобой. Когда я зову, ты приходишь. Когда я говорю, ты подчиняешься… Шара кивнула. Виктерис подвел ее к кровати. Она села. Он опустился перед ней на колени. – Распусти волосы. Мне так больше нравится. Она сняла заколку. Длинные черные пряди упали на плечи. – Дыши со мной. Раскройся. Почувствуй комнату. – Здесь так много воспоминаний. – Воспоминаний? – Люди, когда уходят, оставляют мысли и чувства. Как следы. Я ощущаю их. Их здесь так много. Виктерис на мгновение нахмурился. – На что они похожи? – Они мерцают. Вся комната наполнена их светом. Он огляделся и снова повернулся к ней. – Что еще? – Это бордель. Сотни женщин ложились на эту кровать с тысячами мужчин. Его руки скользнули под платье. Ловкие пальцы быстро справились с узелками и сжали грудь. – И что же они все оставили после себя? Дышать становилось все труднее. Шара сглотнула и опустила голову. – Мне здесь не нравится. Я хочу уйти отсюда. – Не бойся того, что тебя окружает. Почувствуй это. Прими в себя. Сделай своим. Получилось. По крайней мере, дыхание вернулось. – Что еще ты чувствуешь? – Печаль. Смущение. Невыносимую бесчувственность. Он обхватил ее за талию и привлек к себе. Быстрым движением обнажил плечи. Платье неслышно сползло к ногам. Виктерис улыбнулся. – Это, наверно, относится к женщинам. А что же мужчины? – Я ощущаю их желание. Отчаяние. Они приходят сюда с надеждой найти что-то, но уходят с пустыми руками. – Так. Иди глубже. Что там? – Одиночество. Ужасное одиночество. Он прижал ее к себе, горячо дыша в ухо. – Еще глубже. – Там нет уже ничего. Только желание. И надежда. – Надежда на что? – На что-то хорошее. Что-то чистое. – Она взяла паузу – дыхание вновь сбивалось. – На что-то… живое. Виктерис отвернулся, сжав зубы, со стоном, словно его тошнило. – Секс именно для этого, для жизни. И не только жизни ребенка, но и ради искры жизни в каждом из нас. У нас, Зелани, та же цель – пробуждение жизни. По крайней мере у меня. Вся моя магия служит жизни. – Вот как? Жизни? Он бросил Шару на кровать и склонился над ней, сжимая кулаки. – Что-то не так? – спросила она. Магистр глубоко вздохнул и криво усмехнулся. – Я хочу тебя, дитя. Ты такая особенная. В тебе есть то, что должно быть моим. Шара хотела помочь наставнику, но, потянувшись к нему, наткнулась на глухую стену. – Подожди, красавица. Потом. Сначала нам нужно кое-что сделать. – Конечно. Он взял ее за руку и повел к окну. Нагая, она последовала за ним. Они вышли на выложенную керамическими плитками крышу и направились к лестнице, спускавшейся во внутренний дворик. Шара глянула вниз и пошатнулась. В глубокой луже грязи, дерьма и мочи возились, хрюкали, сопели десятки свиней. – Ну же. – Виктерис потянул ее к краю. – Нет. Мне не нравится это место. Я не хочу спускаться. – Почему? – Запах. Я ненавижу этот запах. – Почему? – Я… я чувствую себя ребенком… маленьким и беззащитным. – Но ведь там, внизу, жизнь. Всякая жизнь прекрасна, разве нет? Разве не об этом ты говорила? Все ради жизни. – Нет. Нет… я… – Не забывай, ты принадлежишь мне. Душой и телом. – Нет. Не хочу… – Спускайся, красавица. |