Онлайн книга «Сюрприз для оборотня»
– Слушай, ты видел этого шурина участкового? – Приходилось. – Внешне они похожи? – Нет. – Я имею в виду телосложение. – Да, пожалуй, есть сходство, – подумав, кивнул майор, – рост примерно… – Замолчав, он покачал головой: – Значит, он надел форму и стал искать по домам женщину и мужиков, которые были у пожарища. Вот почему он не проверил документы этой девушки. Черт возьми, тебе нельзя уходить со службы!.. – Участковый старается выйти на них и вдруг сдает бабу. А тут ты сказал, что с капитаном, ну с этой сукой, был какой-то… – Точно. Кутехов и был. – Вот и танцуй от этого. Поднимать сейчас шум нельзя – спугнешь, и они будут знать, что и милиция ищет эту даму. И тогда тот, из-за кого идет такой поиск, ляжет на дно или смоется. Сейчас это просто. Но желательно бы найти кого-то из ваших, кому этот сучонок, я про капитана, мог поверить. И тогда… – Да не знаю я хорошо никого. Я боюсь с кем-то сближаться. Пойми ты, меня друг подставил, которому… – Проехали! Во, блин, дела… Я думал, такое только в кино бывает. А выходит, сюжеты берутся из жизни. Слушай, а если тебе перетереть с этим чукчей? Хотя если верить тому, что я о них слышал… – Ты что, анекдотам про чукчей веришь? Напрасно. Оленев – умный и образованный человек. Он воевал и имеет награды. – Так в чем дело? – Да в том, что мне здесь тоже никто не верит. Так и говорят за спиной: Буланова сослали сюда на исправление. То есть я виноват, но меня отмазали. Не стану же я всем объяснять… – Но чукча этот наверняка знает правду. – Да правду я и сам не всю знаю. Только то знаю, что не виноват. – Мой тебе совет – переговори с чукчей. Осторожно растолкуй ситуацию. – Попробую, – вздохнул Павел. Лежащий на грязном одеяле худой длинноволосый мужчина дернулся всем телом и замер. В груди торчала рукоятка ножа. – Здрасьте, Матрена Пантелеевна, – приветливо улыбаясь, проговорил широкоплечий опер, – не помните меня? – Да как же не помнить? – улыбнулась она. – Юра Корин. Тебя и захочешь забыть, да не получится. Проходи. – Да я на работе. Вы вот эту дамочку не видели, случайно? – Он показал фоторобот. Она покачала головой: – Нет. А что, убила кого? На вид вроде как… – Значит, точно не видели? – Он убрал фоторобот в папку. – Да нет же, я на память не обижаюсь. Если б видела, признала бы. Сразу же видать, не нашенская. А что натворила-то? – Да просто пропала, – улыбнулся Корин. – Ищут ее родственники. Точнее, мужик. Ну, кто он, сказать не могу. Может, любовник, а может, муж брошенный. Я вас вот о чем попрошу: если вдруг увидите где или знакомая какая скажет, что женщина квартиру у нее сняла, вы позвоните мне, хорошо? Я номер телефона дам. – А чего ж не позвонить? – кивнула Матрена. – Позвоню, если что узнаю. Корин протянул ей визитку. – До свидания, – попрощался он. – И прошу, не забудьте. – Не забуду, – пообещала она. Проводив взглядом оперативника, посмотрела на визитку. – Господи, – прошептала она, – а ведь хороший мужик был. Спас меня тогда. А сейчас, значит, купили тебя, Юрка. – Убили! – раздался истошный женский крик. – Зарезали моего Витьку! Помогите! Убили! – Из угловой комнаты длинного барака выбежала плотная женщина и, продолжая кричать, выскочила на улицу. – Ты чё орешь, дура? – зло спросил подошедший Репа. – Как… – Витьку убили! Захожу, а он на кровати, и из груди нож торчит. Убили моего… – Твою мать! – Оттолкнув ее, Репа быстро вернулся к машине. – Быстрее, – поторопил он водителя. – Сейчас менты нарисуются. – Подожди, – хмуро проговорил в сотовый Геннадий, – ты точно… – Да Лида орет, – услышал он голос Репы. – Я и свинтил с ходу. Зарезали, орет, Хорька. – Значит, он в натуре знал, где может быть Тургун. И кто же это? Может, сам Тургун начал убирать потихоньку? – Да ну на хрен! – возразил Репа. – Старый он для таких дел. И засекли бы его. Там постоянно шляется кто-нибудь. Барак он и есть барак. Ты лучше с ментами перетри. Они наверняка выйдут на кого-нибудь. – Милиционер он, – вздохнула Матрена Пантеле-евна. – И вроде как человек хороший. Он меня спас. Я приторговывала на рынке ягодой, а меня эти самые рэкетиры прижали: плати, тетка, или… – Значит, и хорошие продаются, – сказал Семен Федорович. – Выходит, верно я не даю те в милицию идти. – Он взглянул на Машу. – А откуда у них фоторобот? – растерянно спросила она. – Ведь… – Так участковый и нарисовал, – процедил Тургунов. – Не мог он так нарисовать, – не согласилась Маша. – Да какая разница? – отмахнулся Семен Федорович. – Не Шурка же тя описал им под картинку. А толком тя более никто и не видал. Хорошо еще ты паспорт не показала, а то бы сейчас уже и в розыск объявили. Но на самолете нам улетать теперича нельзя. Вот едрена бабушка. И все-таки один хрен, обманем мы их. Маша вздохнула и посмотрела на хозяйку. – Да, – по-своему поняла та ее взгляд. – Ты откуда приехала-то, девонька? – Из Москвы. Решила посмотреть на Чукотку, с детства мечтала. У меня в Глубоком жила знакомая, Ирина Мишина. Но Глубокого уже нет, а в Глубинке я никого не знаю. И где искать Иру – тоже. Хорошо, что Семен Федорович приютил. А то я не знала, что и делать. И уезжать не хотелось, и… – Я ее на речке встретил, – проговорил Тургунов, – около бывшего Глубокого. Поселка того уже года три как нет. Там жили геологи, искали что-то. Но не нашли ничего и уехали. А твоя подруга геологом была али как? – Да, – кивнула Маша. – Она меня приглашала, я и поехала. Без предупреждения. Думала… – А ты вообще-то думать умеешь? – насмешливо перебил ее Тургунов. – В такую даль гостьей незваной. Хотя, могет, тебе и памятник поставить надобно, – усмехнулся он. – Ежели выберемся и правду установим, то хвост прижмем всем бандитам нашим. Мы их хунхузами зовем. Вот и вспомнишь поневоле время советское, когда не было здесь такого. Воровали, понятное дело, но не так и не столько. И людей не жгли в домах своих. А тут счас что-то вроде гражданской войны. Ежели уж и милиционеры в убийствах участие принимают, то как далее-то жить? Хотя чего теперича рассуждать… Вона на Петровке, в хваленом МУРе, и то оборотни были. Но мы с тобой, Марья, выберемся и накрутим хвост всем этим сукиным детям. Девка ты, конечно, смелая, не побоялась ведь со мной, со старым хреном, выбираться. Хотя этим ты себя и спасла. По-бегла бы в милицию, давно бы тебе секир башка сделали. А мордашку твою участковый наш обрисовал, ведь только он тебя и видел. И документ не спросил, сволочь, уверенный был, что убьют тя. А мы им раз – и хрен на рыло. |