Онлайн книга «Хочешь выжить - убей!»
— Дай денег, — кивнул Хват, — и Резкова умрет. — Сколько? — Пять тысяч. — Пять тысяч? — переспросил Яков Юрьевич и рассмеялся. — Да за пять тысяч... — Или сегодня ты дашь мне денег, — негромко проговорил Хват, — или я иду в милицию и пишу повинную. — Повинную он напишет, — стараясь скрыть волнение, ухмыльнулся Яков Юрьевич. — Да кто тебе поверит? Ты... — Резкова подтвердит все. Ты же сам только что сказал, . что она... — Сволочь! — взвизгнул Гобин и выхватил из ящика стола небольшой револьвер. Взвел курок. — Ну! — рывком разорвав на груди майку, Хват шагнул вперед. — Давай стреляй! Кишка тонка. — Плюнул в сторону Гобина и шагнул к двери. — Запомни, — повернувшись, бросил он, — не получу денег вечером — твой Ромочка в тюрьму поедет. А там его Романой сделают. Звонко ударил выстрел. Хват покачнулся вперед, раскинув руки, ухватился за дверные косяки. Гобин выстрелил еще раз. Ноги Хвата подкосились, и он упал. В приемной пронзительно кричала Зинаида. — Заткнись! — бросившись к двери, крикнул Гобин. Зинаида прижала руки ко рту и не отрываясь смотрела на лежавшего вниз лицом Хвата. — Звони Розке, — прохрипел Гобин. — Он сейчас у вашего мужа, — сказал плотный высокий мужчина. — Не знаю, зачем зашел, но он там. — Я видела Хвата, — кивнула Роза. — Вы хорошо поработали. Его парни выглядят так же? — смеясь, спросила она. — Более-менее, — устало отозвался он. — Вот что. Найдите Резкову. Она должна умереть. Чем скорее это произойдет, тем лучше. И тем больше вы получите. — Она хотела сказать еще что-то, но в это время зазвонил телефон. — Слушаю, — подняв трубку, сказала Роза. — Приезжайте, — услышала Гобина взволнованный голос Зинаиды. — Яков Юрьевич убил Хвата. — Что?! — Яков Юрьевич застрелил Хвата. Из пистолета. — Зина, — нахмурилась Роза, — это вы? — Да, я. Приезжайте. Ваш муж... — Сейчас буду. — Роза покачала головой. — Я говорила, что, если есть пистолет, рано или поздно он выстрелит. Поехали со мной. Нужна ваша помощь. — Ты понимаешь, что случится, — сказал плотный мужчина, — если Литкова и Буланов будут... — Неужели не понимаю! — сердито ответила Либертович. — Я сделала все, что смогла! И... — Это из-за тебя все случилось! — закричал он. — Ты вытягивала деньги из Гобиных. Зачем тебе это понадобилось? Ведь дела шли хорошо. Мы имели чистой прибыли почти... — Вот как, значит, я и виновата? Но, прежде чем Резкову положили в клинику, я говорила с тобой. Помнишь, о чем ты спросил? О том, сколько мы с этого будем иметь. И желательно в баксах. Помнишь?! Теперь же во всем виновата я. Ты сам дурак. Почему не послал человека к... — Да ты пойми наконец! Сейчас впору думать, как избавиться от того, что есть! А ты... — Не договорив, вздохнул. — Я ужасно боюсь тюрьмы. Столько слышал о ней. — Судорожно вздохнув, взял сигарету. — Почему ты думаешь, что Литкова или Буланов будут что-то говорить милиции? — спросила Раиса. — Конечно, если Резкова сообщит милиции о нашей драке, то, — она усмехнулась, — вызовут меня. Пусть Литкова и Резкова говорят, что драку начали мы с Фаиной, мы будем говорить обратное. Дело здесь вот в чем: Резкова может дать показания против сына Гобиных, и тогда у нас могут начаться неприятности. Хотя бы потому, что мы потеряем так хорошо отлаженный канал доставки товара покупателям. А это значит... — Да черт с ними! С покупателями и каналом! Милиция может в любое время... — Прекрати истерику! — разозлилась Либертович. — Будь мужчиной, в конце концов. Ты знал, на что идешь. Все тихо и гладко не бывает. Сейчас надо думать, где нам отыскать Резкову, Литкову и этого защитника женщин. — Я приказал нашим людям найти их. И чтобы Литкову и Буланова доставили ко мне живыми. С Резковой пусть делают что хотят. Ребята на нее очень злы. Я собрал всех. Вместо выходных они сейчас занимаются поисками. — За те деньги, — не преминула высказаться Раиса, — какие они получают, они вообще отдыхать должны не больше двух часов в неделю. — Мама, — Валентина старалась говорить спокойно, — нам нельзя сейчас в деревню. Потому что твой адрес... — Господи! — всхлипнула мать. — В милицию нельзя, домой тоже нельзя. Да что же это делается? — в голос заплакала она. — Мама, пойми, у них деньги, а значит, и... — Тогда я к прокурору пойду, — всхлипнула мать, — Ведь, чай, там не все еще купленные. Сама говорила, что следователь какой-то... — Я ему звонила, но приехали преступники. Ты понимаешь? Следователь опоздал. Здесь, возле дома, Жорку ранили. Хорошо еще, на выстрелы милиция приехала, а то бы... — Это ж надо, — всхлипнула мать, — под старость такое. Того и гляди убьют. Вон в газетах писано, — шмыгнув носом, она достала носовой платок и начала вытирать глаза, — что ни день, то убьют кого-нибудь. То банкира какого, то бандита. Чего же им от нас-то надобно? — Успокойся, мама, — вздохнула Валентина. — Мы что-нибудь придумаем. — И поняла, что этого говорить ей не следовало. — Так почему мы должны что-то придумывать? — громче заплакала мать. — Али мы не в государстве живем? Голосовали за Ельцина, пущай он нам защиту дает. Вон сколько милиции разной, даже какая-то полиция налоговая есть. За что же они деньги получают? — Успокойтесь, — подошла к ней Лена, — все будет хорошо, не волнуйтесь. Вот, — она подала женщине таблетку, — выпейте. Вам нельзя волноваться. — Она с осуждением взглянула на растерянную Валентину. Мать машинально взяла таблетку, Лена осторожно приподняла ее голову и поднесла к губам стакан с водой. Запив таблетку, мать посмотрела на Валентину. По ее щекам по-прежнему катились слезы. — Дочка, — всхлипнула она, — что же нам делать? Я-то уже свое отжила. Но ты молода. И... — Мама. — Валентина тоже заплакала. — Не говори так. Все будет хорошо. Мы... — Не зная, что говорить, замолчала. — Ты мне с детства врать не умела. — Мать погладила ее по волосам. — Доченька моя милая, отправь меня в больницу. Вызови «скорую». Сердце что-то жмет. — Вздохнув, положила руку на грудь. Лена, бросив на Валю успокаивающий взгляд, стала считать пульс. Нахмурившись, ушла в другую комнату. Почти сразу вернулась и, накапав в стакан с водой каких-то капель, мягко попросила старую женщину: — Выпейте. Вам легче станет. — Полтора дня я там отсидел, — раздраженно говорил рослый молодой мужчина. Пошевелив налитыми силой плечами, вздохнул. — Ты-то как? — Я же просил тебя, Лешка, — тихо сказал Себостья-нов, — по возможности... |