Онлайн книга «Найдена»
|
Я повернула за высокий дом и шарахнулась в сторону. Прямо на меня неспешным шагом выехали трое всадников. Ночной дозор… В Новгороде не жаловали бродяг… – Стой!!! – Свет факелов плеснул мне в лицо и заставил зажмуриться. – Кто такая? – Найдена, сирота. Раньше я побоялась бы сказать правду – сироту легко обидеть, – но нынче бояться было некогда. За спинами всадников, в конце улицы, двигалась согнутая темная фигура. Я почти догнала Дарину! – Куда бежишь? – строго поинтересовался один из дозорных, высокий горбоносый парень с княжьим гербом на щите. – За ней. – Я показала на ведьму. Все трое обернулись: – За кем? Словно издеваясь над их слепотой, ведьма остановилась у поворота. Лунный свет вырисовывал каждую черточку ее изможденного лица. Дарина улыбнулась, подняла руку, выпростала из рукава узкую ладонь и указала мне на горбоносого. А после запахнула полы черного одеяния и растворилась в темноте. Я подалась вперед: – Погоди, Дарина! – Куда?! – остановил меня окрик одного из всадников. – Ты что, блажная? Орешь черт-те что… Не отвечая, я оглядела на горбоносого. Почему ведьма указывала на него? Он задумчиво почесал затылок и склонился ко мне: – Ты где живешь? У родичей иль у знакомых? – Нигде. – Мне уже было все равно, что отвечать. В голове кружились обрывки сказанных Дариной слов и ее странная улыбка. – Я спрашиваю, знакомых нет? – громко повторил горбоносый. – Есть, – тщетно пытаясь понять, почему Дарина так настойчиво указывала на него, сказала я. – Варяг Лютич. – Кузнец? – В голосе дружинника послышались уважительные нотки. – Так его ж нет в городе. Уехал еще на той неделе. – Знаю. Я была у него на дворе… – Тогда отвезем тебя к посаднику. Он всех привечает, – решил горбоносый. – Зачем беспокоить посадника? – возразил ему второй воин. – Пусть возвращается к Шрамоносцу. Там остались слуги. Коли девка знает кузнеца, ее там приветят. – Шрамоносец? – удивилась я. – Ну да, – всадник ухмыльнулся. – Лютича давно так кличут. Ты ж сама видела, какой у него шрам через все лицо… «И не знал Орей, что его клинок уж давным-давно Шрамоносец ждал…» – всплыло в памяти. Неужели легенда не лжет? А Лютич и есть тот самый Сварогов кузнец? Но тогда Горясер… Мои мысли стали путаться. Ноги ослабели… – Эй! Эй, ты чего?! – всполошились дружинники. Мне удалось не упасть, зацепившись за стремя горбоносого. Он подхватил меня за плечо: – Знаешь, девка, ты сама решай, куда ехать. Мы скоро сменяемся. Ребята довезут тебя до Лютичева двора, а я, коли хочешь, к посаднику. Все одно туда поеду. Решай. Вспомнилась фигура Дарины с указующим на него пальцем. Может, ведьма подсказывала мне, кого выбрать? – Решай, – потребовал он. – На улице тебя не оставим. Нельзя. Я взялась за его стремя: – К посаднику… Вези к посаднику. Так я очутилась на дворе новгородского посадника Коснятина. Конечно, самого посадника я не увидела. Горбоносый попросту завез меня на двор и, помогая слезть с лошади, указал на дощатый амбарчик: – Ступай туда. Там останавливаются странники. Я доковыляла до амбарчика и открыла дверь. Внутри на толстых тюках сена сидели четверо: кривоногий, похожий на Арканая, аварец, маленький и щуплый мерянин, темноволосый, невесть как попавший в Новгород грек и одноглазый старик нищий из словен. Меня встретили небрежными кивками и тут же пододвинули плошку с остывшей едой. Я сбросила мешок и уселась перед плошкой. От нее вкусно пахло репой и пшеном. – У посадника добрая душа, – пробормотал одноглазый. – Весь в отца, Добрыню Смелого. Сердцем добр, духом смел… Старика никто не слушал. Кривоногий аварец сидел в углу и что-то напевал себе под нос, а мерянин пристроился возле грека и, накрывшись с ним одной шкурой, пытался заснуть. – Знаешь песню о том, как Добрыня один ходил против печенежского войска? – спросил меня одноглазый. Я кивнула. Еще бы мне не знать песен про Добрыню! Не одна сотня лет пройдет, а эти песни, как и Добрынины подвиги, не забудутся. Интересно, таков ли сын, как отец? Коснятин… Я впервые слышала это имя. Должно быть, он молод и красив… Знатный жених для купеческой или боярской дочери. Хотя к чему ему боярская дочь? Он может взять в жены и королевну, чай, родич самого князя Владимира. Добрыня-то приходился Владимиру дядей… Мои мысли перескакивали с внезапного появления Дарины на рассказы одноглазого, раздумья о Добрыне и Шрамоносце, и… я заснула. Поутру меня разбудили восторженные крики петуха. Аварец и грек уже ушли, а старик нищий засовывал в свою котомку оставленные с вечера объедки. – Пошли на площадь, – заметив, что я проснулась, предложил он. – На вече. Я вспомнила совет Дарины. Может, ведьма тоже будет на площади? – Пошли, – ответила я. В дверях амбара одноглазый придержал меня за рукав: – Погоди. Пускай сперва посадник уедет. Я кивнула и принялась разглядывать двор. Посадник был богат: у крыльца стояли холеные лошади, а челяди было как мурашей в муравейнике. На теремное крыльцо вышел высокий статный человек в роскошном синем корзно [27] . – Хозяин, хозяин, – зашелестело кругом. Коснятин оглядел толпу и довольно улыбнулся. Он был красив. Немного бледное лицо оживляли ярко-синие глаза, а из-под шапки виднелись золотые завитки волос. – Доброго дня, люди, – сказал Коснятин. – И тебе… – отозвался дружный хор голосов. Коснятин стал спускаться, и я невольно шагнула вперед. – Куда прешь?! – грубо одернула меня какая-то толстая баба в вязаной телогрее. – Все ноги оттоптала! И откуда взялась этакая рвань?! – Закрой хайло, – почти беззлобно ответила я. Баба задохнулась, а ее потная рожа покрылась красными пятнами. – Ты! Тварь безродная! Тебя обогрели, приютили, а ты еще смеешь… Она сыпала ругательствами и не заметила, как к нам подошел посадник. Вблизи он оказался еще красивее. Глаза Коснятина были не синими, а малахитовыми с голубой крапиной, а ровные, яркие губы так и манили… Хотелось нежно коснуться их пальцами, как когда-то касалась… Я опомнилась и отвернулась. Мне ли, безродной нищенке, глазеть на посадника и мечтать о несбыточном? |