Онлайн книга «Ларт Многодобрый»
|
И временный склероз от меня отступил. – Сим-Сим! – выдохнулось с рычанием. Синеглазый оказался возле меня. И он уже не улыбался. – Ты что ж это делаешь, сукин кот?! Сидящий рядом задрожал, словно я смотрел кадры, снятые пьяным любителем домашнего кино. – Ты кем это здесь притворяешься?! Человеческая фигура растворилась, как в тумане, а вместо нее появилось нечто хвостатое и четырехлапое. – А ну домой! Быстро!! И меня с собой возьми! Хотелось мне прихватить блюдо с огромной башкой да накормить ею Сим-Сима. Но котяра так резво рванул в сторону, что я едва успел поймать длинный хвост. Возмущенное «мяу!?». Боль в руке. Темнота. 7 Темнота пахла кровью. Потом я понял, что у темноты не только запах, но и вкус крови. Не сразу сообразил, где я и что со мной деется. А когда сообразил и посмотрел направо, то увидел Сим-Сима. Котяра весьма старательно вылизывал хвост и нервно дергал спиной. Тарелки с угощением и толпы гостей поблизости не наблюдалось. Вид окружающей среды напоминал мою палатку. И сидел я, похоже, на своей собственной подстилке. Знакомой и привычной. Дом, милый дом. – Ну и сукин же ты кот, Сим-Сим, – поздоровался я и лизнул кулак. Привычно и машинально, словно не в первый раз делал это. Во рту появился сладковатый, металлический привкус. Мой правый кулак украшали четыре глубокие, уже не кровоточащие царапины. – Нутер!.. – Господин! В палатке стало тесно. И шумно. А только что было так тихо и спокойно. Это напомнило мне Ларкин дом. Когда я попал в него во второй раз. Сначала-то показалось, что в нем нет никого, кроме нас двоих. А потом – что в дом вселился полк вместе с полковым оркестром. Жилище у Ларки совсем не маленькое. Но в нем поселились три человека и одна собака. Ньюшка Сильва, двух лет от роду и восьмидесяти кило весу. Но дружелюбия и энтузиазма у Сильвы хватило бы и на сто восемьдесят. А когда Ларка завела еще и кошку, дом превратился в испытательный полигон. На прочность испытывалась не только мебель. В палатку вошла Марла, и все мысли о Ларке исчезли сами собой. – Привет, Пушистый. Вижу, ты уже проснулся… – Что значит «проснулся»? Я только что вернулся из… О возмущении пришлось временно забыть. Потому что я и сам не знал, откуда «только что вернулся». Марла села возле подстилки, умостила локоть на колено, подперла щеку кулаком. Малек и Крант пристроились рядом с ней. Все внимательно смотрели на меня и чего-то ожидали. – Ну и… Тишина и ожидание. Как у постели тяжелобольного. Я прокашлялся, словно с докладом собрался выступать, и попробовал еще раз: – Ну и долго я спал? Если я дрых во время Санута, то у меня могут быть большие неприятности. А могут и не быть. Тут кому как повезет. – Долго. До самого Храма, – улыбается Марла. – Что – все три дня?! – Четыре, – Марла улыбается еще шире. С такими зубами ей зубную пасту надо рекламировать. – А как же Санут? – поворачиваюсь к Кранту. На него последняя надежда. Если этот серьезный мужик не сможет доложить внятно и кратко, я уже и не знаю, к кому обращаться. Может, к Ассу? – Был, – сообщает серьезный мужик. – Что, все четыре ночи?! – Только три. – А-а… – облегченно вздыхаю я. Будто дрыхнуть трое суток подряд это еще ничего, а вот четыре… – Эта ночь четвертая. Санута пока нет. – Крант продолжает свой доклад. Таким голосом обычно глубочайшие соболезнования выражают. По радио и телевизору. – Блин, почему меня сразу не разбудили?! – Я посмотрел на трех незваных гостей. – Я будил тебя, нутер. – И я, господин. – Я тоже тебя будила. Мои гости переглянулись и сказали почти хором: – Мы все тебя будили. – Это прозвучало довольно смешно, но смеяться мне не хотелось. Только не в этот раз. – Значит, плохо будили, – буркнул я и лег. Ну не чувствовал я себя выспавшимся и отдохнувшим! – Пушистый, тебя трясли, кусали, обливали водой, но ты не просыпался. Наверно, тебя околдовали. – Я тоже так подумал, – сказал Крант. – Ну и… – Я хотел поговорить с колдуном. Малек улыбнулся. И этого можно снимать в рекламе зубной пасты. Потом я представил Кранта, разговаривающего с нашим великохитрым, и мне тоже стало весело. – И чем закончился разговор? – Я его не нашел. – Как это? – Спрашивать, кого Крант искал – разговор или Асса, мне уже не хотелось. Не до смеха, когда колдуна не могут найти. – Блин, куда ж он делся с подводной лодки? – Прости, нутер. – Крант опустил голову, а Малек захихикал. Сначала тихо. Но чем больше он старался сдержаться, тем громче хрюкал. Оберегатель смотрел на него подозрительно. Марла – спокойно и с легким любопытством. А я… я просто спросил: – И чего смешного ты хочешь мне сказать? – Надо было искать его в усуле, – сообщил Малек, давясь смехом. – Где?! Ответ на такой вопрос я решил выслушать сидя. – В усуле, – повторил Малек. – Когда мы не смогли разбудить тебя… еще в первую ночь… он навесил на себя… и на усул… все защитные талисманы и… закрылся внутри… я успел заметить… господин… его лицо… видел бы ты… Пацан уже не смеялся – он рыдал. Согнувшись и покачиваясь. Мы с Марлой тоже не скучали. Смех – он заразительная штука. Нортор остался единственным серьезным среди нас. – Почему ты мне ничего не сказал? – А ты у меня ничего не спросил. Серьезность Кранта оказалась тоже заразительной. Вряд ли он сможет задать трепку Мальку, но мечтать-то никому не запрещается. А когда у «мечтателя» такое выражение морды лица… Вот я и решил, что присмотреть за этими двумя совсем не помешает. Или отвлечь их. – Ладно, кто пойдет освобождать нашего многорыжего? Марла едва заметно улыбнулась: – Я. – Только осторожно, Лапушка. Кто его знает, что там за талисманы… |