Онлайн книга «Ларт Многодобрый»
|
– Это мое имя? – Какое? – М… малек… – Ну-у… До меня вдруг дошло, что я не знаю имени пацана. Одел, накормил, на службу, получается, взял, а как звать-величать не спросил. Неправильно это как-то. Спросил. Оказалось, нет у него имени. – А как тебя раньше звали? Сказал три слова: два из них матерные, третье тоже. Если верить Кранту. Наехал я на него с утра пораньше. Какого, спрашиваю, посторонние предметы и личности в моей комнате валяются? А он, мол, ничего такого нет и не было. Тогда я на пацана показал. А это чего? Оказалось, что я сам дурак: принял подарок и забыл. А добрые люди принесли и на кровать положили. Аккурат перед моим приходом. Пришлось напомнить кое-чего Кранту. Про опасные подарки в том числе. Что здорово укорачивают жизнь. – Я знаю о таком, – ответил он. Спокойно и невозмутимо. – Ну и… Или хочешь сказать, что этот малек совершенно безопасен? – Тени все опасны. А он подходит к перелому. – Так какого ты его в комнату пустил? – Он твой подарок. И его принесли. – Один хрен! Этот «подарочек» мог глотку мне перерезать. Моим же ножиком. Или нет, скажешь? – Мог. – Ну так?.. – Я был рядом и оберегал тебя. – Из-за двери?! – Да, нутер. – А если б не успел? – Оберегатель не может не успеть. – Ну да, «не может». Отошел по надобности, а меня в это время… – Я знал, что у тебя омлакс. – Кто?! Оказалось, грелка. Одноразовая. Они тут разные бывают. Есть и живые. Не только для обогрева хозяина или его постели, но и для интимных услуг. Если у владельца есть настроение. Вообще-то грелками рождаются и становятся. Одноразовыми – только становятся. С помощью колдуна. «Пошептал» он и устроил кое-кому небольшую амнезию. В «грелку во весь рост» превратил. А как только попользуются этаким по полной программе – память к нему и вернется. Но это может быть чревато неприятностями для пользователя. Так что пока омлакс своего хозяина не обидел до смерти, с ним обычно разбираются. Самым радикальным образом. «Ножом по горлу и в колодец…» – один из вариантов. Такие вот правила и нравы. А я за каким-то хреном эту «одноразовую бомбу замедленного действия» в слуги взял. Плохо быть дураком. А пьяный дурак вообще опасное сочетание. Малек ест – имя теперь у пацана такое, а я с Марлой разговариваю. Рядом Крант стоит-молчит. Надежный, как железобетонная стена. Что от ветра и пули защитит. И заботливый… как эта же самая… железобетонная. Чихнешь – и «будь здоров» от него не дождешься. Или «пей, Лёха, ралмуси, хоть залейся!..» – и ни словом про его побочные эффекты. Если бы не Марла, я б так и считал, что обычным вином набрался до «розовых ежиков». Пацан жует так, будто неделю еды не видел. Марла глянула на него, потом на меня и спросила, не удержалась: – Ты приказал ему раздеться? Или он сам без покровов к тебе и пришел? Пришлось объяснять. Малек под мои объяснения половину всего, что было, умял. – Ты купил омлакс, чтобы сделать из него слугу?! – Я его вообще не покупал! То, что мне подложили пацана, это ей по фигу, а когда я его в слуги взял – не специально, так уж получилось – вот этому Марла удивилась. Странные бабы существа. В любых мирах. – Зачем ты принял подарок, если он тебе не нужен? – Да пьяный я был, пьяный! Не сообразил, что к чему. – Ты не бываешь пьяным. Вообще-то бываю. Но мне и количество соответствующее надо. Правда, до состояния «как бревно» упиться здесь пока что не получалось. Нет в этом мире водки «Буратино», чтоб выпил и почувствовал себя дровами… И вдруг такой конфуз. Каким-то слабеньким винцом – и до полной потери соображения. Первый раз со мной такое. А Малек жевать вдруг перестал. Уставился на стол и катает недогрызенную лепешку. Пока о нем самом болтали, ему вроде как по фигу было, а обо мне заговорили – у пацана «ушки на макушке». Марла первая заметила перемены. – Прикажи своему слуге говорить, – сказала она мне. Я приказал. Юнец из-за стола выгребся, и ко мне. А Крант между нами встал. «Телохранитель»… Как же, как же! – Миной ралмуси пил! – заложил меня мой новый слуга. – Зачем?! Он и без ралмуси хорошо может. – Марла так удивилась, что с Мальком говорить стала. Не со мной. Ралмуси сильным возбуждающим средством считается. Вроде нашей «Виагры». Н-да, попадалово… Марла обошла меня, принюхалась. Потом Малька пару раз нюхнула. Потом Кранта. Тот даже порозовел чуть. – Кто был с тобой в комнате? Я сказал. – А почему ты его не… Не думал, что Лапушка моя такие слова знает и что русский – не самый великий и могучий. – Почему, почему… Вот пусть Малек и отвечает. А я спал. И ничего не помню. – Спал?! После ралмуси? Крант тоже удивился, но промолчал. – Ага. Наверно, перебрал я этого пойла. Ну Малек и ответил: – Миной не нашел меня. – Не нашел на своей лежанке? Она большая, но… Они меня за дурака держат? Слепого и глухого к тому же? – Да не было никого на кровати! Я б заметил. – Если ты не отличаешь мужа от жены, когда на них нет покровов… – Стоп. Во-первых, до мужа этому еще расти и расти… – Он родился мужем. Малек одернул короткий плащ. – А во-вторых, на нем была… были какие-то «покровы». И совсем немало к тому же. Пацан открыл рот и тут же закрыл его. С лязгом. – Пусть говорит, – предложила Марла. – Пусть. После аукциона Мальку приказали раздеться и танцевать. Так уже было. И не один раз. Потом его отпускали. Всегда. Но в этот раз он упал. Во время танца. Запутался в чем-то. И не увидел. Хотел подняться, освободиться, но только сильнее запутывался. Даже двигаться больно стало. Потом еще и темно стало. А голос какой-то все говорил и говорил… Крант схватил пацана за горло, поднял на вытянутой руке. Их глаза оказались на одном уровне. |