Книга Певец из Кастагвардии, страница 119 – Джейн Уэлч

Она говорила уверенно и, к неудовольствию Каспара, властно. Он замотал головой, не собираясь уступать.

– Если мы сойдем со следа, точно их потеряем.

Рейна повела плечом.

– Все равно так нам их не догнать.

В добавление к прочим огорчениям старый маг, оказавшийся надменным и раздражающим спутником, снова начал спорить с Перреном. А вот Папоротнику, кажется, оба они – и Рейна, и Элергиан – нравились, он соглашался со всеми их словами, чем еще больше злил Каспара.

Перрен наконец сорвал с себя повязки, жалуясь, что они ему мешают, и теперь тщетно убеждал Элергиана, что никогда не был на вулканическом острове и от ожогов тоже не страдал, просто он – горовик. Маг ему совершенно не верил, хотя Рейна заинтересовалась самой идеей.

Перрен то и дело желал слушать продолжение их истории. Ему надо было знать имена всех дочерей Рейны, и так далее – до ее прапрабабок, столько, сколько она могла вспомнить, и сколько жабьих чернил они тратят каждый год, и сколько из них получается краски. Он докапывался до малейших деталей – вроде того, какие оттенки цвета получаются из черники, а какие из перемолотых жуков.

В конце концов Каспар не выдержал.

– Перрен, тебе в самом деле нужно это знать?

– Конечно, нужно! Чем длиннее и подробнее история, тем она лучше. Вы, люди, слишком многое забываете. А я помню, как было во времена холода, когда земля лежала под коркой льда. Даже мы чувствовали этот холод в своих пещерах. Взрослые не могли добывать нам корешки и мягкие камни, так что развлекали нас историей про яка. К концу истории мы знали, сколько волосков у яка в шкуре и завитков в его ушах. Вот как надо рассказывать историю! Это как прожить жизнь.

Каспар перевел дыхание и постарался успокоиться. Чтобы спорить с Перреном, нужно было запастись временем и выдержкой, а у юноши недоставало ни того, ни другого.

В то время как Папоротник вырывался вперед, Рейна, наоборот, отставала все сильнее. Каспар приходил в отчаяние из-за своей неспособности держать всех вместе. Он как раз окликнул Папоротника, требуя подождать остальных, но тут лёсик завизжал и принялся носиться кругами вокруг одного определенного местечка на земле. Волчонок, распушив хвост и ощетинив загривок, бросился туда.

Каспар побежал вперед, желая скорее осмотреть их находку, и увидел, как шерсть вдоль хребта Рунки опустилась обратно, едва она добежала до лёсика. Она заскребла задними лапами землю и начала подвывать от радости. Даже Папоротник улыбался.

– Что вы там нашли? – подоспел Каспар.

– Он ушел! Исчез! Воздух чистый! Юноша так и выпучил глаза.

– То есть как это?

Рунка уселась на землю и завыла уже в полный голос, но это был клич не страха, а торжества. Она оборвала вой коротким взвизгом и взглянула на Каспара, как будто ожидая, что он подключится к веселью. Потом подпрыгнула и ударила его своими широкими лапами в грудь. Юноша едва устоял на ногах – он и забыл, как сильно волчонок вырос! Рунка смотрела ему прямо в душу яркими глазами, а потом начала кататься по земле, валяясь в вонючей ваалаканской грязи, таким способом выражая радость. Когда Рунка достаточно измазала свою белую шкурку, она принялась тереться о ноги Каспара, щедро делясь с ним грязью. Вид у нее был до крайности довольный.

– Трог тебя плохому учит!

Каспар отпихивал волчонка от себя, стараясь разобрать, что там говорит Папоротник.

– Вот я и говорю, что он тут был. Чую его следы. Темные, вонючие, так и несет волком. Вот они, и вот тут, и вон там, – он запрыгал по земле, показывая, – а вот здесь – раз! – и обрывается!

Папоротник ткнул рукой под ноги и торжествующе взглянул на спутников.

– Бессмыслица какая-то, – заспорил Каспар. – На дороге никаких следов борьбы, следы продолжаются… Стоп, вот же тот самый отпечаток, длинный и узкий! И вон еще один. Никакой разницы!

– Да что ты говоришь? Понюхай сам!

Волчонок, похоже, был одного мнения с Папоротником. Рунка бегала туда-сюда вдоль цепочки следов, и всякий раз, когда равнялась с Папоротником, успокаивалась и опускала щетку волос на загривке. А там, где, как говорил лёсик, следы еще «воняли», она ощетинивалась и тихо рычала.

– Я должен произвести магическую проверку, – заявил Элергиан, капая на следы жидкость из фляги.

Каспар фыркнул. Он хорошо знал, что такое магия; от нее у него всегда волосы вставали дыбом. А слова, которые важно бормотал себе под нос Элергиан, не значили ничего. В них не было никакой силы.

– Скажи нам истину, великий маг, – попросила Рейна. Перрен сел на землю и засмеялся – это был глубокий странный рокот, похожий на каменный обвал. Отсмеявшись, он тихо спросил Каспара:

– Она что, в самом деле ему верит? У него в руках ни капли силы. Хотя она есть у немногих мужчин. По большей части женщины обладают магической энергией. Это не просто наука – нужно иметь дар от природы. Это…

– Течет в крови, – закончил за него Каспар. – Но почему дар есть только у женщин? Я иногда в себе чувствую что-то…

– Я не говорил, что дар есть только у женщин. Просто у женщин он встречается чаще. Потому мне и странно, что этот мужчина обманывает женщину.

– Может, она не обманывается, – предположил Каспар. – Просто она добра к нему.

– Мало добра в том, чтобы позволять кому-то жить в самообмане. Это просто смешно. Когда он узнает правду, будет куда больнее.

Каспар пожал плечами.

– Мало кто узнаёт правду о себе… а если и узнает, не значит, что поверит.

Он говорил, не думая, занятый своими тревогами. Юноша не понимал, что случилось со следами. Однако не мог придумать ничего лучше, чем продолжать идти по ним. Отпечатки ног – пахнущие волком или нет – до сих пор оставались единственным, что им помогало.

Как и предполагалось, Элергиан ничего не обнаружил, и отряд отправился дальше по следу Урсулы и Огнебоя. Вскоре Каспар, припав к земле, принялся исследовать следы с удвоенным рвением.

– Слушайте, я вижу разницу! Шаг волкочеловека изменился. Он как будто раскачивается из стороны в сторону.

– Я не могу идти так быстро, – простонала Рейна. – Подождите меня.

Каспар подавил стон.

– Простите, но нам нужно спешить. Иначе мы их никогда не догоним.

Рейна села на дорогу.

– Я сегодня дальше не пойду.

Она не приказывала, просто истощила все силы и сообщала об этом как о данности.

– Я не могу рисковать и переутомляться. Мне нужно выносить этого ребенка.

Старый маг взмахнул руками и обратился к Каспару:

– Ей больше нельзя идти, иначе потеряет ребенка. Они с Каликсом могли бы безбедно дожить до старости, если бы… если бы… Но, что сделано, то сделано, и госпоже нужно отдохнуть.