Онлайн книга «Убить Ланселота»
|
– Ты о ком? – О девушке. Этой… жертве. – Слишком бледная, – безапелляционно заявил Хоакин. – И вид такой, будто ей башмаки жмут. – Это пройдет. Имей в виду: она на тебя посмотрела. Со значением, заметь. Я в таких делах разбираюсь. – Правда? – Точно. Подошла служанка с подносом. Загремели реторты и горшочки, и Маггара забыла обо всем. Следовало также покормить ящерку. Стрелок выложил на стол табакерку, Инцери выбралась и принялась застенчиво лизать скатерть. – Веди себя прилично, – предупредила Маггара. – Еще нам пожара не хватало. – Сама дура, – отозвалась саламандра и вскарабкалась на плечо Хоакина. – Что хочу, то и делаю. Хок, – заскулила она. – Хок, слушай! – Что случилось? – Я на ушко скажу. – Инцери покраснела. – При Маггаре я стесняюсь. – Ну рассказывай. Инцери торопливо зашептала, и лицо Хоакина посерьезнело. Он протянул табакерку: – Залезай. Пожара нам действительно не хватало. Он обернулся к фее: – Маггара, мы ненадолго. Стереги место. И попробуй разузнать, вернулся ли Фероче в Циркон. Фея беззаботно кивнула. В других землях Майская Маггара была бы ненадежным сторожем. В других, но не в Тримегистии. Волшебники хорошо знают, что такое обидеть фею. Феи дарят подарки, это знают все, но подарки бывают разными. Хотите после каждого слова плеваться розами? А портить ковры землей и раздавленными фиалками? Я уж не говорю о горшочках с вечнокипящей кашей. А чего стоят волосы из чистого золота и хрустальные глаза! Маггара огляделась и притянула тарелку поближе. – Ну-с, приступим к кутежу. Что у нас на первое? Первым оказалось блюдо «Король четырех первоэлементов». В густом бульоне плавали морковные короны, колечки перцев, волоконца куриного мяса. Вода, земля, огонь и воздух. Хоакин погубил лучшие годы молодости, питаясь в лесу отбросами, – поняла фея, проглотив первую ложку. За «Королем» последовали «Союз Феникса и Белой Королевы» (рисовая каша с кленовым сиропом), «Философы около Дерева» (блинчики с укропом) и «Солнце, восходящее над городом» (бокал бюфю). Захмелевшая и сытая фея сидела на краю стола, болтая ногами, и с интересом разглядывала посетителей. – Скучаете, сударыня? – подпорхнул к столу вертлявый типчик. – Позволите составить компанию? Фея вздохнула и опустила ресницы. Слово «подпорхнул» следует понимать буквально. За спиной незнакомца дрожали полупрозрачные крылышки, и ростом он был не выше воробья. – Редко встретишь кого-нибудь из наших, из Благого Двора. – Гость уселся на краю корзиночки из-под хлеба. – Мое имя – Гилтамас, сударыня. «Хорошо, что Инцери нет рядом, – подумала Маггара. – В сильфа невозможно не влюбиться. А выражать чувства Инцери не умеет: когда влюблена – насупливается, словно сыч, а ночью плачет в подушку». – Очень приятно. К сожалению, не могу ответить вам тем же, сударь. Я инкогнито. Путешествую переодетой и под чужим именем. Гилтамас озадачился. Сама идея, что, путешествуя в чайнике, можно сохранять инкогнито, была для него нова и необычна. Но тему следовало поддержать. – Вы пытаетесь слиться с толпой? – предположил он. – Стать незаметной на фоне засилья ростизма? – О да, – вздохнула Маггара. – Вы меня понимаете, сударь. Так сложно прятать свою индивидуальность среди всей этой серости, дюжинности… Шестифутовости. Вы проездом в этих краях? – Я прислуживаю госпоже Летиции Ляменто. А в данный момент разыскиваю некую Инцери с вестями от Дамаэнура. Тут в зал вошел новый посетитель – в потёртом коричневом плаще, с котомкой за плечами и мечом на поясе. – Приветствую честную компанию, – объявил он. – Не ждали? Разговоры приутихли. Завсегдатаи «Чушки» переглянулись. – Это ты, Гури? – Ах, господи! – Горацио метеором вынесся из кухонного чада. – Гил-Ллиу? У нас в гостях! Победитель чудищ! Место господину Гури! – К нам! К нам, Гури! – закричали маги и мастеровые, рыцари и воры. – Сюда! Человек в плаще уже вышагивал важно через весь трактир, держа в каждой руке по кружке пива. – Кто он такой? – спросила Маггара у Гилтамаса. – Король без королевства, – с горечью отозвался сильф. – Вечный авантюрист и проходимец. Ллиу-родства-не-помнящий. – Вы его так не любите? – Да. Он говорит, что ищет свое королевство… Не верьте. Не найдет никогда. Гури из тех, о ком вздыхают глупцы: «Нынешний король плох. Вот если бы нашим королем был Гил-Ллиу…» Их счастье, что он не будет править. Ему так удобнее. Фея с уважением посмотрела на гостя. Была, была у нее черта: любила Маггара все яркое, броское, шумное – даже если приходилось после раскаиваться. А уж яркости и шума в незнакомце хватало. Вот он сбросил плащ и оказался в алом камзоле. – Китарок мне! Я при деньгах нынче, братья! – Что такое? – зашумели завсегдатаи, – Ты стал повелителем варваров, Гури? – Бери выше. Шарлатан пригласил меня на коронацию ланселотничать. Буду сражаться со зверем великим. – Гури подкрутил колки и ударил по струнам. В старом дублоне едва ли на грош, — запел он. Сыщешь сияния, славы и блеска. Король на гербе или шут королевский, Разницы мало, чей лик ты пропьешь. Завсегдатаи подхватили: Король на гербе или шут королевский, Разницы мало, чей лик ты пропьешь! Взвизгнула веснушчатая служанка. Гури успел мимоходом ее ущипнуть, а сам продолжал: В старом и гнутом обломке меча Проку и смысла – увы! – никакого. Люблю я премудростям в дивных альковах Юных девиц обучать по ночам. Лицо его посерьезнело. В старой короне дрожишь неспроста: Дня не прожить без печали и страха. А впрочем, мигрень исцеляется плахой, Коль голова под короной пуста. – Шарлатан не похвалит тебя за такие песни, Гури, – хохотнул кто-то из завсегдатаев. – Чего ему бояться? У него же зверь великий. – Да, но пророчество… Я бы на месте Фероче остерегся. – Ах, как чудесно! – умильно щебетал Кантабиле. – И вы, и Ляменто – все под моим кровом! При этих словах Гури встрепенулся, как спаниель при виде бекаса: – Что, и старушка в «Свинку» заглянула? Ну так не говорите ей, что я здесь. Пусть это будет сюрпризом. И пришлите ей корзину роз от моего имени. |