Онлайн книга «Убить Ланселота»
|
– Нравится? – послышалось со стороны окна. – Подожди, я сейчас. Сухонький человечек лет пятидесяти склонился над пестрым многослойным маджонгом. Мозаику составляли крохотные костяшки с иероглифами и рисунками. Частью она располагалась в лаборатории, но в основном ее положение было неопределенно. Скажем так: где-то в мировом континууме. – Минуточку. Подожди, я еще парочку монад добавлю. При взгляде на мозаику у Хоакина начала кружиться голова. Подобное чувство наверняка возникает у зеркала, что заглядывает в коридор, образованный отражениями в зеркале напротив. – Это… это все мы? – Да, это Террокс. Потрясенный Хоакин уселся возле умывальника. В фаянсовой раковине плескался великий океан. Желтая пластмассовая уточка кокетливо поводила хвостом, пытаясь пробиться сквозь, острова мыльной пены. – Я рад, что ты зашел, Хоакин. – Создатель вытер руки тряпкой. – Вы, создания, нечасто заглядываете к нам. – Извините. Если бы я знал об этом… – Ничего, ничего. Хоакин неловко помолчал, а потом добавил: – Но разве после смерти… Я имею в виду… – Что после смерти? Слова давались Хоакину с трудом. Почему-то он стеснялся говорить о том, что волновало и тревожило еще с детских лет. Но жить с грузом на душе проклятие почище неизменности. – Когда я был маленьким, – объяснил он, – к нам заходил священник. Понимаете? – Так-так… Продолжай. – Он рассказал мне, что случится, если я буду плохо себя вести. Рассказал, куда я попаду. По его словам, здесь есть такая маленькая комнатка… Создатель слушал с напряженным вниманием на лице. – Ага, так… Да, понятно… – кивал он, по мере того как продолжался рассказ Хоакина. – Гармония вселенной… созвучие… Дальше не надо. Я понял. Нет, петь в хоре не потребуется. По крайней мере, если ты сам этого не захочешь. – Спасибо. – Не за что. А почему тебя это волнует? Истессо поманил Создателя пальцем. Когда тот придвинулся, шепотом объяснил свои затруднения. Брови Создателя поползли вверх. – Ты шутишь? Но я создал вас по своему образу и подобию. Вы все обладаете идеальным слухом и голосом. Подобно мне. – Тогда что же нас ждет после смерти? На самом деле? – Ничего особенного. Те, что умерли, они все там. – За занавеской? – Ну да. Хочешь чаю? – Разные религии говорят о послежизни разное… – Я знаю. Это моя недоработка. Но одно известно наверняка: после смерти вы все пьете чай в моем обществе. Так ты будешь? И, не дожидаясь ответа, Создатель прищелкнул пальцами. На столе появились самовар и чашки. Плетеная корзиночка с хлебом, варенье, сахар. – Не поверишь, Хок, но ты у меня – любимое творение. – А остальные? Неддам, Фероче? – Они тоже. Все по-разному. – Создатель подпер щеки кулаками, мечтательно прикрыв глаза. – Ты ведь архетипичен, Хоакин. Олицетворяешь дух бунтарства, тягу к переменам. Очень я это уважаю. Потому что сам консерватор до мозга костей. Глаза-щелочки распахнулись. – Да что ж я сижу? Гостя развлекать надо! Ты уж скучаешь, поди, носом клюешь. Давай я тебе фотографии покажу. Создатель принялся выдвигать ящики стола. Истессо с любопытством следил за ним. – Куда ж я их-то? Эк незадача. Вчера же здесь лежали. Наконец нужный ящик отыскался. Создатель выложил на стол кипу альбомов. – Я не очень назойлив? – спросил он. – Старческая причуда. Налей себе еще чашечку. – Верхний альбом пополз с вершины стопки, и Творец подхватил его. – Вся история Вселенной здесь. От первого дня и до финального потопа. – Потопа? – Да. Я консервативен… впрочем, об этом я уже говорил. Не люблю новшеств. Мир Террокс погибнет в ревущем водовороте. Это случится через несколько миллионов лет. – Долгий срок. – По нашим меркам не очень. Еще сахарку? Хоакин попал в плен собственной деликатности. Радушный хозяин не дал ему сказать ни слова. Раскрыл альбом и принялся водить пальцем по фотографиям. – Первозданная Тьма, – комментировал он. – Снова Первозданная Тьма… опять… это – Машенькин пудель… еще Тьма… не получилась карточка. А! Вот здесь интересно: первые лучи света. Ну эти два миллиарда лет можно пролистнуть… – Э-э… стоп, о господи! – Что случилось, Хоакин? – Постой… У меня все еще в голове не укладывается. Ты сказал, несколько миллионов лет? Но ведь это время еще не наступило? Создатель выудил из стопки следующий альбом. – Вот ты о чем, – протянул он рассеянно. – Понятно. Дело в том, что время неважно. О, смотри, какая чудная магма! Редко где встретишь такую магму. Я горжусь ею. – Но время, время! – забеспокоился Хоакин. – Как же это оно вдруг неважно? – Вон оно – в той коробке лежит. Хочешь еще печенья? Смотри лучше: вот первые бактерии. Мне всегда говорили, что бактерии у меня получаются лучше всего. Стрелок сдался. Эволюция животного мира Террокса проносилась перед его глазами. С постыдным равнодушием Истессо взирал на то, как птицы обрастали перьями, а флора осваивала извращенные способы покрытосеменного размножения. Голосеменные патриархи роптали, осуждая новомодное бесстыдство, но молодежь не сдавалась. Груши и арбузы заполняли Террокс. Динозавры размножились, а потом вымерли в одночасье. Причиной тому была простуда – Создатель забыл закрыть на ночь форточку. Время действительно не играло роли – иначе безумное чаепитие растянулось бы на века. По внутренним ощущениям стрелка длилось оно не больше двух часов. – Сам понимаешь, к тому времени, как появились люди, я порядком подустал. Смотри: тетушка Зинаида Григорьевна с внуками. Первая обезьяна, сбившая с ветки яблоко палкой. Снова Зинаида Григорьевна. Стоянка древних людей. А вот лучший кадр – первобытнообщинный строй сменяется рабовладельческим. Альбом следовал за альбомом. – Это уже новейшая история. Полюбуйся – момент твоего рождения. Агриппия, Грошдество, комета в небе. 0дна из лучших фоток в альбоме. Комету, кстати, так и не вернули. По лбу Хоакина пошли складки: – Всегда думал, что комета – это лишь легенда… – О нет. Самая что ни на есть настоящая. А вот смотри: это Урболк. Правда, красиво? Хоакин заинтересовался: – Урболк? Где это – Урболк? Я что-то такое слышал. – В Аларике, у варваров. Короли Террокса, так называемая Дюжина, любят собираться там, чтобы устроить пирушку. Решить кое-какие вопросы, принять в клуб новичков… А вот и они сами. |