Онлайн книга «Ребус старого пирата»
– А может, не стоит тебе, Сережа? – вздохнула та. – Да не обижу я начальника. Он не мент, а государственная безопасность. Меня в сорок пятом ваши братья тогдашние здорово помурыжили. И били крепко. Семнадцать мне было, когда меня взяли. Плакал и на допросах и в камере, но не сломался. На себя дела, которые они вешать пытались, не взял. Да и обидно было, я ж под оккупацией был и помогал дядьке Тарасу. А он и после того, как немцы ушли, в лесах остался. Я-то откуда знал, что он в бандеровцы ушел? Пару раз носил ему жратву. Меня хапнули – ты, мол, бандеровец, говори, где ваша база и связи в городе. А я ни хрена не знаю. Ну и все. Дядьку вроде как расстреляли, а меня на двадцатку в лагеря. С учетом малолетства. – Ну ладно, давайте за вас! – Открыв бутылку, капитан разлил коньяк по рюмкам. – Вы тоже присоединяйтесь, – посмотрел он на женщину. – А ты ничё мужик! – оценил Сергей Дмитриевич. Жена, вздохнув, подошла. – Да я не пью, – смущенно проговорила она. – Надюшка, – улыбнулся муж, – ведь тут и пить-то нечего. А такой напиток, хоть и с градусами, полезен. – Подожди, – недовольно буркнул Лука, – а какого же черта ты меня вызывал? – Помру я скоро, Лука, – вздохнул пожилой чукча. – А на душе черно, мучает меня кое-что… Ты слышал, как Степан?.. – Слышал. – Правда это. Но не он там был, а я. Нас с дедом арестовали, потом выпустили. Его тот русский, можно сказать, освободил. Отец быстро умер и перед смертью просил, чтоб я нашел родных этого русского. А я не говорил никому про это. Сам знаешь, я огненную воду пил. Водка и сгубила. Всегда в страхе жил, что в ЛТП отправят или в тюрьму. Потом бросил, но про русского так и не рассказывал. Степан про него говорил. Но он ничего толком не знал, а я не поправлял. Возьми в тумбочке альбом. Лука достал альбом и подошел к старику. – Никому не показывал, но и не выбросил, – прошептал тот. Лука взглянул на старика. – Последний лист посмотри. Лука увидел пожелтевшую фотографию бравого генерала царской армии. – И что? – Возьми снимок. Лука осторожно вытащил фото и увидел, что под ним находится еще один снимок. – Это тот, кто нас от японцев спас и которого другой русский оболгал. Это тот, который отца сумел своими показаниями освободить. Он отца попросил еще там, в сопках, найти их, отдать им фотографии и рассказать, что с ним произошло. А я не смог. Сейчас, наверное, уже и не найти никого. – Так, дядя, – Лука сел, – давай все по порядку. А вообще-то, – он посмотрел на фотографию, – ты все это расскажешь одному человеку. Завтра вечером мы к тебе придем. Понял? – Нет. – Ты сделаешь то, о чем тебя просил твой отец. – А действительно бежит, – сказал худощавый. – Спортивная дамочка и симпатичная. – Может, ее стоит ублажить? – усмехнулся длинноволосый. – Слушайте все, – предупредил загорелый, – притронетесь к ней, – завалю! Мне нужны ответы, а ваше дело – взять ее без грубостей, доставить ко мне и в оба смотреть, чтоб на хвост нам никто не упал. Я понятно говорю? Россия, поселок Олений – А ты хоть и мент, – произнес захмелевший Тарасенко, – но мужик вполне наш. Знаешь, меня по первачку обида брала – я же партизанам помогал во время оккупации, а потом дяде… – Вот этого и не следовало делать, – перебил его тоже не очень трезвый капитан, – он же бандеровец. Да, сейчас их на Украине героями делают, а забыли, как они вместе с фашистами мирных жителей расстреливали… – Погоди, а я вот на кого больше зла держал? Немцы, они, понятное дело, захватчики, то есть враги. Но тогда кто ж те русские из НКВД, которые и мать мою прикладом шибанули, и меня, как хряка на убой повязали? Враг народа получается я. Серега Тарасенко, семнадцатилетний парень, который хотел матросом стать. А сейчас ваша власть генералов-белогвардейцев невинно пострадавшими объявляет. – Я тоже не пойму этого. Ну да ладно, – Юрьев посмотрел на часы, – пора мне. – Да куда ж ты поедешь? Тебе по крайней мере пару часиков надо поспать и квасу… – Отстал от прогресса, Тарасенко, – усмехнулся капитан. Он достал пачку таблеток, взял одну и проглотил. – Засекай время. – И что? – Сергей Дмитриевич уставился на будильник. Капитан встал, покачнулся, нетвердой походкой пошел к дивану и рухнул на него. – Пять минут не трогать, – сказал он. – Тсс! – Сергей Дмитриевич приложил палец к губам. – А если умрет? – спросила Надежда. – Придется тебе тогда меня лет двадцать еще подождать, – хмыкнул муж. – Вот это да! – удивился Лука. – Ну и ну! И бывают же чудеса на свете! Я даже подумать о таком не мог. Вот это… – Что ты как попугай заладил? – сердито перебила его тетя Ольга. – Да благодаря вам я такое сделаю!.. – Он поднял ее и поцеловал. – Мне не терпится добраться до… – Тебя Тарасенко искал, – сообщил вошедший русский мужчина. – Обед готов? – обратился он к Ольге. – Конечно, – улыбнулась та. – Ты бы сходил к Сергею Дмитриевичу, – поцеловав жену, сказал Луке вошедший. – Вот это хрен, – пробормотал пораженный Тарасенко. – Как будто и не пил. – Наука на службе государства, – подмигнул ему Юрьев. – Видала, жена? – А можно хотя бы одну такую таблетку? – попросила Надежда. – А то ведь перепьет и так мучается, что я ему снова наливаю. Помалу он пить не умеет, – посмотрела она на мужа. – Хватит, Надюшка, – пробормотал Тарасенко, – ты из меня алкаша делаешь… – Одну дам, – сказал капитан. – Вообще-то их сейчас купить можно. Да ладно, берите все. – Погоди, командир, – Тарасенко взял лекарство, – и что, башка не болит? – Нет. Но желательно пару часов не пить, а то может давление подскочить. Оптимально – не пить сутки, тогда не будет никаких побочных явлений. – Ой, спасибо вам! – Надежда поклонилась в пояс. – А ты мужик стоящий. Вот что, – решил Тарасенко, – если сможешь, через сутки приезжай, я тебе кое-что расскажу. Сейчас, сам понимаешь, я выпивши. – А приеду, не передумаешь? – Тарасенко сказал – отрезал. – Это правда, – заверила капитана Надежда, – слов на ветер он не бросает. – Обязательно приеду! – Капитан попрощался и вышел. – Во, блин, какую химики хреновину выдумали. – Тарасенко покосился на таблетки. – Ты чё, батя, ворчишь? – спросил вошедший Евгений. – Да ничего особенного, – ответил отец. |