Книга Огонь с юга, страница 108 – Джульет Э. Маккенна

Ну что же, такое любопытство мне лучше оставить неутоленным. Сомневаюсь, что подобные вопросы здесь уместны.

Хихиканье девчушки пронеслось по садам на тот особый лад, который верно говорит: ребенок делает что-то, чего, как он прекрасно знает, ему делать нельзя. Разъяренный щебет вырвался из невидимого птичника, и тут же последовало неодобрительное ворчанье крепко сложенного телохранителя. Зазвенели голоса детей. Девочка торопливо просила прощения, в то время как мальчик в праведном негодовании отстаивал свою невиновность.

Боль, которую Кейда считал надежно запертой в глубине сердца, пронзила его ножом.

Сообщают ли Шеку Кулу его великолепные источники, кто рождается у младшей жены, вроде Сэйн Дэйш, мальчик или девочка? Узнает ли он, как поживают другие дети в таком отдаленном владении, те, что еще ниже возраста благоразумия и ответственности, который сделает их фигурками, пригодными для игр, столь любимых в кругу вождей и их жен? Нет причин полагать, что он сам ищет какую-то выгоду для себя и для владения Шек в подобных затеях. А даже если он и знает, как ты можешь спрашивать его о таком, не подтвердив его подозрений о твоем прошлом? До тех пор, пока он может сказать, что не знает, кто ты, собственно, такой, ты, пожалуй, в безопасности. Как только ты не сможешь отрицать правды, игра окончена.

Но ему угрожало чародейство, не так ли? Он нашел, как одолеть опасность, и если соприкосновение его первой жены с колдовством не прибавило ему чести у соседей, его владение процветает. Он, наверное, долго жил без наследника из-за нее, но не потратил времени, наполняя свой колчан новыми стрелами, чтобы обеспечить будущее владения Шек. Это-то ты и должен открыть — как это ему удалось, а затем можешь вернуться и обнять своих жен и детей и глядеть на звезды ради лучшего будущего всех Дэйшей.

Между решимостью узнать, какие тайны скрывает Шек Кул, угнездившейся в глубине, точно холодный ужас, и страстной тоской по семье, обжигающей сердце, не нашлось особого места желанию утолить голод, когда немного погодя вернулся Сезарре с подносом, полным закрытых мисок.

— Мой господин желает, чтобы ты поел. — Сезарре поставил поднос на мраморную скамью, глядя не на Кейду, но неудержимо следуя за шумом, который устроили в саду женщины, играя с детьми. Кейда видел равно приязнь и покорность за тщательно поддерживаемой рабом маской безразличия.

Означает ли это, что твоей госпоже пошли на пользу выговоры, которые, похоже, не раз и не два делали ей другие жены и ее супруг?

Чтобы отвлечься от неподобающего любопытства и чем-нибудь ненароком его не выдать, Кейда стал поднимать крышки с мисок. Подбор блюд не хуже того, который сделал бы повар Джанне Дэйш, чтобы поставить их перед неожиданным гостем к завтраку, напомнил ему, как он проголодался. Бледные завитки свежего творога, уложенные в темном меду, были припудрены растертыми семенами афитала. Пурпурные ягоды блестели поверх миски соллерного зерна, тронутого розовым и увлажненного нежным ароматным вином. Воздушный хлеб, еще теплый, недавно из печи, был завернут в белоснежное полотно, а рядом красовался горшочек айвового варенья с золотым ободком. Кубок многоцветного стекла был под стать кувшину с чистой родниковой водой.

— Ты поешь со мной? — Он поглядел на Сезарре. Тот заколебался.

Конечно. Он слышал, что я говорил Шеку Кулу.

— Прости меня, я знаю, я был слишком близок к волшебству, и это опасно. — Кейда скрыл огорчение, занявшись кувшином. — Никому не стоит делить со мной пищу на всякий случай.

Сезарре изумил его, сев на другой конец скамьи и оторвав для себя кусок легкого хлеба.

— Здесь у нас однажды был раб… — Он помедлил, подбирая немного творога с медом. — Хороший человек, хоть и родился варваром. Он выдал ту, которую потом убили за то, что прибегла к волшебству. Он быстро раскусил ее чародея, потому что встречался с волшебниками в своей прежней жизни. Он все еще оставался хорошим человеком, хотя такие вещи и касались его…

Хороший человек, но только в прошедшем времени.

— Что с ним случилось? — Кейда потянулся за ложкой и начал есть соллер с незнакомыми ягодами, которые оказались освежающе терпкими.

Сезарре покачал головой.

— Это тебе скажет Шек Кул.

Раб взял другую ложку и присоединился к Кейде, принявшись за соллер. Они почти добрались до дна миски, когда галька на дорожке захрустела под ногами приближающегося Делаи.

— Мой господин Шек Кул желает снова с тобой поговорить.

Кейда поднялся. Сезарре собрал посуду и составил на поднос. Когда он исчез, Кейда почувствовал себя странно, словно чего-то лишился.

— Сюда. — Делаи даже не взглянул на дорогу к залу для приемов, но вместо этого повел Кейду к главной башне. Они вновь обошли огромное здание, и Кейда увидел, что его ведут к сторожевой вышке над воротами.

— Вверх по лестнице, — хмыкнул Делаи. — На самый верх, — Кейда подчинился и вскоре оказался в помещении, которое занимало всю ширину верхнего уровня башни. В каждой стене имелись большие окна с дощатыми деревянными ставнями, откинутыми и закрепленными. Шек Кул ждал, глядя за пролив.

— Благодарю за добрый завтрак, — учтиво произнес Кейда.

— Делаи, охраняй лестницу. Пусть никого не будет в пределах слышимости.

Как только раб закрыл за собой дверь, Шек Кул двинулся от окна, чтобы сесть на одну из скамей, которые шли вдоль стен под окнами.

— События, которые я предлагаю не обсуждать, научили меня не выносить приговор человеку всего лишь за то, что он имел несчастье столкнуться с волшебством. — Он безрадостно улыбнулся. — А иначе мне пришлось бы вынести приговор моим женам, моему первенцу и себе самому. Но мне ведомы глубина и неохватность злокозненности колдунов, и я с тех самых пор старался не упустить ни одного знамения, которое бы предостерегло, что то отвратительное происшествие замарало наше будущее. Мои соседи могут не согласиться со мной, но я ни видел ни одного такого знака, и моя тревога убывает с каждым оборотом небес. — Он задумчиво поглядел на Кейду. — Я понимаю твои тревоги о владении Дэйш. Не знаю, хватило ли бы у меня храбрости следовать тропе вроде той, что, как подозреваю, привела тебя сюда. Не вижу и никаких указаний на то, где может пролегать твоя тропа в будущем, и это беспокоит меня. Ты понимаешь, что решив бороться против тех чародеев, ты вполне можешь оказаться отвергнут другими владениями за одно то, что презрел опасность быть запятнанным волшбой, пусть даже в итоге спасешь южные пределы?

— Каким бы нежеланным ни был жребий, сделка себя оправдывает, — спокойно сказал Кейда.

Неясный звук, который издал Шек Кул, был эхом того, что испустил его раб. Он повернул на пальце толстое серебряное кольцо. В кольцо был вправлен неограненный отполированный изумруд, который не мог не быть оберегом.

— Не могу сказать тебе, как одолеть волшбу, которая в открытую врывается на чьи-то земли и сеет разрушение у себя на пути, — внезапно произнес вождь. — Добрая удача, равно как и добрый совет, спасли это владение от бедствия, которое чуть не навлекла та заблудшая женщина на всех нас. Я могу наставить тебя на путь, что, может статься, приведет тебя к мудрости, которой ты ищешь, хотя ничего тебе не обещаю. Я скажу тебе все, что могу, если ты дашь мне слово, если поклянешься до смерти не обмолвиться ни одному живому существу, что именно я указал тебе эту тропу.