Книга Кинжал убийцы, страница 63 – Джульет Э. Маккенна

— Что думает Узара об этой парочке? — услышала я за спиной вопрос Райшеда.

— Сорграда можно заставить прислушаться к голосу разума, — негромко ответил Шив. — Грен интересуется только выпивкой, едой, дракой и пригожими девицами. Пока он рассчитывает получить то или иное, причем в любом сочетании, он будет соглашаться с доводами брата.

Я улыбнулась и ускорила шаг, дабы не терять из виду Сорграда и Грена. В сравнительно укромной долине между грядой и холмом трава росла гуще. Она мягче стелилась под ногами и была усеяна голубыми колокольчиками, дрожащими на хрупких стебельках. Более храбрые белые цветы скапливались вокруг пучков волнистых кожистых листьев, увенчанных красными цветами, которые таили какой-то секрет в своих лепестковых шарах. Я опять удивилась, куда делись все козы. Почему такая прелесть осталась несъеденной?

Грену вскоре надоело шнырять вокруг, подражая глупой гончей, и он пошел рядом со мной.

— А здесь не так плохо.

— Тебе бы попасть сюда зимой.

Мы побывали на островах в самом начале зимы, и мне было от чего содрогнуться.

— Неженка ты, — пожурил горец. — Мы с Градом привыкли к более суровой жизни.

— К суровой жизни и смерти по прихоти Илкехана? — осведомилась я.

Грен беззаботно пожал плечами:

— Мы положим этому конец.

Я собиралась спросить, какого прорицателя он посетил, когда резкий свист Сорграда заставил Шива и Райшеда догнать нас. Мы присоединились к горцу у вершины холма, совсем недалеко от реки. Он присел на удобную каменную глыбу и стал рыться в кармане. Неугомонный ветер ерошил его тонкие соломенные волосы.

— Кураги? — Сорград протянул замшевый мешочек.

Я взяла липкий комок золотистых сушеных фруктов.

— В чем дело?

— Вон, смотрите. — Сорград небрежно махнул рукой, указывая на спуск к реке. Поток там был достаточно узкий для переправы, а под нами он расширялся в широкую дельту с песчаными отмелями и блестящими протоками. Черно-белые и пестрые птицы ходили по песку, клевали червяков, а над ними в полинявшей голубизне кружили темные силуэты морских разбойников.

— Вижу, — кивнул Райшед, когда за мелким бугром, увенчанным желтыми цветочными стрелками, взметнулась широкая треугольная сеть.

— Кого он ловит? — поинтересовался Шив.

— Их. — Я показала на толстую черную птицу с короткими ногами и крыльями, с белой грудкой и комичными пучками желто-алых перьев возле глаз. — Глядите, поймал.

И правда, охотник поймал одну птаху из прилетевшей стайки. Остальные глухо ударились о землю, хотя я ожидала худшего от этих неуклюжих с виду птиц, и исчезли в норах. Я засмеялась.

— Вот кто издавал те звуки.

Грен изучал убежище охотника.

— Что будем с ним делать?

— Мы перейдем реку вон там, а его оставим в покое, — твердо ответил Райшед, указывая на положенные для перехода камни.

— Да? — обратился Грен ко мне и своему брату.

— Нам не нужно его убивать, если он не пойдет за нами, — сказала я Сорграду.

Горец пожал плечами:

— Согласен.

Этого было достаточно, чтобы Грен направился к камням. Они были скользкие от зеленой тины, и Шив бросился вдогонку.

— Постой, Грен.

От водорослей шел пар. Высыхая, они сменяли свой ярко-изумрудный цвет на приглушенный зеленый, а потом на тускло-коричневый и рассыпались в хрустящую пыль, тут же подхватываемую ветром. Сорград внимательно наблюдал за магией, а Грен продолжал следить за охотником, расположившимся ниже по течению.

— Он бы убил его, не моргнув глазом, верно? — В голосе Райшеда слышались одновременно осуждение и беспокойство. — И думать бы не стал.

Я пожала плечами:

— В этом его преимущество. Оно не раз спасало жизнь и ему, и мне. Поверь, в таком путешествии предпочтительнее быть с Греном, чем без него.

— Я знаю, он твой друг, но я бы не взял его под свое командование, — медленно проговорил Райшед.

— Я не прошу, чтобы ты его любил. Грен и сам не стал бы служить под твоим командованием, — заметила я своему вышколенному возлюбленному. — Но он наемник и понимает, что такое дисциплина в бою. Хэлис не потерпела бы разгильдяйства.

— Надеюсь, он понимает, что я тоже этого не потерплю, — пробормотал Райшед.

Мы спустились к реке и без происшествий перебрались на другой берег. Здесь внимание Грена сразу же сосредоточилось на дороге, птицелов был забыт, в чем я и не сомневалась.

Дорога уходила в глубь острова, и холмы по бокам поднимались все выше. Мы оставались настороже, но день постепенно перешел в длинный вечер — ни с той, ни с другой стороны не появился ни один путник. Я даже немного расслабилась, пока не поняла, как это странно.

Нахмурившись, я обернулась к Райшеду и Шиву — они снова шли сзади.

— Где все?

— Сколько раз нам приходилось прятаться в прошлый визит? — Шив кивнул на спутанные кусты, растущие вдоль дороги, их злобные шипы прятались под пышными листьями и гроздьями розовых цветов.

— Нет даже козьего помета, в который мы все время вляпывались, так? — нахмурился Райшед.

Кое-что еще показалось мне неладным.

— Разве тут не было дорожных столбов?

— В чем дело? — Сорград и Грен вернулись к нам.

Пока я объясняла, Грен прихлопнул насекомое, жужжащее вокруг его лица.

— Проклятые комары.

Шив посмотрел на участок более ровной земли, где ущелье, по которому следовала дорога, немного расширилось.

— Они летят вон оттуда.

Словно по сигналу, рой маленьких черных кровососов устремился к нам.

— Должно быть, самое время года для них. — Я скорчила гримасу.

— Идемте скорее, и они останутся позади, — поторопил нас Райшед.

Шив все еще изучал торфяник около дороги.

— Эти люди готовы убивать, чтобы убраться с этих скал, потому что здесь так мало приличной земли, верно? — Он указал на глубокие канавы, вырытые в болоте. — Так зачем давать траншеям засоряться? Это хорошая земля, если ее осушить.

По мне, эта земля совсем не выглядела хорошей, но я поверю Шиву на слово. Он вырос в Кевилских болотах Каладрии, ему виднее.

— Ливак, я нашел твои столбы, — крикнул Сорград.

— Я тоже. — Грен немного опередил брата и заглядывал в овраг, тянущийся вдоль дороги.

Присоединившись к ним, мы увидели в навозных лужах темные камни, разбитые и грязные.

— Что это? — Сорград спрыгнул, чтобы рассмотреть поближе, и провел пальцем по глубоким следам зубила, под которыми едва проглядывал вырезанный квадрат с узором из перекрещенных линий внутри.