Онлайн книга «Приют героев»
|
Первыми, кого они обнаружили за гостиницей, были гордая мистрис Форзац и ее замечательный са-пэй. Застигнутые врасплох на месте самовольной помощи следствию. Пес нюхал, дама поощряла. – Ха! Нас пытаются опередить! Что скажет Тихий Трибунал в вашем очаровательном лице, сударыня? – Для начала представит вас даме. Мистрис Форзац, не хотите ли познакомиться с достойным кавалером? К дамам благосклонен, миролюбив, мухи не обидит… Кажется, холост. К вашим услугам – действительный член лейб-малефициума, магистр Андреа Мускулюс! Голос вигиллы превратился в гибкий, бритвенно-острый клинок: – А теперь разрешите полюбопытствовать: что вы здесь делаете? Выгуливаете собачку? Любуетесь достопримечательностями? Размышляете о высоком? Брюнетка надменно вскинула голову: – Это мое дело, сударыня. Пес утробно заворчал, присел и начал внимательно изучать гостей. Прикидывал, где ловчей будет ухватить, чтоб наверняка оторвать что-нибудь существенное. Хвала небесам, мирабил остался у входа в гостиницу! – Ошибаетесь, мистрис Форзац. Это мое дело. В данный момент я нахожусь при исполнении служебных обязанностей на месте преступления. Извольте отвечать. – Допустим, я откажусь отвечать. – Тогда не откажетесь ли вы проследовать за мной в Трибунал? По такому случаю мы превратим выходной день в будний. – А что, если я передумала? Решила пойти следствию навстречу? – Навстречу? В отсутствие меня? Очень хотелось ответить: «Следствие в вашей помощи больше не нуждается!» Но Анри сдержалась. Неизвестно, как поведет себя след. Малефик – малефиком, а са-пэй – он и в Дангопее са-пэй. – Да. В отсутствие. – Прекрасно. Значит, мы явились вовремя. Приступим? Мистрис Форзац кивнула с такой кислой неохотой, что у вигиллы чуть скулы не свело. – Прошу вас, мастер Андреа. Присоединяйтесь. – Собачью работу подсунули, – буркнул вежливый малефик, с насмешкой кланяясь псу. – Привет, коллега! Лю деловито обнюхал «коллегу» и остался удовлетворен результатом. Хозяйка же присела над собакой, ловко перебирая пальцами, собрала многочисленные складки шкуры Лю и натянула, извините, с задницы на голову эдаким жестким капюшоном. Пес стоически терпел. – След, Лю! – велела мистрис Форзац. «След, Андреа!» – подумала вигилла. Сперва медленно, а потом все быстрее са-пэй закружился на месте, разворачивая круги спиралью и припадая носом к земле. Малефик замер в центре этой спирали, словно ожидая, что Анри и ему шкуру со спины на голову натянет. Не дождавшись, плотно зажмурился; уподобясь слепцу, ощупал воздух – так трогают чужое лицо, знакомясь. – Дрянь-дело… – повторил вредитель, мрачней тучи. Он присел на корточки, мазнул ладонью по булыжнику. Раздувая ноздри, шумно втянул воздух. Надолго зашелся хриплым кашлем, отвернувшись от дам. – Турристанская смесь. Мандрагора с «горючими слезками» и сушеная желчь лисицы. Специально от нашего брата присыпали. Хотя… у меня от мандрагоры «каскад» стоит. Надо пробовать. А собака должна справиться. На са-пэя они не рассчитывали… Отвечая малефику, Лю обиженно чихнул и затрусил к выходу из тупика. Дважды пес оглянулся, проверяя, следует ли за ним хозяйка. Глаза Лю затянула стеклистая пелена, похожая на змеиные веки, сросшиеся и прозрачные. Солнце в пелене не отражалось. С таким эффектом вигилла сталкивалась впервые. Кликнуть Гиббуса? Нет, не стоит. Сцепятся мирабил с са-пэем, растаскивай их потом! А уж предприятию точно конец: во второй раз уломать стерву-Форзац вряд ли удастся. Ничего, при необходимости есть способ призвать Гиббуса хоть из чертогов Нижней Мамы. А сейчас и пешком пройдешься, красавица. Первым по следу, ясное дело, шел Лю; двужильная брюнетка не отставала от пса, демонстративно игнорируя спутников. Хмурый малефик бежал враскачку, как пьяный матрос; он часто нагибался, ведя широкими ладонями по земле, и бормотал под нос: – Плывёт, зараза… врёшь, не уйдёшь!.. Они выбрались в переулок Усекновения Главы, пустынный и тихий. Лишь из погребка с символическим названием «Кавалер-без-Парика» доносилось нестройное пение. Создавалось впечатление, что в «Кавалере…» кутят все жители переулка поголовно. Далее след свернул на Броварскую, где по случаю выходных и хорошей погоды были повсюду разбиты пивные балаганчики. Добродушные бюргеры сдували пену с огромных кружек и с любопытством наблюдали за странной процессией. От комментариев, правда, воздерживались: и малефик, и пес не располагали к досужим остротам. Анри искренне надеялась, что и она – тоже. В какой-то балладе она слышала, что у магичек проблемы с деторождаемостью, что все они холодны, как ледышка, и женских недомоганий у них не бывает вообще. Бегай-прыгай, вяжи-ворожи тридцать дней в месяц. Попадись гад-трубадур по пути – растоптала бы, и прах по ветру развеяла… Улица вывела квартет следопытов на юго-западную окраину, вильнула раз, другой, и уперлась в ворота кладбища Вторичной Инкарнатуры. Не самый престижный погост в столице; даже старушки, торгующие погребальными асфоделями, здесь сидели тощие и злые. Тем не менее, охранные чары на воротах и чугунной ограде соответствовали «Установлению о посмертной заботе», статья XIV, раздел «Надзор за местами погребения». Для живых граждан дорога открыта в любую сторону, но заведись в склепе бойкий упырь, мемориальный червь, хлопотун или дух-инхабитант – наружу им хода нет. – По какой, мил-судари, надобности? Кто покойный, кто сопровождает?! Щуплый мужичонка выкатил грудь колесом, дабы все видели бляху-пентакль из синего серебра – знак кладбищенских надзирателей. Для пущей важности сторож насупил кустистые брови и встопорщил бороду веником. В иной раз можно было бы посмеяться. Но сейчас Анри торопилась. – Тихий Трибунал! – рявкнула она, делая видимым клеймо на щеке. – И лейб-малефициум, – солидно прогудел Мускулюс, отмахиваясь по-казенному. На ладони малефика полыхнула зеленым огнем эмблема службы: змея пятью кольцами обвила кинжал. Сторож поспешил вытянуться во фрунт. – У нас все чин чинарем! Жмурики… в смысле, усопшая братия на месте, согласно описи. Можете убедиться. – Убедимся, – зловеще пообещала вигилла. И указала спутникам в глубину кладбища, куда рвался возбужденный Лю: – Вы идите, я догоню. Сударь надзиратель, кто дежурил позапрошлой ночью? – Я, ваша честь! Какого рожна сторожу подвернулся на язык судейский титул, Анри не поняла. – Ничего подозрительного не заметили? Телеги, повозки? Люди незнакомые? – Подозрений не было, ваша честь! Похороны – это да, имели место. Два раза. |