Книга Рассадник добра, страница 103 – Светлана Дмитриева

— Подозреваю, что чужой, — пробурчала Машка, настороженно глядя на Вилигарка. Изменение направления разговора ей активно не нравилось и жрать слабо шевелящееся насекомое категорически не хотелось.

— Может, и чужой, — неожиданно легко согласился Вилигарк. — Зависит от выбранного пути. Но ключевое слово — платить. За большую силу нужно платить большой кровью. А ты не можешь даже нахарда сожрать, хотя самое большее, что он может тебе сделать, — укусить за язык. Это не так уж больно, да и заживет довольно быстро.

— То есть что, он до крови меня укусит? — испугалась Машка.

Вилигарк равнодушно покивал, не в силах уяснить, что, собственно, новоявленную магичку пугает. Сам он в академии не только безобидных нахардов ел пачками, но и более опасных тварей. Однажды пришлось съесть вооруженного варвара. От того случая у него до сих пор остался толстый шрам на пятой точке. Из-за этого некромант не мог подолгу сидеть, отчего ужасно страдал.

— Нет, я так не согласна, — решительно отказалась Машка.

Некромант пожал плечами:

— Тогда забудь о магии.

Злоба и разочарование рвались наружу. Вилигарк и сам не мог понять, почему до сих пор не выместил свой гнев на строптивой служанке. Вилигарк очень не любил менять свои планы.

Машка еще раз вздохнула, посмотрела на противное насекомое и быстро, чтобы не успеть передумать, откусила ему голову. На вкус нахард оказался мерзким — словно горьковатую бумагу ешь. Машке жутко хотелось обладать магической силой. Только это помогло ей проглотить голову отвратительного насекомого. Впрочем, чего не сделаешь при наличии такого стимула?

— Хорошо, — ошарашенно сказал Вилигарк. — Что ты теперь чувствуешь?

Машка прислушалась к своим ощущениям и честно призналась:

— Меня тошнит.

— И все? — подозрительно спросил маг.

— И все, — отозвалась Машка. — Но тошнит сильно. Этот ваш нахард — такая гадость!

И она громко рыгнула, хотя прекрасно знала, что воспитанные девушки, находясь в мужском обществе, никогда так не поступают.

— Иди-ка ты погуляй, — предложил Вилигарк, с беспокойством глядя на нее. — Воздухом подыши. Это пройдет. Я предполагал, конечно, что у тебя это пройдет болезненнее, чем когда-то у меня...

— И мне ничего не сказали! — с упреком сказала Машка и вновь произвела неприличный звук.

Смутившись и чувствуя неприятное шевеление в желудке, она кинула напоследок убийственный взгляд на работодателя и вынеслась из лаборатории. Что ни говори, а приходить в чувство лучше на воздухе. Там почти всегда есть возможность скрыться от посторонних глаз, что для скромной и благонравной девушки весьма важно.

То ли потому, что Машка вовсе не была благонравной, то ли потому, что ей сегодня не везло, но прийти в себя в одиночестве ей не дали. Густые кусты, без возражений скрывшие ее позор, были вовсе не необитаемы. Как только Машку перестало тошнить, в пределах видимости обозначился Вий. Взгляд эльфа был печален.

— Хоть бы посочувствовал, что ли, — буркнула Машка, искусно скрывая свое смущение.

— А смысл? — Вий возложил руку ей на лоб, словно проверял температуру.

Повеяло мятой и корицей, Машке сразу стало легче. Внутри черепа перестали бухать молоточки, а мысль о еде уже не вызывала такого резкого отторжения, как раньше.

— Спасибо, — жалко улыбнувшись, поблагодарила Машка, не ожидавшая в принципе помощи от остроухой язвы. Помогать — прерогатива Мая, а вовсе не его опекуна.

— Вечно ты в неприятности лезешь, — проворчал Вий. — Что у тебя за натура такая гадская, можешь мне объяснить? Если рядом происходит хоть что-нибудь опасное, ты непременно в это вмешаешься.

— Но сейчас же со мной почти ничего не случилось, если не считать крови из носа и бунтующего желудка! — возмутилась Машка.

— Да, иногда тебе везет, — вынужден был признать Вий. — Но иногда везет всем. Разве дома ты болталась по разбойничьим притонам только потому, что тебя могут не убить и не ограбить? Случайно...

— Нет, — задумчиво сказала Машка. — Конечно нет. Ведь у нас нет разбойничьих притонов.

— Не увиливай! — строго сказал эльф. — Наверняка у вас есть что-то подобное!

Машка, вздохнув, согласилась с умницей нелюдем. Таких мест в Москве более чем достаточно, и далеко не все Машка успела изучить. О чем, откровенно говоря, не очень-то и сожалела.

— Все в порядке? — Май был более тактичен.

— Угу, — буркнула Машка. — Не твоими заботами, но уже в порядке.

Эльф с комическим видом развел руками.

— Сердце мое, — проникновенно сказал он, — знаешь, большинство людей в твоем возрасте уже имеют на своих плечах нечто похожее на собственную голову.

— А у меня что? — удивилась Машка. — Пупочек?

Май промолчал деликатно, но по его лицу было заметно, что именно так он и считает. То постоянство, с каким окружающие отказывали Машке в умении думать, уже начинало раздражать ее. «Ну ладно, старый и мудрый дракон, слуга Херона, отец покойникам, правая рука Мертвого бога, может предполагать, что человеческая девчонка-подросток безмозгла. В его возрасте это простительно. Склероз, там, маразм и все прочее, — размышляла она. — Но какой-то примитивный эльф, которому всего-то лет триста!»

На «примитивного» Май обиделся, наморщил нос и отвернулся. Машке на мгновение даже стыдно стало — столько оскорбленного достоинства было в эльфийской спине. Но только на мгновение. Потому в следующий момент она заметила крупную зеленую ящерицу, сидящую на камне. Ящерица таращила на нее стеклянистые глаза, и Машка с ужасом поняла, что кровь ее ведет себя вовсе не так, как положено благовоспитанной крови. В ушах застучало, под мышками стало жарко, а щеки запылали. Захотелось быстро бежать или в крайнем случае упасть в обморок. Ящерица же не шевелилась. Она не боялась гуманоидов. Видимо, потому, что не замечала их.

— По-моему, у меня развивается фобия, — слабым голосом пожаловалась Машка.

— Не волнуйся, это всего лишь прыщик, — мельком взглянув на нее, успокоил Май.

— Какой ты бесчувственный! — укорила его Машка. — У меня, между прочим, сейчас нервный срыв будет.

— Только не на траву! — быстро предупредил Вий. — Газонная трава на такие вещи плохо реагирует, пока маленькая.

— У тебя явно прогрессирует садово-огородная болезнь, — злобно сказала Машка. — Похоже, эльфы ей подвержены еще больше, чем люди. Имей в виду, если это не лечить, через годик ты начнешь сажать картошку и огурцы.

— А картошка, она какая? — немедленно заинтересовался Вий. — Красивая? А как цветет? Очень капризная?

— Еще немного, и он станет буйным, — предупредила Машка Мая.

Он усмехнулся:

— Спохватилась. Он уже лет триста как буйный. Прошла твоя фобия?