Онлайн книга «Арканмирр»
|
— Все это очевидно, Серебряный Ветер, — сказала Маллана. — Твой запас еще цел? — Да. Но… — Нужно идти ва-банк. На кого будем ставить? — Не НА кого, — поправил Ультимакс, — а ПРОТИВ кого. — Можно подумать, у нас имеется выбор, — хмыкнул Брук. Миры Света. Эфирный Престол. Дом Колеса. — Я хотел бы выделить несколько странных фактов, обнаружившихся в последнем цикле, — начал Ренфильд. — Вам, думаю, известна некая Хель. А вдумывались ли вы когда-нибудь в звучание этого имени? — «Hell» по-английски обозначает «ад» и все такое прочее, — ответил Тайдес. — Вполне возможно, пожелание «Go to Hell!» действительно означало когда-то не «Пошел к черту!», а «Иди к Хель!». Ну и что с того? — А почему ты обратился к английскому? Тайдес пожал плечами. Ну как же, один из вариантов Общего… — В Асгарде говорят на так называемом северном языке — это нечто среднее между позабытыми у нас старонорвежским, датским и германо-готским наречиями. Так вот, если взять сравнительно близкий к ним немецкий язык, то «ад» на нем — «Hoelle» (согласитесь, сие больше похоже на английское «hole» или немецкое же «Hoehle» — «дыра»), в то время как «hell» обозначает «светлый». Кстати, произносится это слово в точности так же, как имя Хель — в отличие от английского «hell»… — Ха! — сказала Морфейн. — Если судить с этой точки зрения, то греческие слова «Helios» [49] и «Hellas» [50] также родственны предмету нашего разговора. — Ты украла у меня вторую половину речи, — проворчал Ренфильд. От неожиданности оба собеседника замолчали. — Да! Я утверждаю, что английское «hell», греческое «Helios» и немецкое «hell» тесно связаны с самой Хель! Весьма возможно, что словечко «Hellas» тоже как-то примкнуло к этой компании, но это — уже в другой раз. Великанша Хель, правительница мертвых, имеет какое-то отношение к свету и солнцу? Бред, подумали бы собеседники, если бы не знали о невероятных аналитических способностях Ренфильда и его личном хобби — устанавливать четкие логические связи между самыми, казалось бы, непохожими событиями и фактами. — Вы хорошо помните тот бой между Хель и Нидхеггом? — неожиданно спросил он. — Не в подробностях, — признался Тайдес. — Я смотрел только на Доску. — Ясно. Значит, я был единственным свидетелем. Так вот, Нидхегг по большому счету одолевал. И тогда Хель вызвала нечто вроде солнечного света. — Ну и что? Любой заурядный колдун… — В Нифльхейме? — мягко спросил Ренфильд. Морфейн пробормотала короткое проклятье в собственный адрес. В глубинах ледяного ада солнечный свет встречался так же часто, как снег и лед в жерле действующего вулкана. — И как ты это объясняешь? — наконец задал вопрос Тайдес. — Объяснений у меня нет, одни лишь предположения. — Ну и? — В тех краях уже достаточно давно обитал один тип по прозвищу «светоносный»… — Это в аду-то? — не поверил Тайдес. Морфейн побледнела: — Ты же не хочешь сказать… — Тогда назови его сама, — бросил Ренфильд. Проклятое навек имя сорвалось с языка против ее собственной воли… [51] … Восточная окраина Асгарда. Поле Вигрид. — Четверо против пятерых? Это кажется не очень-то честным… — Видар, смертные не в счет, — надменно произнес Вали, полируя краем плаща клинок своего двуручного меча. — Но они — Герои! — возразил тот, кого когда-то именовали Молчаливым Асом, храбрейшим среди богов. Сейчас вся его молчаливость куда-то пропала, равно как и храбрость. Вместе с титулом Аса, брезгливо подумал Он. — Значит, четырьмя трупами будет больше, — проявил чувство юмора синеглазый исполин Магни. — Вот обрадуется Хель! «Это вряд ли, — мысленно вздохнул Он. — Ни Сурта, ни Нидхегга, ни Хель… Не на кого даже оставить Царство Мертвых, черти бы его забрали!» Не подумав, Он высказал мысль, которую немедленно подхватили в Преисподней… — Хватит болтать! — оборвал Моди, выглядевший в Его глазах самым серьезным из Его союзников. — Начало боя через час. Готовы? Он вздохнул. Нет, нельзя отпускать этих кретинов одних. Пускай даже Его инкогнито будет раскрыто — нельзя! Если они проиграют, у Него не останется даже имени… — Бой будет честным, Видар, — произнес Он. — Пять на пять. Миры Нереального. Линия Грез. Цитадель Снятых Масок. — Четыре фишки на Асгард, — сказал Ратт. — Пас, — вздохнул Рамзес. — Ответил и одна сверху, — заявил Тирон. — Ты блефуешь, — твердо проговорила Баттори. — Восемь бесцветных на Кольцо. — А вот это точно блеф, — ухмыльнулся Гиддеон. — Десять в начало и открываю карусель. Крути, Рамзес! — Черный сектор! — провозгласил тот. Три протестующих возгласа слились в один. Гиддеон сгреб банк и с покровительственной усмешкой, обращенной к коллегам, наклонился над Доской. Усмешка тотчас же исчезла с его лица. — Кто был режиссером этой сцены? — прошипел он, едва сдерживая ярость. — Ты, Тирон? Тот посмотрел на Доску Асгарда и покачал головой. — Алгоритм Ehwaz не был причиной этой позиции. Тут просматривается действие более могущественных сил. — Пусть так, но что прикажешь делать с этими? — Интересно, — ехидно заметил Ратт, — что бы ты осмелился сделать, если бы я свихнулся и отдал приказ? Не без труда устроившись на запряженной двумя козлами колеснице Тора, Ангус установил слева большой щит, отыскавшийся в арсенале Асгарда. Легенду, связанную с этим щитом, он благополучно пропустил мимо ушей, хотя не имел ничего против рассказывавшего ее Ньорда. Просто ему не до того было. Богатырь собирался выслушать эту историю потом — если только оно будет, это «потом»… Рыжая Соня достала из-за пояса мифриловую подкову и, положив ее наземь, прошептала несколько слов. Тотчас же из подковы появилось копыто, а за ним — и вся лошадь. Таким образом воительница всегда перевозила Громовую Птицу на корабле, ибо та терпеть не могла соленого ветра и качки. |