Книга Золотой век, страница 59 – Джон Райт

— Узел надзора за этикой Благотворительной композиции отправляет все внутренние идеи на общественные каналы, чтобы каждый мог их видеть. Лишь разум отдельного индивида, отрезанный от мира и одинокий, может вынашивать секретные планы, основанные на бесчестии. Мы же не являемся отдельным индивидом, мы можем позволить себе искать добро и стремиться ко всеобщему благу, думая при этом и о вашей пользе.

— А как же Гелий? Вы с такой легкостью готовы предать его.

— Опасность, которую представляете вы, намного превосходит все, что может создать Гелий. Он должен быть счастлив, принося себя в жертву для всеобщего блага. Кроме того, если Гелий мертв на самом деле, вы — законный наследник его владений, сюда же входит и интеллектуальная собственность. Его архивы памяти, шаблоны его личности. С такой экипировкой вы сможете создать себе сына, обладающего способностями, знаниями и чертами характера Гелия, который будет предан вам, он вполне сможет взять на себя проект в Солнечной структуре.

От возмущения Фаэтон отпрянул от собеседника. Правила Серебристо-серой запрещали дублирование и редактирование личности других людей, независимо от того, истек срок авторского права или нет. Совершенно очевидно, что составляющие коллективного разума нисколько не уважали умственную неприкосновенность личности.

— Боюсь, нам больше нечего сказать друг другу, сэр, — холодно заметил Фаэтон.

— Вы отказываетесь продолжить переговоры?

— Моя душа не продается, извините.

Химера отступила, все три головы изумленно переглядывались.

— Каждое ваше слово выдает в вас эгоиста. Сейчас, когда вы нищий, без гроша за душой, вы отказываетесь от немыслимого состояния! Или вы считаете, что служите высоким целям и прекрасным идеалам, притом что весь мир, вся цивилизация против вас? Почему вы так уверены в этом?

Фаэтон презрительно улыбнулся и покачал головой.

— Наверное, правильнее спросить меня, что вызывает у меня сомнения. На любой заданный мной вопрос я получал в ответ только ложь, галлюцинации и амнезию. Таким оружием не пользуются честные люди, вы же используете это оружие. Отсюда следует, что в затруднительном положении, вероятно, нахожусь не я, а вы.

— Скажете ли вы нам, к чему привели вас ваши сомнения?

— Конечно скажу. Призывая все свое воображение, я хочу попытаться убедить себя, что все вы просто трусы, а не мерзавцы.

— Но вы подписали соглашение в Лакшми. Теперь вы хотите его нарушить. Разве это честно?

— Я не видел это пресловутое соглашение, не помню его и не знаю его условий. Ту мою версию, которая подписала это соглашение, вы и вам подобные хотели уничтожить! Если я нарушил его, не стесняйтесь, вызывайте меня в суд. Если же не нарушил, будьте так добры, займитесь своими делами.

— Никто и не говорит, что вы нарушили соглашение. Вы пытаетесь обойти его. — Химера взмахнула рукой. — Вы все еще соблюдаете его, но действия ваши направлены на его разрушение.

— Почему вы так решили?

— Человек может совершать нечестные поступки, не нарушая при этом буквы закона.

— Все верно. Но меня удивляет, что вы имеете наглость говорить мне это в лицо.

Две головы заморгали от неожиданности. Змея высунула язык.

— Наглость?

— Наверное, правильнее назвать это лицемерием. Или неуважением. Вы смеете говорить мне, что с моей стороны нечестно пытаться обойти условия соглашения, но сами вы не только обошли, не просто нарушили его, вы полностью игнорируете заключенный договор!

— Мы не нарушали закона.

— Ха! Соглашение предполагало, что все забудут о том, что я сделал. Но пока что я не встретил ни одного человека, кто не помнил бы об этом! Все пэры, видимо, считают, что они выше любых законов, или это касается только Гелия, Ганниса и вас? Ах, извините, еще Колесо Жизни нарушает соглашение, это она обнаружила меня у озера Судьба и сообщила об этом Гелию.

— Условия соглашения позволяют делать исключение для пэров. Мы можем вернуть утраченные воспоминания, если это необходимо для защиты наших интересов или интересов общества.

— Мне это не позволено, даже если я вынужден защищать свои интересы в суде?

— Данное положение не включает вас. Вы не требовали этого.

Фаэтон подумал, что это тоже ключ, который оставил ему его оригинал. Но сказал он другое:

— Сейчас условия этого пресловутого соглашения очень удивляют меня. Мне кажется, что оно как минимум плохо составлено. Если вы не хотели, чтобы я занялся расследованием, как только обнаружу, что многого не помню о своей жизни, почему вы не внесли это в соглашение?

— Честно говоря, вопрос о том, что вы будете удивлены провалами в памяти, никогда не обсуждался. Соглашение было составлено в спешке.

— Я уверен, что софотеки спрогнозировали все возможные пути развития событий. Они не могли не предвидеть возможные осложнения. Софотеки для этого и существуют.

— Софотеков не привлекали.

— Что? Что вы хотите этим сказать? Я считал, что Наставников консультировал софотек Навуходоносор.

— Навуходоносор присутствовал виртуально на Венере, но отказался участвовать в этом деле. Колледж Наставников продолжил работу без софотеков и самостоятельно составил соглашение.

Фаэтон на минуту онемел. Он не мог понять, как нужно было отнестись к этому. Знаменитый софотек Навуходоносор отказался консультировать Наставников? Отказался?

Если верить дневнику Дафны, она разговаривала с Гелием между его повторяющимися самосожжениями, он был в здравом уме и трезвой памяти, но в разговоре он с неудовольствием упомянул, что Аурелиан не желает выполнять условия этого соглашения.

В том же дневнике, когда Дафна вышла из бассейна, прервав свое участие в соревновании, софотек Аурелиан критиковал Наставников. Он говорил о массовой амнезии с шутливым презрением.

И еще Разум Земли… Ее время столь дорого, что она очень редко останавливалась, чтобы поговорить с кем-то, но она разговаривала с ним, она сказала ему, что он должен оставаться самим собой. Если бы она хотела, чтобы он довольствовался ложными воспоминаниями, она не говорила бы ему этого.

И на что же… на что же он — то есть его забытая версия, — на что же он надеялся, подписывая это соглашение? На что он надеялся прежде всего? Что вселяло в него уверенность?

И тут на него начало сходить озарение. И он не сдержал улыбки.

— А скажите мне, мои дорогие композитные, ведь вы не можете скрывать свои мысли друг от друга, ведь так?

— Существуют формы ментальных иерархий, которые контролируют внутренний поток информации, но Композиция демократична и члены ее имеют равные права.

— Декабрьская Трансцендентальность, на которой соберутся все умы человечества, чтобы решить, как должно пройти следующее тысячелетие, — это просто еще одна форма Композиции, временная, так ведь?