Книга Запретная магия, страница 127 – Энгус Уэллс

— Если вы ищете Тезин-Дар, — спокойно сказал эк'Салар, — то все вы глупцы. И там вас ждет только смерть.

— Мы слишком далеко зашли, — возразил Каландрилл. — Мы даже дрались с людоедами в джунглях Гаша.

— С теми, разукрашенными? — Эк'Салар беспечно махнул рукой: — Они ничто. Ты видел драконов?

Каландрилл кивнул.

— Нет, то, что ты видел, — это малолетки. Взрослые драконы живут во внутренних топях, и им ничего не стоит проглотить лодку целиком. Им нравится человеческая плоть.

— Но вы же живете, — сказал Каландрилл.

— Мы знаем их повадки и не суем нос туда, где охотятся взрослые драконы. — Кандиец покачал головой, неожиданно посерьезнев. — Послушай меня, друг, там вас ждет только смерть. Драконы — это еще куда ни шло. Там есть кое-что и похлеще, и такого добра там предостаточно. Там растут деревья, которые питаются мясом; там водятся насекомые, которые ищут мужчин и женщин, — сказал он взглянув на Катю, — ибо человеческое тело идеально подходит для кладки их яиц. А из них вылупляются личинки, которые сжирают тебя заживо — самая болезненная смерть! Там, в топях, есть существа, по сравнению с которыми эти наши уроды выглядят людьми. И они вовсе не любят человека.

— Я бы заплатил за проводника, — не сдавался Каландрилл. — И очень хорошо.

— Друг мой, друг мой, — вздохнул эк'Салар. — Неужели ты ничего не слышишь? Никто не поведет тебя в топи. За все золото Лиссе тебе не купить проводника. Слушай меня! У тебя есть деньги? Тогда купи у нас шкуры! Ты пришел первым, и у тебя есть шанс выбрать самые лучшие. Отвези их назад в Кандахар, и сам будешь назначать цену на рынке. Если то, что ты нам рассказывал о гражданской войне, — правда, Кандахару понадобится много доспехов, и ты вернешься в Лиссе богатым человеком. Богатым и живым.

— Благодарю тебя, — мягко сказал Каландрилл, — но я не купец. Я прибыл, чтобы отыскать Тезин-Дар, и я намерен добиться своего.

Эк'Салар устало покачал головой.

— Ты ведешь себя как настоящий глупец, мой друг. И ты умрешь столь же глупой смертью, если отправишься туда.

— Пусть даже и так, — пробормотал Каландрилл, улыбаясь, чтобы дать кандийцу понять, что не обижается, — но я бы хотел нанять проводника. Проводника и лодку, подходящую для путешествия по хлябям. Поможешь? За эту службу я, конечно, с охотой заплачу.

— Мне не нужны твои деньги, — сказал кандиец, — Проводника ты все равно не найдешь. Но я спрошу.

Он поднялся и жестом приказал толпе замолчать.

— Слушайте меня! Эти люди прибыли сюда в поисках Тезин-Дара, и им нужен проводник. Такой, кто бы знал дорогу в хлябях. Они заплатят — и хорошо заплатят! — тому, кто согласится. Мне даже кажется, что доброволец сам может назначить свою цену. Есть желающие?

Установилось долгое молчание, затем кто-то рассмеялся, за ним второй, и третий, и вдруг вся толпа разразилась диким хохотом. Кто-то выкрикнул:

— Тезин-Дар? Я могу дать этим женщинам сны послаще, чем этот.

Другой сказал:

— Уж лучше прямо сейчас вскройте себе вены. Хоть нормально умрете.

Большинство собравшихся отрицательно и недоверчиво качали головами, с сожалением глядя на пришельцев, словно перед ними были умалишенные.

Каландрилл посмотрел на своих спутников. Брахт сидел с каменным лицом, глядя на хохочущих охотников на драконов; Катя обеспокоено поблескивала глазами; Теккан с угрюмым видом сжимал кружку. Эк'Салар повернулся к ним и сел, улыбаясь.

— Видели? А ведь это далеко не трусы. Они смотрят смерти в глаза, когда идут на дракона, но никто не хочет умирать за сон.

Каландрилл с неохотой кивнул.

— А лодку? — спросил он. — Кто-нибудь продаст нам лодку?

— Ты все-таки настаиваешь? — поразился кандиец. — Без проводника? После всего, что ты слышал?

— Мы слишком далеко зашли, чтобы поворачивать назад, — сообщил Каландрилл. — С проводником или без проводника, но мы пойдем дальше.

Эк'Салар наклонился и крепко схватил Каландрилла за запястье, словно силой хотел впечатлить его, не сводя здорового глаза с его лица.

— Ты, похоже, не в своем уме, мой друг? Неужели ты настолько свихнулся, что совсем не понимаешь, что я тебе говорю?

Каландрилл с трудом подавил в себе желание отвернуться от его тухлого дыхания.

— Я не свихнулся, — сказал он. — И я пойду дальше.

— Ты! — Эк'Салар отпустил его руку, наклоняя голову к Теккану и наставляя на него обезображенный глаз. — Ты, кто старше его и, может, умнее, — ты с ним заодно?

— Да, — торжественно заявил Теккан.

Кандиец шумно вздохнул и посмотрел на Брахта, который на его вопросительный взгляд ответил бесстрастным выражением лица, а затем на Катю.

— Насколько я понимаю, ты самая красивая из женщин. Неужели ты хочешь, чтобы твое лицо было изъедено червями? Неужели ты хочешь подохнуть в когтях дракона? Или стать игрушкой в руках обитателей болот?

— Нет, конечно, — ответила она ровным голосом, не сводя глаз с его лица. — Но нам надо идти.

— Бураш! — Эк'Салар поднял глаза к тростнику, покрывавшему крышу. — Вы что, все посходили с ума?

— Ты продашь нам лодку? — спросил Каландрилл.

— Раз уж я не смог вас переубедить, — кандиец пожал плечами, — то да. Я продам вам лодку и все, что хотите. Но сегодня вечером вы поужинаете со мной.

— Ты очень добр, — Каландрилл вежливо склонил голову. Эк'Салар усмехнулся и, покачав головой, сказал:

— По крайней мере вы пойдете навстречу смерти с полным желудком.

Они еще поговорили, и их заставили вновь выпить; удовлетворив любопытство, охотники начали ходить вокруг женщин, изрекая грубые комплименты и нелестные предложения. Вокруг Кати собралось несколько мужчин, и Брахт сердито напрягся, но сдержался, а Катя довольно ловко отделалась от ненужного внимания. Теккан договорился о пополнении запасов и о воде; им все пообещали утром, и через какое-то время эк'Салар объявил, что настал час ужина.

Каландрилл думал, что ужинать они будут тут же, и не очень-то надеялся на хорошее угощенье, но был приятно удивлен, когда эк'Салар поднялся и повел их за собой.

Солнце уже почти село; на болотах установилась странная красота — красно-золотистые лучи отражались в вонючей воде. Мох, облепивший мангровые деревья, походил на золотую филигрань, а сами деревья блестели, как полированные. Лягушки хором прощались с солнцем, вдалеке ревели драконы; стая птиц или существ, похожих на птиц, уселась на ветвях деревьев. Полукровки, собравшиеся у лестницы, молча расступились, разглядывая гостей с бесстрастными лицами, если про них можно было так сказать, ибо некоторые были настолько безобразны, что казались скорее рылами животных. У других же они были просто изуродованными. Эк'Салар не удостоил вниманием этих изгоев, словно шел сквозь скот, словно они были ниже его достоинства, — они просто должны расступиться при его появлении.