Книга Девятое кольцо, или Пестрая книга Арды, страница 47 – Ира Аллор

— Что это? — робко прошептала Мелиан.

— Бездна… Впрочем, не знаю точно, — покачал головой Аллор.

— Все понятно. Не он, Саурон, это создал, но — знал, как использовать. Но кто сотворил такое? Враг?

— Не думаю, — ответил Аллор коротко. Айо с благодарностью посмотрел на него.

Мелиан обняла Эльдин:

— Я не хотела… Вот дура, завела разговор…

— Ничего… Кто знал? — вздохнула девушка.

— Это что-то новое для тебя, Лориэн? — спросил Аллор. — А остальные, кто ходит сюда?

— У них — другое. У каждого — свое…

— Все ходят?

— Почти.

— А кто — нет?

— Манвэ, например.

— Тогда понятно.

— Что?

— Он устал, но ни за что не позволит себе расслабиться: не знает, что полезет из памяти, — или слишком хорошо знает… — Аллор вздохнул.

— А Варда? — спросила Эльдин.

— Она — часто.

Майэ покачала головой:

— Вполне естественно.

— Надеюсь, это останется между нами, — сказал Аллор, выпрямившись. — Мне жалость не нужна. Скажем так, не к лицу.

«Как он похож сейчас на Манвэ», — подумал Ирмо. Не это ли, помимо всего, уловил Король, прося помочь разобраться со странными майар?

— А что до прочего… Ты видел многое, Лориэн. Зачем, другое дело. Может, тебя попросили? — Майар в упор смотрели на Валу.

Ирмо смутился — это не ускользнуло от них.

— Впрочем, какая разница? Скрывать нам нечего.

— Да и кто мы такие, чтобы нас опасными почитать и нашими мыслями интересоваться?

— Люди, — проговорил Ирмо, сам от себя этого не ожидая.

— Люди… — протянули недомайар. — Где там… Мы — нелюди, уроды.

— Мелиан, угости еще табаком, пожалуйста, — попросил Аллор.

Майэ с готовностью протянула кисет:

— Вот, берите. У меня много. Еще захотите — не стесняйтесь. И… вообще, все равно — вы же зайдете сюда еще, да?! — с надеждой взглянула она на майар.

— Пожалуйста! — присоединился к ним Айо. — Просто посидим, поболтаем. Отдохнете — по-настоящему. — Майа показалось, что им можно верить. Может, из-за того коротко-резкого «не думаю»? Ирмо виновато улыбнулся:

— Я сделаю так, чтобы вам было хорошо. Таких ошибок я больше не повторю… надеюсь. Еще раз — простите.

— Мы-то простим, — сказала Эльдин, — но ты попытайся побыть Мастером Грез просто ради грез. Право, так лучше будет.

— В самом деле, искусство ради искусства совсем неплохая вещь, — усмехнулся Аллор. — А ведь у тебя так… красиво, хотя я и не люблю это слово. По-хорошему гармонично, что ли?

— Я бы с радостью научил вас многому — если вам это интересно, конечно. По-моему, у вас должно получиться.

— Возможно. Спасибо…

Они посидели еще немного и направились восвояси. Дружески попрощались со смущенным Ирмо и с Айо, а Мелиан сказала:

— Если что не так — вы сразу ко мне. Вы, главное, не стесняйтесь. Все же пра-пра и так далее внук — такое не каждый день встречаешь. — Майэ широко улыбнулась. — До встречи.

Лориэн проводил их взглядом. Странные создания. Неуловимые и вроде открытые. Кажется, поймал сущность, и понимаешь, что все же не уловил ничего. Как в лабиринте: думал, что ты в центре, оказался — с краю. Недаром Манвэ почувствовал исходящую от них опасность: Аллор нес в себе Бездну — пусть и в глубинах памяти. Пустота, от которой они старательно отгородились в Валиноре, пришла с этим элегантно-утонченным, интеллигентным недомайа. Недочеловеком?.. Что же принесет он в Благословенный край? Ирмо не знал. Тревожно — и все. Он души видит — не будущее. С Намо бы посоветоваться. И… с Манвэ? Но… они же живые… Что с ними будет? Только бы не навредить — никому и ничему. Только бы не пришлось выбирать — опять — ради покоя и порядка. Никогда больше! — отчаянно взмолился-подумал Ирмо, стиснув хрупкие пальцы…

* * *

Парочка недомайар вышла из серебристой пелены Лориэна на залитые светом плиты валмарской мостовой. Эльдин, уцепившись за локоть Аллора, бормотала себе под нос все, что думает об отдыхе, грезах и тех, кто эти самые грезы создает.

— Ну вот, милая, выясняется, что ты связалась не только с моральным уродом, но и психическим инвалидом. Странно — думал, освободился. А выясняется, что чуть копнешь…

— А нечего копаться! В Арноре бы некоторым за такие изыскания устроили веселую жизнь. И инвалидность была бы… не душевная.

— Да Ирмо и так… увечный. Выдрессированный? Дома — как на работе. Его же просто понесло.

— Тоже мне, Властитель Душ, — фыркнула Эльдин.

— Самое забавное, что зла нам он, похоже, и впрямь не желал. Промахнулся несколько. Не понял, с чем дело имеет — не ждал. Мы чужие здесь, Эльди. Вся эта публика, кажется, просто не знает, чего от нас ожидать — да мы и сами не знаем, правда? — Он ухмыльнулся, полузакрыв глаза.

— Он еще, того гляди, будет экспериментальным путем выяснять, как нас, бесценных, порадовать и обезвредить, — кисло-сладким голоском протянула Эльдин. — Коли так, я туда, — она ткнула большим пальцем в сторону Садов, — ни ногой!

— Ну зачем же так? Поучиться у него все же есть чему. Да хоть просто поболтать… Кстати, святой принцип потребителя дурманов — от дармового удовольствия не отказываться. А на измену высадит — издержки бытия…

— Прав ты — в некоторой степени. На обиженных воду возят.

— Кстати, о воде: пошли, искупаемся? — неожиданно предложил Аллор.

— Добрая идея. Вообще-то я неважно плаваю. В Арноре, сам знаешь, озера прехолодные.

— Посмотрим. Вот заодно и научу получше.

— Тебе, нуменорцу, и карты в руки. Только бухту поукромней найдем.

— С чего бы это?

— Ну буду плескаться по-собачьи телери на смех.

Аллор длинно и как-то очень обидно присвистнул.

Обнявшись, они двинулись к поблескивавшему вдали морю. Закатное солнце смазало резкие в дневном свете силуэты острых башен, залило, как розовым сиропом, долины. Все казалось каким-то особенно задумчивым и мирным — и настраивало на сентиментальный лад.

Добравшись до моря, они пошли вдоль берега, подальше от набережной. Порой кто-то из них останавливался, чтобы получше рассмотреть блеснувший удачно камушек или пеструю раковину. Вода была прозрачной, сейчас — чуть фиолетовой, отражая закатное небо. Вскоре майар добрели до уютной лагуны с песчаным берегом. Цепочка камней уходила в море. Перескакивая с одного на другой и так — до последнего, они остановились, завороженные — а могло ли быть иначе? — равнодушно-блистательным простором.