Онлайн книга «Глаз Охотника»
|
Вперед проскользнули два рюкка, спешивших зажечь масляные лампы. В руках Стоука был длинный золотой жезл с вставленными в него треугольными лезвиями, который он с величайшей заботой водрузил стоймя на стол с инструментами. Окинув лежавшие здесь приспособления внимательным взглядом, он удостоверился, что все на месте, и оборотился к своим пленникам. Смертельная бледность покрывала правильные черты его вытянутого лица, он был высок, с длинными изящными руками и с волосами цвета воронова крыла. Рот его искажала кровожадная усмешка, и, когда барон улыбался, можно было разглядеть его длинные зубы и острые, как у хищника, клыки. На вид ему было лет тридцать, хотя на самом деле он жил уже около тысячи шестисот лет, из которых десять веков провел закованным во льдах Глетчера. Глаза его были цвета янтаря — почти желтые. Фэрил попятилась к стене, а Гвилли шагнул к ней, будто желая прикрыть ее собой. Риата стояла вперив ненавидящий взгляд серебристых глаз в убийцу. Араван весь поник и произнес на языке сильва: — Он похож на убийцу Галаруна, но все же это не тот, кого я ищу. Стоук окинул своих пленников насмешливым взглядом. За спиной у барона стоял гхулк. Он был ростом с человека, и глаза его, черные и ничего не выражающие, злобно мерцали на лице, обезображенном страшным ожогом. Обожжены были и его руки, в одной из которых было зажато смертоносное копье. В кроваво-красной прорези рта виднелись желтые острые зубы, а шею опоясывал ошейник с шипами. Гхулк глухо рычал и с ненавистью смотрел на Гвилли. Стоук, впрочем, не обращал внимания на разъяренное чудище. Его гораздо больше занимали пленники. При виде варорцев в глазах его мелькнула тень удивления. Когда же его безумные глаза остановились на Риате, он шепотом, от которого у Фэрил мурашки побежали по спине, произнес: — Давненько мне не приходилось побаловаться эльфом… — тут он быстро скользнул глазами по Аравану, — а тем более двумя! Риата стояла в бессильной ярости стиснув кулаки. Стоук вновь обернулся к варорцам: — Удивительно, что эти двое все еще с тобой. Никогда не слышал, чтобы этот народец жил так долго. Фэрил быстро взглянула на Гвилли, а затем опять на Стоука. «О Адон! Он нас принял за Томлина и Пэталь». Стоук хищно посмотрел на груду оружия, сваленную у противоположной стены, и снова обратился к Риате: — Жаль, что мой старинный враг Урус не дожил до этого радостного часа! Мне доставило бы массу удовольствия послушать его крики и стоны, когда я стал бы сдирать с него шкуру. Но он и без того сослужит мне хорошую службу: сегодня утром его труп перенесли на склад, — и Стоук поистине королевским жестом указал на дверь, из которой появился несколько минут назад, — и чуть позже он пополнит ряды моей славной армии. Риата заскрежетала зубами в благородном негодовании и рванулась вперед, в порыве ярости забыв о цепях, сковывавших ее. — Урус погиб в честной схватке и никогда не будет прислуживать тебе, Стоук! Стоук, упиваясь ее гневом, злорадно рассмеялся: — Не будет прислуживать мне? Да ты даже не знаешь, о чем говоришь, безмозглая эльфийка! — Стоук обвел распростертые на полу тела покровительственным жестом. — Сначала я хотел бросить вас сюда и оставить в темноте, но тогда у вас не было бы возможности насладиться зрелищем плодов моих длительных экспериментов. Я надеюсь, вы достаточно ярко представили себе свою собственную участь! Однако это еще не все: мало лишь увидеть мертвых, какой бы восхитительной ни была их смерть. Я горю желанием продемонстрировать вам, что с вами будет после смерти. — И Стоук повернулся к изуродованным телам, недвижно лежавшим на залитом кровью полу. С минуту он стоял не шевелясь, будто накапливая силы перед решительным моментом. И вот наконец его голос наполнил комнату: — О некрой! Древние слова словно застыли в воздухе. Беспокойство прошло по рядам рюкков и хлоков. Они заерзали на месте и стали пятиться к двери, готовые бежать к любой момент. — Эго гар хо Стокос дэ кемо хумас! В комнате повеяло холодом, и Гвилли поежился. Взглянув на Фэрил, он увидел, что дамна сидит не шевелясь, обхватив колени руками, и не отрываясь следит за каждым движением барона. — Аккоузете мэ! Рука Аравана невольно потянулась к горлу и нащупала синий камень: он был холоден. — Пэйсесте мэ! В мерцающем свете лампы Фэрил показалось, что мертвые зашевелились. Сердце дамны было готово выскочить из ее груди. В этот момент из распахнутого рта одного из мертвых вывалился черный жук и откатился прочь. Дамне стало дурно. А Стоук все не унимался: — Стантон! Пугающий вздох тысяч голосов наполнил комнату, и теперь у Фэрил не осталось никаких сомнений: труп двигался. Голова его повернулась в сторону Стоука, и он уставился на барона безжизненными глазами. Впрочем, Фэрил-то казалось, что это на нее устремлены остекленелые глаза трупа. — Стантон! Воздух наполнился десятками тысяч воплей, которые слились в один. Мертвецы зашевелились, оторвали от пола свои полусгнившие конечности, застонали и завыли все разом. Рюкки не выдержали и бросились вон из комнаты. Мертвецы меж тем поднялись на ноги и с оружием в руках встали и обернулись к Стоуку, повелевшему: — Лескетэ! И снова нестройный хор десяти тысяч голосов огласил воздух: — Малим… Кибр… Кюмандан… Мир… Оказавшиеся более стойкими, хлоки тоже не выдержали и опрометью выбежали из комнаты, захлопнув за собой дверь. Но гхулк не поддался общей панике и стоял неподвижно, а на его обожженном лице играла кривая усмешка. Стоук обернулся к Риате: — Теперь ты видишь, что ожидает вас? Вы все станете солдатами моей непобедимой армии. Слышала, как они называют меня? Шепот и стенания разносились по комнате, то затихая, то становясь громче. Араван ответил за эльфийку: — Они говорят на языке пустынников и называют тебя властелином, повелителем, командиром, господином и прочими подобными именами. Но берегись! Твоя сила — сила зла, и она может обернуться против тебя. Стоук заносчиво отвечал: — Я превзошел… Тут он прервался, чтобы призвать к молчанию надоевших ему мертвецов. — Хесухадсэте! — властно скомандовал Стоук, и все стихло вокруг. Стоук снова повернулся к Аравану: — Я превзошел даже своего наставника Идрала, с которым впервые вкусил прелести экспериментов над жертвами. Но я достиг большего, чем он, поднялся к вершинам, о которых он и помыслить не мог. И что мне за дело до того, что он мой родной отец? Я никому на свете не доверю секретов своей безграничной власти — и тем более Идралу, ибо ему по силам собрать армию, которая сломит мою. |