Онлайн книга «Любовь прекраснее меча»
|
Глаза мертвой головы вдруг открылись. Радхаур не испугался — верховный координатор предупреждал о такой возможности. Алвисид долго смотрел на Радхаура, изучая его. — Ты — Сидморт! — наконец произнесли с трудом мраморные губы. — Ты вернешь меня к жизни! Радхаур почувствовал, как в груди поднимается великое желание скорее восстановить легендарного предка, оживить его. Но боль в затылке и что-то еще подсказало — это желание идет не из него (вернее, не только из него), оно откуда-то из внешнего мира. И не надо гадать откуда вливается в него это желание. Но Радхаур не сопротивлялся — он гордился своим предком. Только вот боль в затылке… — Та-ак… — медленно произнес поверженный бог. Радхаур понял, что Алвисиду еще тяжело — он с трудом выбирается из каменного забытья, пробужденный приходом наследника. — Фоор, выйди! — приказал неожиданно Алвисид. Верховный координатор поклонился и вышел (ни единым движением он не показал своих чувств). Радхаур остался с Этвардом и Ламораком. Алвисид стал задавать вопросы Радхауру, один раз даже спросил Этварда. Потом долго молчал, юноши не осмеливались перебивать. Наконец сказал: — Мне еще тяжко, но я проснулся. Пока я могу видеть только в вас, мир не могу… Отвези меня в Рэдвэлл. И найди как можно скорее все мои части тела. Теперь тебе будет легче, юный Сидморт… Ты поймешь. Скорее найди мои части!.. Чувствовалось, что Алвисид хочет отдохнуть (Радхаур почему-то удивился, что бог, даже только если одна голова осталась от бога, может уставать). — Все брось и собирай меня! — жестко приказал Алвисид. Этвард позади Радхаура дернулся, но Радхаур жестом руки остановил друга и сказал: — Но я сейчас не могу! В моей стране саксы и варлаки жгут города. Мой замок, за который я отвечаю перед памятью предков, осажден врагами, мой король — в бегах! Я сейчас не могу — потом! Я обязательно начну собирать твои члены, сэр Алан, обязательно, но потом! Радхаур говорил громко и взволнованно. И жутко в замершей тишине зала прозвучал негромкий ответ Алвисида: — Плюнь на все! Ваш замысел хорош, но не сулит верной победы. Оживи меня, пусть друзья тебе помогут. Сделай все возможное, но собери меня как можно скорее. И я решу все ваши проблемы — саксы забудут, что такое Британия… Потомок Артура воцарится на престоле… Все беды будут забыты в вашей стране!.. Собери меня — только это теперь должно волновать тебя, молодой Сидморт! Больше всего юношей почему-то поразили слова «в вашей стране». И тут Этвард сказал: — Пусть Радхаур поступает как считает нужным, но свою страну освобождать от врагов буду я сам — за меня господь Бог и народ бриттский! Алвисид снова открыл глаза и с удивлением взглянул на Этварда: — Народ бриттский… А ты знаешь его, свой народ? Ты знаешь заботы и желания простого воина, горожанина, крестьянина? Даже если ты победишь врага, это не значит, что ты будешь хорошим королем. Освободите меня и я все сделаю! Радхаур снова встал на колени пред головой сына Алгола и сказал: — Сэр Алан, я думаю так же, как Этвард. Мы не можем ездить по чужим далеким странам, когда родина в опасности. Но это не продлится долго. Я возьму вас с собой и привезу в Рэдвэлл. Когда мы сами победим — я отправлюсь собирать ваши… части тела… Если я не погибну в сражениях. Алвисид долго смотрел на своего наследника. Размышлял. Потом вздохнул и сказал: — У нас еще будет время поговорить. Думай. А сейчас идите. Позовите ко мне Фоора! Радхаур вышел из тайного зала и стал подниматься по лестнице из подземелья. Вдруг словно тысячи звуков оглушили его, словно в голове многотонный колокол литыми стенками стал стукаться о медный язык. Ноги Радхаура подкосились, он схватился за голову и если бы друзья не поддержали, он неминуемо бы упал на ступени винтовой лестницы. Сколько Радхаур был в беспамятстве он не знал. Когда пришел в себя — лежал в постели, Этвард и Ламорак находились рядом. Радхаур слышал их мысли, словно голоса! И боль… тупая боль в затылке. Радхаур слышал — Этвард думает о том, что как можно скорее они должны быть вместе со всей армией в Британии. Надо было подниматься. Но он был слаб. Не физически — душевно. Ему требовалось время придти в себя, обдумать… И тогда верховный координатор посоветовал отправиться в Храм Зверя, где двенадцать дней умещаются в полсуток. Фоор сказал Радхауру, что скоро он привыкнет к своей волшебной способности слышать мысли других, скоро они перестанут мешать ему, он сможет распоряжаться приобретенным даром с пользой и по собственному желанию. Фоор говорил правду — уже было легче. Всего несколько часов он в темной утробе каменного чудовища и слышит лишь тишину… Как только он подумал об этом, в голове тут же раздался взволнованный звонкий голос черноволосой горбуньи, но Радхаур постарался подавить его в себе, не разбирая слов. Удалось! Он почти с благодарностью посмотрел на жрицу судьбы. — Какое животное так изуродовало тебя? — спросил он, глядя на Марьян. — Медведь? Или в ваших странах другие хищники, тигры… — Животное… Марьян почему-то обрадовалась, что Радхаур обратился к ней с таким вопросом, хоть и задел ее больное место. Она села рядом за стол. — Это животное — человек! — Расскажи. Марьян посмотрела на него. Она молчала, собираясь с мыслями. Радхаур не торопил. Он налил из объемистой бутыли в кружку вина и придвинул горбунье. Она стала рассказывать. Как никогда никто из-за пятна на лице и безобразного горба ее не брал с собой в чрево Зверя и однажды… — Расскажи с самого начала, — вдруг попросил Радхаур. — Как ты попала сюда? Он слушал не перебивая, время от времени отпивая вино, не глядя в кружку. В какой-то момент он не поверил ей — трудно было поверить в подобную несправедливость и жестокость судьбы. Так не должно быть! Может, она придумывает, чтобы вызвать жалость? Он попытался прослушать ее мысли, но не слова — эмоции, вновь проснувшееся почти было забытое страдание, ударили в сердце, заставили его сжаться от боли за эту женщину с удивительной, невозможной судьбой. Господи! Сколько страданий может выпасть на долю слабой женщины и она выстояла, нашла новый смысл жизни. А он — крепкий здоровый рыцарь, и считает жизнь потерянной!.. А ведь судьба его еще не била основательно. Хотя — Лорелла, отец… Вот что странно — жизнь его распадается как бы на два параллельных, не связных потока, которые смешиваются и вроде неотделимы друг от друга и друг от друга же независимы: жизнь вокруг него — друзья, сражения, удивительные чудеса, и жизнь внутри его, никого больше не касающаяся, и на его внешнюю жизнь вроде бы не влияющая. Но как мучительна и важна для Радхаура эта внутрення жизнь, со стороны наверняка покажущаяся кому-либо незначительной. |