Онлайн книга «Дыша духами и туманами»
|
Чайник жестяной – 1. Банка заварочная – 1. Кружки… Нож… Нож был вычеркнут красным карандашом. Стараясь не чихнуть, не закашляться, наклонился к низкому окошечку. Пыльные лезвия битого стекла мешали видеть, но все было перед глазами: голая земля, сторожевая вышка, на ее окруженной перилами площадке – Кум. По гнилой лесенке, присобаченной к столбу, даже ребенку опасно было подниматься, но Кум каким-то образом поднялся. Привычно водил стволом карабина, не спускал колючих глаз со Святого и Евелины, сидевших внизу на широком обтрухлявленном пне. Появились они явно не сейчас, я их просто не видел, когда поднимался в барак. На моих глазах происходило что-то мне непонятное. – Где Зиг? – крикнул Кум. Вопрос Святому не понравился. Он что-то сказал Евелине, до меня донеслось сглаженное расстоянием: «Аха». Карабин не пугал Святого. Узкая ладонь гладила пень, густо, как молоком, облитый белыми лишайниками. Мне показалось, что я слышу, как звенят над Евелиной комары. Но это, конечно, показалось, хотя даже Кум иногда хлопал ладонью по голому лбу. – Где Зиг? – В надежном месте. – Это где? – не принял ответа Кум. Наверное, в частной клинике Абрамовича, подумал я. Но Святой не собирался ничего пояснять. У него были свои вопросы. – Где Фрида? Кум ответил, переняв его манеру: – В надежном месте. Но не выдержал: – Нашел Офицера? – Помер твой Офицер, давно, наверное, помер. – По лицу Святого было видно, что знает он неизмеримо больше, чем Кум. – Сам прикинь, столько лет прошло. – Он Большой лиственницы касался, – непонятно возразил Кум. – Если и так, – брат Харитон погладил прижавшуюся к нему Евелину по плечу, – зачем он тебе? – Зига лечить. – От чего? – От дикости. – Это не болезнь. Кум явно рассердился. – Сиди на месте! – крикнул он брату Харитону. – Стрельну! – В меня? – В голосе Святого не было ни удивления, ни упрека. Только вопрос. – А то! – Кум нехорошо засмеялся, но глаза отвел. Явно не хотел и не мог стрелять в Святого. – Зачем привел новеньких? Одного на подставу, другую бросишь по пути? ЧК всегда начеку! Изучил Фриду, вижу. Вижу, вижу, не вороти морду. Фрида – дура, идет на запах несчастья. Только, – хмыкнул он нехорошо, – спустил я с цепи твою приманку. Сидит на заимке твой шнырь с портфелем. Нынче я с тобой пойду. Никого больше! Они прекрасно понимали друг друга. Не было смиренности в Святом, не было страха в Куме, но что-то неистово грызло их изнутри. Не болезнь, нет. Болезнь придает бледности, а они побагровели. По каким-то неизвестным мне причинам только двое могли добраться до Большой лиственницы, иначе зачем Куму устраивать хитрости? Неизвестные Зиг и Фрида вне счета. Я даже подумал: не о ребенке ли, увезенном в частную клинику, спрашивает Кум? А Святой, – не о Лесной ли деве? Все выглядело возможным. Медное кольцо под лампу – 1. (Давно тут не было никакого кольца). Щипцы для снятия нагара… Кадушка… 31 Я потянул дверцу сейфа. Она отошла со скрипом, на пальцах остались влажные пятна ржавчины. Женский чулок… Да, чулок… Не шелковый нет, может, фильдекосовый… Еще какое-то рванье… Частично истлело, частично посеклось… Тут же замызганный влажный паспорт… Щукин Антон Сергеев… Сергеевич, наверное… Номер, серия, дата выдачи… Поселок Сокур… Явно место рождения. Но поселок с таким названием есть на Алтае, есть один в Новосибирской области, еще один – под Иркутском… Все равно сибиряк… Тушь расплылась, фотография пошла пятнами… Не успел Антон по-настоящему порезвиться при капитализме, подумал я. Слишком многого хотел. «Еду и выпивку для банды подлецов!» Такая откровенность в общем-то не приветствуется… Провел пальцем по скамье. Пыль, везде пыль. Но на скамье – мало. Я машинально прислушивался к голосам снаружи. Высоколобый Кум, кажется, сомневался в праве Святого и впредь оставаться единственным пользователем Мирового информационного банка. Твердо считал, что пришла его пора. Ждал всю жизнь. Даже врагов народа доставляли в лагпункт на казенных баржах, а он всегда топал на своих двоих. Ступня, конечно, большая, но сколько можно? Никак не дойдет до Большой лиственницы. А ему надо. Он заслужил. Много знаний – много силы. Он знает. А то всегда за все отвечал. Стрелки НКВД утопят в болоте лесного, а отвечать ему. С приезжим лысеньким капитаном в золотых очках тщетно искал утопленное волосатое тело. Зачем-то понадобилось начальству. Бросал стальную «кошку» в болото, тыкал шестом. Ничего. Снесло подземным течением или забило под корягу. Для стрелков обошлось, а Кума тот капитан бил страшно. Когда Кум упал, все норовил попасть сапогом по высокому лбу, по крошечному личику. «Так ведь?» – спросил Святой, напомнив про этот случай. «Ты этого знать не можешь», – мрачно возразил Кум. «Я знаю. Мне дано, – указал брат Харитон на небо. – Я про все знаю. И про Офицера. И про отдельный барак. И про то, как ты по приказу входил к лесной. И про то, как майор Заур-Дагир хвастался перед капитаном, что, дескать, только в Питере имеется профессор помоложе Офицера, никак до молодого карательные органы не дотянутся». Кум нервно водил стволом карабина. Получалось, что Святой действительно много знал. Напомнил вдруг один разговор с майором. Уж про этот разговор только Кум с майором знали. Как докопался до разговора Святой? «На фронт хочешь?» – спросил Кума майор. Кум испугался: «Родину защищать?» «Вот-вот. На передовой». «Так передовая, она и через лагпункт проходит». «Считаешь, без тебя не справимся?» «Да почему?» – забормотал Кум. «Тогда проявить себя надо». «Так стараюсь! Всяко стараюсь». «На фронте больше возможностей. – Куму в тот год стукнуло шестнадцать, майор прекрасно знал о его возможностях. Смягчился: – Это ты правильно уловил: передовая через лагпункт проходит. Мы все делаем для Родины. Только не для того, чтобы ты девок гонял по деревне». «Так природа это… – лепетал Кум. – Я как все…» «Сдашь оружие», – распорядился майор. «Да как на фронт без оружия?» «Воевать будешь с вейсманистами-морганистами». «Вот суки! – окончательно испугался Кум. – Это в барак? К троцкистам? Они же нелюди!» |