Онлайн книга «Время нарушать запреты»
Исчез. – Отменно! – Голос Велиара прозвучал тихо и устало. – Отменно, Иван Яковлевич!.. «И. Я. Химерный», – вспомнил Нестрибайло. – До взрыва – несколько минут, а вы решили разбираться. Ну-ну! И все поглядели на камень. * * * – …Планируете устроить чернобыльский дождик из ноосферы? Вы что, Иван Яковлевич, в мое ведомство перевестись желаете? – А вы, Велиар Баалович? Захотели получить весь запас некроэнергии города за несколько веков? Как сейчас говорят: «безвозмездно – то есть даром?» И куда пристроить думаете? Журналист Нестрибайло не слушал. Почти. Он смотрел на камень не отрываясь. Привычное ухо фиксировало вполне знакомое и заурядное – ссору двух начальников. Точнее, начальничков, пусть из таких ведомств (догадаться Сашке было нетрудно), которые и средь бела дня поминать не след. Не поделили интерес, выясняют. Даже на «вы» перешли. С отчествами! – И, значит, заодно решили пожертвовать гражданином Петренко? Помнится, некий Совет однажды постановлял: пусть лучше один человек погибнет, чем весь народ? А я вас еще с Софаром Наамитянином сравнивал, господин Каифа! – Так волнуетесь за этого сопляка? – Даже говнюка, Иван Яковлевич. Люди вообще дерьмо. Наше ведомство повторяет это около трех миллионов лет. Неужели наконец дошло? Странное дело, Сашка не обиделся – ни за себя, ни за любимое им прогрессивное человечество. Некогда – он смотрел на каменный пятигранник. Молчит, покамолчит. И будто бы… Нет, не будто бы. Тоже смотрит. На него, на говнюка из рода говнюков. – Хотите, напомню, что случилось с вашим дедом, господин Химерный? – А с вашим предшественником, Велиар Баалович? Камень чуть заметно дрогнул, и Сашка на миг прикрыл внезапно заболевшие веки. Бред, бред, бред! Иван Иванович поссорился с Иваном Никифоровичем аккурат у четвертого энергоблока. Перед глазами в который раз мелькнул синеватый цинк. В конце концов… Ведь если сейчас рванет, этот самый конец концов и настанет! Нестрибайло нерешительно оглянулся. Шагнул. – Не вздумайте, Александр Васильевич! – Резкий голос Велиара ударил по барабанным перепонкам. – «За други своя» не получится. Неужели еще не поняли? Сами умрете, а эта дрянь благодаря вам распылится над миллионами. Некровыброс! Сашка замер. Сейчас бы господину Химерному возразить, самое время! Нет, молчит! Он молчит, а камень… – Значит, вы – проводник? Голос лоха из земли Уц, неожиданно серьезный и спокойный, прозвучал совсем рядом. Ничему уже не удивляясь, журналист кивнул. – Выброс энергии канализируется, но только до определенной высоты. Простая схема, даже не громоотвод – фабричная труба. – Это будет действительно… Чернобыль? – не выдержал Сашка. – Вы что, этим занимались? Камень услышал. Дрогнула под ногами земля. – Не этим. – Кажется, лох усмехнулся. – Но вот насчет электричества и Чернобыля… Значит, вы – проводник. Я… Я был дополнительным источником энергии, критической массой. Сейчас… Сейчас я, пожалуй, никакой. Пустышка, абсолютное сопротивление… Чернобыль же, увы, вполне реален. Некрочернобыль, как я понял. А господин Велиар попросту желает положить этот Некрочернобыль в карман. Ясно… Вас зовут Александр? Сашка вновь кивнул. – Подойдите к камню! Быстро! Но не дотрагивайтесь!.. – Есть! – неожиданно для себя ответил Нестрибайло, шагая к ближайшей грани. – Стойте! Голоса Велиара и Химерного слились в один. Журналист молча покачал головой, лох же, в свою очередь подойдя ближе, аккуратно прикоснулся рукой к камню. Задумался. – Стойте! – Рыжебровый господин Химерный дернулся, но остался на месте. – Вдвоем нельзя, энергия не получит нужное направление. Назад! Назад!.. – Нарушится форма пентакля, – подхватил кашемировый Велиар. – От всех нас даже молекул не останется! Странное дело, но Сашка почему-то не испугался. Лох усмехнулся (на этот раз уже точно – усмехнулся!), поднял с истоптанной земли что-то маленькое, острое. «Осколок стекла!» – успел сообразить Нестрибайло. – Форма пентакля, – негромко повторил лох. – Защитка, значит… Давайте-ка поглядим, Александр, насколько мы с вами сопляки и говнюки. Он опустился на колени. Рука уверенно прочертила по земле ровную линию – точно параллельно грани. – Раз! Камень дрогнул, но никто не обратил на это внимания. – Два! Вторая линия прошла параллельно следующей грани. – Стойте! – повторил Химерный без прежней уверенности, но на него тоже не отреагировали. – Три! Сашка понял – вокруг каменного пятиугольника возникал новый, прочерченный прямо на земле. Он, журналист Нестрибайло, был внутри, остальные… – Четыре! – Не дурите! – Голос кашемирового стал совсем другим, непохожим. – Еще не поздно, я заберу всю эту дрянь, никто не пострадает. Только уйдите, не мешайте! – Не пытайтесь, Велиар! – выдохнул рыжебровый. – Буду стрелять! Внезапно и совсем не к месту журналисту Нестрибайле стало весело. Конец света, значит? Армагеддон, значит? А Иван Иванович с Иваном Никифоровичем гусака поделить не могут! Вершители судеб, блин! – Пять! – Есть! – усмехнувшись, повторил Сашка. Действительно есть – пентакль в пентакле. Камень за пятиугольной чертой – и он, сопляк и говнюк, возле камня. Лох, поц из земли Уц, стоял прямо на черте, рядом с ним, с Нестрибайлой. – Кажется, сейчас… Да, сейчас – камень дрожал, дрожала земля. Сашка быстро оглянулся. А эти где, Иван Яковлевич с Велиаром Бааловичем? Пусто! Ни кашемира, ни рыжих бровей. Видать, уже на канадской границе! Он засмеялся. – Ну, если мы не ошиблись… – Лох улыбнулся в ответ. – Вы – проводник, я и мой пятиугольник – изоляция. Энергия просто уйдет в землю. Мы такие задачки решали на раз. Как только эти не догадались? Ну… – Ну… – повторил Сашка. Наверно, следовало подумать о чем-то высоком. Вспомнить. Даже помолиться. Ладонь легла на истертый камень. Все… Он вновь оглянулся, еще не веря. Молния, гром, пропасть под ногами? Где?! Ничего, просто – все. Тихий камень, тихая земля… |