Онлайн книга «Время нарушать запреты»
Девушка задохнулась, рука с шаблей опустилась вниз. В горле першило – не иначе голос сорвала. Не беда, лишь бы услыхали! Услыхали! Тишина сменилась гулом, но голоса теперь звучали иначе. Очнулись мугыри! – А сотником кто будет? – Высокий парень в коротком, не по росту, кожухе пробился вперед. – Не можно без сотника, панна Ярина! Парень был знакомый – Миско Швец, из самой голоты. Год назад в черкасы просился, да не взяли. Какой черкас без коня? Девушка задумалась. А и вправду, кто? Ни писаря не осталось, ни есаула, ни черкаса реестрового. – А хоть он, – Ярина кивнула на мрачного Хведира. – Роду он черкасского, и батька, царствие небесное ему, сотенным писарем был! Хведир даже головы не поднял – будто не слыхал. В толпе засмеялись. – Не, не годится! – Миско Швец взлохматил буйную шевелюру. – Пусть пан бурсак покуда в писарях, как батька, походит. Он – человек ученый, ему и писарем быть. Верно? Толпа вновь загудела – согласно, дружно. Ярина облегченно перевела дух. Раз уж чины делить начали, значит, не побегут! – А сотником тебе быть, Ярина Логиновна, некому больше. Девушка невольно покраснела, в висках застучала кровь. О таком и не мечталось. Не мечталось, не думалось. Куда там в сотники! Тут бы раз с батькой в поход сходить – и то не брали! – Девка она! – послышался чей-то рассудительный бас. – Девка славная, боевая, да один хрен: разве можно девку в сотники?! Ярина только вздохнула. Все верно! Замечталась, дуреха! – И кто ж такое сказал? – Миско резко оглянулся, хмыкнул. – Да это мы все – бабы, а она – единственный вояка на все Валки! Кто бежать хотел да хомяком в нору ховаться, а? Рядом со Швецом уже собрались его погодки: крепкие, плечистые, один в один. Кое-кого Ярина помнила. Тоже из голоты, доброго кожуха – и того нет. – Ярину Загаржецку – в сотники! Слава! – крикнул кто-то, и весь майдан дружно отозвался: – Слава! Слава! Не уйдем! Не сдадимся! Ярина словно очнулась. Криком сотники не ставятся. Через день-другой из Полтавы наказного пришлют, но ждать все одно нельзя. – Теодор Лукьяныч! Парень поднял голову, взглянул удивленно. – Поезжай в управу сотенную да всех волонтиров запиши, да амбар открой, где припас хранится, да погреб пороховой. Понял ли, пан писарь сотенный? Бурсак подумал, кивнул. Ярина повернулась к Швецу. – А ты, пан Миско, при мне сотенным товарищем будешь. Проследи, чтоб на улицах порядок был, да чтоб не стреляли попусту. И об есаулах наказных подумай, вечером назначим. – А головы брить? – поинтересовались петушиным фальцетом. – То холодно, панна сотникова! – Брить, ясное дело! – хором ответили ему. – Голову брить, а чуприну оставлять да усы. И пшена с салом запасай, и ложку с казанком бери! Чай, теперь черкас – не мугырь! Ярина улыбнулась. * * * – Зброи много, Яринка, – Хведир устало вздохнул, откладывая гусиное перо. – Да только старая вся. Рушниц справных нет, и янычарок нет. Булдымки, фузеи без пружин, флинты. Какие ржавые, какие без кремней. И шабли ржавые. Гармата есть, да только без ядер. Здоровая рука сдернула с носа окуляры, парень повертел их, растерянно оглянулся. – Протереть бы! Подсоби! Ярина выругала себя за недогадливость и взялась за окуляры – тереть до блеска толстые стеклышки. Ночь прошла, уже утро. Сделано немало, да вот поможет ли? Люди есть – восемь десятков записалось. Но только кто? Голота – ни коней, ни зброи, ни выучки. Только пятеро и служили, и то не в черкасах, а на востоке – в стрельцах городовых. Это ли войско? – И коней мало, – Хведир вновь нацепил окуляры, заглянул в исписанный мелкой, красивой вязью лист. – Восемь коней, настоящих, боевых, а остальные – клячи селянские, на них не поездишь. – Ничего, – девушка заставила себя улыбнуться. – Не в том сила! Да, валковский обыватель воевать не обучен, зброя стара и коней боевых нет. Зато на всех въездах-выездах уже стоят рогатки, а за рогатками – хлопцы с фузеями. За околицами спрятаны секреты, чтобы враг внезапно не налетел, а пушку зарядили гвоздями да подковами. В упор ахнет – добре будет. – Я Миско Швеца в Минковку послала, да в Перепелицевку, чтоб народ поднимал, – девушка присела к столу, бегло проглядела записи. – Надо бы порох пощупать, а то пишешь – «три бочонка», а что в тех бочонках… Бурсак что-то хотел пояснить, но не успел. Негромко заскрипела дверь. – Ханум-хозяйка! Говорить надо! Агмет подошел к столу, расстегнул жупан, бросил недоверчивый взгляд на разложенные бумаги. – Зачем глаза портишь, бачка Хведир? Мой один глаз иметь – лучше твоих два видеть! Бурсак только руками развел. Агмет, не снимая шапки, присел на лавку, хлопнул широкой ладонью по колену. – В Хитцах был. Все смотрел, хорошо смотрел. Не наша это был. Не татары! Ярина и Хведир переглянулись. Им самим не очень верилось в неведомо откуда взявшихся крымчаков. Из всех селян, что в Хитцах жили, уцелели трое; те, что сразу в лес убежали. Они и рассказали о татарах: и платье татарское, и луки. Стрелы Ярина сама видела – и не одну. Какие в стены впились, какие в телах холодных застряли. – Не наша, не татары! – На мрачном лице Агмета промелькнула ухмылка. – Шайтан умный шибко, да моя не глупее. Следы смотрел – не наши кони! Заводных нет, а наша без заводных в поход не идет. А главное – рушницы. Откуда у татар-крымчак рушницы? Наша с лук-саадак идет, наша рушницы йок – нет совсем. – Значит, не татары, – девушка поджала губы, задумалась. – Кому же это быть? – Может, москали? – неуверенно предположил бурсак. – У них татар в войске много, и рушницы есть. – Кто бы ни был, – Ярина поднялась, устало провела ладонью по лицу. – Придут – разберемся. – Сейчас сани приезжать, – Агмет кивнул на дверь. – От Дикого Пана приезжать. Бочонок пороха привозить, пять рушниц привозить. Бар якши! Девушка удивленно покачала головой. Вот, значит, как? Ну, спасибо пану Мацапуре! – Они сразу назад уезжать, а двое тут оставаться. Тебя, ханум-хозяйка, видеть хотят. Я их велел караул стеречь, никуда не пускать. – Зачем? Они же помочь приехали! Почему-то сразу подумалось о пане Юдке. Вот бы его сюда с дюжиной-другой сердюков! Никаких татар с москалями и на околицу бы не пустили! – Помочь? – Татарин вновь усмехнулся. – Знай наша этих «помочь»! Ханум-хозяйка и бачка Хведир пана Рио хорошо помнить? – Кого?! На майдане собрались хлопцы – не меньше дюжины, кто с мушкетом, кто с фузеей, а кто просто с пикой. Порох в небольшом, потемневшем от времени бочонке стоял тут же, прямо на снегу. |