Онлайн книга «Пешка в большой игре»
|
Внезапно и без того мрачное настроение Дуря окончательно омрачила ужасная догадка. – А почему нас вместе посадили? До приговора должны раздельно держать! – Может, уже вынесли? – пробурчал Скокарь. – У них это быстро... Их внимание привлек стук топора. – Нагнись, я с тебя выгляну... Скокарь нагнулся, и Дурь, взобравшись ему на спину, прильнул к мутному окошку. – Что там? – сдавленно прошептал Скокарь. Дурь долго не отвечал. Потом спрыгнул вниз, сплюнул и сел в угол, уткнувшись подбородком в колени. – Узкоглазые чурки колья тешут. И на наше окно смотрят. – И что? – Не знаю. Меня увидели – засмеялись. Скокарь подскочил к двери, заколотил изо всех сил. – Чего тебе? – раздалось из коридора. – Зачем чурки колья ладят? Ржут почему? – А-а-а, – лениво отозвался солдат. – То для вас. – Почему для нас? – быстро спросил Скокарь. – Да потому что вышел приказ вас, гадов, на колья посадить, – буднично пояснили из-за двери. – Вы что, падлы! – На губах Скокаря вскипела пена. – По какому закону? – По тому самому, вашенскому. По какому насиловать и убивать можно. – Нет такого закона! Нет такого закона, падлы рваные! – Скокарь всем телом колотился в стальную дверь, не чувствуя боли. Он расквасил себе нос и губы, лицо было перепачкано кровью так же, как руки и рубаха. – Адвоката давай! Давай адвоката! – исступленно орал урка. – Я жалобу напишу! Где прокурор?! – Командиру комендантского взвода пожалуешься. Потерпи, уже скоро. Он тебе и прокурор, и адвокат сразу... За дверью перешли на шепот: – А правда, кто исполнять будет? Это же не по уставу скомандовать: целься, пли! – Подумаешь, проблема... Поднял и посадил, а дальше он сам сползет. Прижавшись к холодной стали, Скокарь затаил дыхание и напряженно вслушивался. Его мутило. – Чтоб сразу не скользнул, там специальную перекладинку делают. Тогда упрется – и сидит как положено. – А ну... – Одуревший от страха Скокарь развернулся, подбежал к стене под окном, подпрыгнул без всякого смысла – ясно было, что не достанет. Так же бессмысленно дергался тот мужик, когда они втроем вошли в квартиру и заперли хозяина с женой и дочерью в ванной. Они упаковывали барахло, а Дурь время от времени подмигивал и громко говорил: «Ну, ребята, что будем с бабами делать?» И вслушивался в ту волну ужаса, которая выплескивалась в ответ из мертвой тишины ванной. И все они вслушивались и ощущали этот ужас, он будоражил, возбуждал и как бы торопил то, что и так было предрешено. Но мужик дергался и суетился, и лицо у него кровенело, как сейчас у Скокаря, и глаза так же таращились, и губы прыгали. В конце концов Дурь перехватил ему бритвой горло, чтобы не мешался... – А ну, нагнись! – взвизгнул Скокарь. – Я сам гляну, вы все туфту гоните, фуфлометы! Дурь хотел дать ему в промежность, но сдержался и подсадил к окну. За мутным стеклом приготовления уже заканчивались, гладко белели два полутораметровых кола, и улыбчивый черноволосый Сайд выбирал место для тех самых перекладинок. Наконец он приколотил их сантиметрах в тридцати от острия. Понаблюдав за умелыми и целеустремленными действиями солдата, Скокарь вдруг расстегнул пряжку и, выпростав брючный ремень, зацепил его за решетку. От удара ногами Дурь шарахнулся в сторону и со звериной тоской смотрел, как тело подельника несколько раз выгнулось в конвульсиях и бесформенным кулем обвисло между потолком и холодным бетонным полом. На непредвиденный случай в нижнем шве майки у него имелась половинка бритвенного лезвия. В любой момент можно вскрыться... Да и раз ремни не отобрали, шнурки – никто вздернуться не мешает, как этот очкун. Конечно, если действительно впереди кол светит, то лучше вены вскрыть. Но Дурь не верил. Хоть взяли их лихо, уколами раскололи – не могут вот так, запросто, на кол насадить. На понт берут, путают. Поживем еще, там видно будет. Васильев вошел в кабинет генерала. Верлинов, как всегда, выглядел кандидатом на цэковский банкет. Отутюженный костюм, крахмальная рубашка, безукоризненный пробор в густых, с изрядной сединой волосах, ускользающе тонкий аромат дорогого французского одеколона. Доброжелательно поздоровавшись, хозяин предложил капитану сесть. – Вы проявили бдительность, пресекли проникновение в спецобъект, задержали двух опасных уголовных преступников, допросы которых многое дали для разработки концепции охраны безопасности государства и граждан... Васильев не воспользовался наступившей паузой, и Верлинов довольно кивнул. – Это позволяет сделать вывод о том, что нарушение инструкции, повлекшее гибель вашего напарника, явилось досадной случайностью, которая никогда больше не повторится. – Так точно, товарищ генерал. – Васильев обозначил намерение стать «смирно», но, повинуясь движению руки начальника, остался в прежней позе. – Поэтому я хочу поручить вам ответственную задачу. Обеспечение физической безопасности нашей группы, проводящей операцию за пределами России. Сохранность документации должна гарантироваться на сто процентов. Количество людей, оснащенность и вооружение – на ваш выбор. Вопросы? – Где проводится операция? Верлинов встал, подошел к стене, отдернул шторку, открывая карту бывшего СССР. Васильев тоже поднялся и сделал несколько шагов вперед. – Здесь, – кончик указки ткнулся в карту. – В пустыне Каракумы – на территории суверенного Туркменистана. – Когда начало операции? – Нас сдерживают две вещи: бурильные трубы компании «Калифорнийские геологические исследования» и несколько представителей животного мира пустыни Мохаве. И то и другое будет в нашем распоряжении через три-четыре дня. Операцию начнем немедленно. – Рапорт о схеме охраны и требуемых ресурсах я представлю к завтрашнему утру. Могу сегодня ночью. Верлинову ответ понравился. – В десять утра я вас жду. Генерал крепко пожал капитану руку и проводил до двери кабинета. Там дожидался начальник секретариата. – Только что сообщили, что один из задержанных покончил с собой... Повесился, – после паузы уточнил он. – Вызовите дознавателя, задокументируйте, сообщите военному прокурору, – распорядился генерал. И тут же спросил: – Вы подобрали среднеазиатов? – Кого? Ах, туркменов... Да, они уже закончили колья. – Какие колья? – Верлинов наморщил лоб. – Согласно вашей резолюции – посадить на кол двух преступников. Но один повесился. Генерал очень внимательно посмотрел на исполнительного седого подполковника. |