Онлайн книга «Эликсир для Жанны д' Арк»
|
«А мне похвастаться нечем, – признался Роман. – Полный абзац. И на личном фронте, и на работе». «Ты ж вроде в солидной фирме трудился, начальником». «Был начальником, стал безработным. С боссом характерами не сошлись. Достал он меня». «Бывает, – посочувствовал Славик. – Помнишь, как я из агентства уходил? Со скандалом. А теперь даже рад, что так получилось. И ты забей! Все образуется, Рома. Где наша не пропадала?» Поболтали о том, о сем. Орешкин обмолвился, что в пансионате иногда отдыхают «большие шишки», любители отечественной природы и традиционных развлечений – парной бани, исконно русской кухни, подледного лова и охоты. «Приезжай, сведу тебя с нужными людьми, – пообещал Славик. – Хорошие сотрудники на дороге не валяются. А ты один из лучших. Я буду твоим поручителем». Лавров поблагодарил и… отказался. Опять под кого-то подстраиваться, кому-то угождать, перед кем-то отчитываться? С него хватит. Он этого «добра» наелся досыта. С души воротит. «Я уж как-нибудь сам о себе позабочусь. Отдохну, соберусь с мыслями. Может, частную деятельность оформлю. Не знаю пока». «Тебе виднее, – не стал его уговаривать бывший коллега. – Погостишь у нас, отдышишься после Москвы. Я тебя в баньке попарю, березовым веничком! Вся хандра пройдет. Природа лечит. Я тебе номерок забронирую, со скидкой. Ну, как?» Лавров медлил с ответом. Предложение заманчивое, но по карману ли ему такой отдых? Орешкин уловил колебания товарища. «Если в пансионате дорого, я тебя в частном секторе устрою. Рядышком, в Верее. Городок тихий, одни церквушки и лес кругом. Тишина, снег, дым из труб, сосны. Соглашайся. Ей-богу, не пожалеешь». И Лавров согласился. Лучше уехать от Глории, забыть о ней, выжечь свою страсть каленым железом. – О чем задумался? – спросила она. Он опомнился, поднял глаза. Пауза затянулась. Глория понимающе кивнула, как будто предвидела ответ. – Тебе нужно сменить обстановку, – сказала она. – Отстраниться от ситуации. Иногда это необходимо. Когда ты едешь? – Завтра. – Не отключай телефон. Эта ее фраза давала Лаврову зыбкую, но все же надежду. Они не расстаются навсегда. У них еще есть шанс все исправить. – Я буду на связи, – вымученно улыбнулся он. * * * Подмосковье, поместье «Дубрава» Динь-динь, дилинь!.. Динь-динь-динь!.. Из-за обсыпанных снегом сосен вынырнули сани, запряженные тройкой лошадей. Под дугой, убранной атласными лентами, звенел колокольчик. Правил тройкой молодой мужчина в дубленке и меховой шапке-ушанке. – Эй, залетные! – задорно крикнул он, подхлестывая холеных упитанных рысаков. – Веселей! Женщина в санях испуганно ойкнула и вцепилась в медвежью доху, которая укрывала ее ноги. – Не гони, Сережа! – попросила она лихого кучера. – Я боюсь. – Прокатимся до ельника и назад, – обернулся к ней мужчина, открывая в улыбке ряд белых зубов. Его брови и короткие усики покрывал иней. Уши шапки развевались на ветру. – Держись, милая!.. Э-ге-гей!.. Ему доставляла удовольствие быстрая езда, трескучий морозец, вековой лес по обеим сторонам дороги и бьющие в лицо колкие снежинки. – Мне холодно! – жаловалась ему в спину жена. – Я домой хочу! Кучер не обращал внимания и гнал лошадей. Полозья визжали, тройка птицей летела между деревьев, с которых местами осыпались белые веера снега. Женщина чуть ли не с головой залезла под доху. После поворота она высунулась из-под медвежьей шубы и крикнула: – Останови! – Зачем? – Останови, прошу. – Тпррру-ууу!.. – мужчина нехотя осадил тройку, недовольно спросил: – Что случилось, Катрин? Тебе плохо? Она привстала и огляделась по сторонам. Вокруг, утопая в снегу, шумели старые ели. Все было белым и сверкающим. Нигде никаких следов, кроме выпотрошенных шишек под деревьями и отпечатков крохотных трехпалых лапок. – Остатки птичьего пиршества, – произнес возница. – Ты хочешь пройтись? – Раз уж мы здесь, покажи мне то место, – попросила его жена, спрыгивая с саней. – Не надо, Катрин… – Нет, надо, надо, – капризно протянула она. – Я хочу взглянуть, где это случилось. – Не сейчас. Всюду глубокий снег, разве не видишь? Молодая женщина с болезненным любопытством вглядывалась в чащу. – Где она лежала? Вон там? – Кажется, да, – кивнул супруг. – У поваленного ствола. – Как ты ее нашел? – Проезжал мимо. Обкатывал сани и заметил что-то темное на снегу. Подошел и… – Она выглядела ужасно? – перебила Катрин. – Что она делала в лесу? Кто мог ее убить? Машины тут не ездят, деревня далеко. – Не так уж далеко, – возразил он. – Местные жители иногда ходят этой дорогой. Женщина куталась в шарф и вздрагивала то ли от холода, то ли от страха. – Я бы не пошла, – сказала она, сделала несколько шагов к лесу и провалилась в сугроб. – Тут полно снегу. – Девушка, видимо, шла по дороге, – объяснил возница. – А в лес ее притащили, чтобы спрятать тело. – Плохо спрятали, раз ты заметил. – Кто-то спугнул убийцу. Он убежал, а труп остался лежать. – Может, это ты его спугнул? Слава богу, ты жив. Он мог и тебя убить. – У меня было с собой ружье. Лошади фыркали и нетерпеливо били копытами. Тени на снегу потемнели. – Начинает смеркаться, – сказал мужчина, поправляя шапку. – Поехали, Катрин. Все равно ничего не разглядишь. Метель уничтожила следы. Жена послушно уселась в сани и укрылась дохой. Больше она ни слова не проронила, думая о чем-то своем. Сделав круг, сани подкатили к большому каменному дому в два этажа, с террасой и просторным крыльцом. Кучер спрыгнул с облучка, передал лошадей конюху и помог жене выбраться из саней. Конюх погладил коренного по гриве, одобрительно хмыкнул и взглянул на хозяина: – Как он себя показал? – Отлично. Правда, милая? Женщина кисло улыбнулась и промолчала. С некоторых пор поведение мужа вызывало у нее смутные опасения. Казалось, он вывезет ее в лес, откуда ей уже живой не вернуться. Откуда в ее прелестной головке поселились такие черные мысли, она не могла бы толком объяснить. Но – поселились. Прошлой зимой в соседней деревне пропали две девушки, нынешней – еще одна, приезжая. Ее тело обнаружил Сергей, обкатывая сани. |