Книга Частного сыщика заказывали? Последний шанс, страница 52 – Марина Серова

Возразить мне было нечего. Доводы приведены логичные, и лишь внутренний голос кричал мне — все не так просто. Я ела и помалкивала, а Максим продолжал:

— Самым разумным в твоей ситуации было бы отказаться от расследования спора и не лезть в чужие проблемы, наживая себе ненужные неприятности.

От возмущения я чуть не подавилась. Прокашлялась и заявила гордо:

— Ну уж нет! У меня репутация. Если берусь за дело, никогда не бросаю. Стопроцентная раскрываемость. От нее зависят и количество обращений, и оплата.

— Хорошо. Тогда скажи своим спорщикам, что убийства не произошло. В доказательство приведи к ним официанток, уборщицу, самого Макара. Я могу помочь с ним договориться. И отдыхай.

— Я не халтурю.

— Ты рискуешь. Обратно домой тебе нельзя. Наверняка ждут. Давай поедем ко мне, приглашаю в гости.

— Ты слишком торопишься. Мы знакомы всего лишь второй день.

— На третий тебя могут отправить на тот свет, а я не некрофил.

— Ты грубиян.

— Я просто очень встревожен, ты ведешь себя неразумно.

Макс взглянул на мое обиженное лицо и вздохнул.

— Ладно. Давай сменим тему, а? Смотри-ка, кто пожаловал!

Я проследила за его взглядом. У входной двери стоял представительный мужчина лет сорока пяти. В молодости он, наверное, был хорош собой, сейчас же его явно портили небольшая лысина и козлиная бородка. Черные брюки и рубашка, бежевый замшевый пиджак — все дорого и стильно, как в рекламе. Оглядевшись, новоприбывший уселся за ближайший свободный столик и углубился в изучение меню. Меня разобрало любопытство.

— Кто такой?

— Дмитрий Алексеевич Никифоров, журналист, преподаватель нашего университета. А по совместительству племянник покойного скульптора Кубасова.

— Да ну! Откуда знаешь?

— Я часто захаживал к его дяде. Он был замечательный человек, отлично разбирался в любых произведениях искусства. Я притаскивал ему для экспертизы различные вещички, и мы нередко просто беседовали с ним о том о сем.

— Наш город — как большая деревня. Так или иначе все друг с другом знакомы. Не знаешь, кстати, почему убили Кубасова?

— Понятия не имею. Последний раз мы встречались месяц назад. Давай позовем Диму и расспросим о последних новостях, он должен быть в курсе.

Я согласилась, и Максим через официантку пригласил бородатого племянничка. Тот явно обрадовался и немедленно перебрался за наш столик, долго жал руку Максу, оценивающе поглядывал на меня. Принесли его заказ, но жажда общения возобладала над чувством голода.

— Макс, душа моя, позволь тебе пожаловаться. Замотали меня менты, хоть на стенку лезь, паршивцы, не при девушке будет сказано. Танечкой зовут, я не ошибся? Методы у них варварские, отношение к людям нашего круга совершенно издевательское. Допросы по многу часов, оскорбления, а на каком основании? Подозревают меня бог знает в чем!

— Да не волнуйся ты! Излагай по порядку. В чем они тебя подозревают?

— Думаю, хотят обвинить в убийстве дяди Лени. Я ведь очень удобная фигура. Ни жены, ни детей у дяди Лени не было. Получается, я единственный близкий родственник и единственный наследник. А состояние старикан накопил за многие годы служения культуре о-го-го какое!

— Насколько я тебя знаю, ты и мухи не обидишь. Пока она тебя не обидит.

— Я пришел к выводу, что им не нужен истинный убийца, им нужен козел отпущения, коим ваш покорный слуга и является.

Я еле удержалась от смеха. Очень уж бородатый Дима был похож на названное животное, безрогое и растолстевшее. Потаращившись бездумно в пустоту несколько секунд, опечаленный журналист влил в себя стопку водочки и захрустел салатом. Минут через пять, прикончив куриную ножку, неудачливый племянник стукнул кулаком по столу.

— Кусок в горло из-за них не лезет, сволочи! В доме обстановка взрывоопасная. Ты ведь, Макс, знаешь Наталью, ей бы только повод был. Ругается, как базарная торговка. Кроме денег, ее ничего больше не интересует. Если меня посадят, а ей достанутся дядина квартира, скульптуры, деньги, она прыгать от радости будет.

— Главное, ты невиновен. Остальное постепенно образуется. Я все же склонен доверять нашим правоохранительным органам.

— Какая наивность, друг мой! — театрально вскричал Дмитрий Алексеевич, даже руки воздел кверху. — В этом мире справедливости никогда не было, нет и не будет!

— Тебе остается только ждать.

— Нетушки, голубчик мой! Я сидеть сложа руки не буду. Есть у меня одна неплохая мыслишка. Хочу нанять частного детектива. Скажи, ты случайно не знаком с каким-нибудь профессиональным сыщиком?

Макс оказался в сложном положении. С одним сыщиком он точно был знаком и в данное время с ним обедал. Теперь бедолаге приходилось выбирать, соврать или навязать мне очаровательного клиента. Я пришла на помощь. Пока он думал, я представилась:

— Частный детектив Татьяна Иванова, лицензия номер 345082 от двенадцатого марта 1996 года.

Естественно, в документах я дома не рылась, цифры и дату назвала от балды, чтобы произвести солидное впечатление, по примеру присутствующего здесь и ухмыляющегося Максима. Племянничек вылупил глаза, открыл рот, затряс бородкой и завопил, обратив на нас внимание всех присутствующих в зале:

— Слышал, не поверите, слышал я о вас! Танечка, солнышко! И раньше, вы уже наверняка не помните, от Петра Петровича, помогли вы ему в запутаннейшем дельце, нахвалиться не мог. И на днях от Ивана Сергеевича Малькова, столкнулись с ним в столовой областной Думы.

Один из азартных спорщиков, тотчас сообразила я, а кубасовский родственник между тем продолжал, перейдя на свистящий заговорщицкий шепот:

— Танечка, вы — моя последняя надежда! Отыщите убийц дядюшки, обелите мое честное имя!

Я задумалась. Очередной наниматель, четвертый за вторые сутки. Один оказался липовым, Макарка в качестве работодателя отпадал и находился в когорте подозреваемых. Господа спорщики раскошеливаться не спешили, да и дело их было темным-темно, и конца-края ему еще не видать. То есть опять приходится сидеть без денег. Я вздохнула. Ох, до чего не хотелось заниматься кубасовской смертью, да и не в моих это правилах — одновременно вести два расследования, но… Деваться некуда, кушать раза три в день хочется. Дима расценил мои колебания по-своему.

— Если у вас вызывает недоверие моя платежеспособность, Танечка, радость моя, я вот что вам скажу: хотя я человек небогатый, но свобода стоит дороже.

— Убедили. Слабая я женщина. Ничего с собой поделать не могу, люблю презренный металл и блага, которые за него можно заполучить. А чтобы избежать недоразумений, обсудим оплату моей работы сейчас.

Дима оказался далеко не так прост и щедр, как мне бы хотелось. Мы препирались, пока оба не вспотели и не охрипли. Умение торговаться — неприятное, но в наших условиях необходимое качество частного детектива. Почему-то многие оценивают наши услуги на уровне работы мойщиков машин или массажисток в сауне. Приходится терпеливо разубеждать и доказывать: наша служба и опасна, и трудна, и ценится соответственно. А не устраивает — обращайтесь к участковому по месту жительства. Наконец мы пришли к соглашению и выпили, чокнувшись, дабы скрепить союз.