Онлайн книга «Спасти шпиона»
|
– Ой, девчонки, я вам такое принесла, такое принесла, – она принялась копаться в «Шанели». – Чудодейственная косметика, на тибетских травах, омолаживает на двадцать лет, ни одной морщинки не остается! На столе появились какие-то баночки, флакончики, тюбики. – Неужели на двадцать?! – восхитилась Машенька. – Тогда мне что, семь лет будет? А какие там тибетские травы? – Не знаю, – отмахнулась блондинка. – Что ты глупые вопросы задаешь? Спроси, сколько стоит, я тебе скажу – вот это пятнадцать тысяч, это двенадцать, эта мазь – двадцать восемь… Но от нее кожа вообще становится шелковой… – Ой, мне еще рано! – всплеснула руками Машенька. – Вот повзрослею, разбогатею, вот тогда… – А ты, Светочка? Выбери что-нибудь! Света пожала плечами. – Да я почти не пользуюсь. Несколько тюбиков есть, так я их почти на год растянула. Может, девчонки захотят… – Ну ладно, это ерунда! – целеустремленно продолжила Марицкая. – А еще у меня вот что есть… Из «Луи Виттона» она достала несколько коробочек из кожи и бархата, пораскрывала, демонстрируя затейливые ювелирные украшения. – «Шоппард»! Правда прелесть? Узнаете этот гарнитур? Как нет? Это же Аллы! Сколько раз по телику показывали! Посмотрите, какие сережки! А колечко? И всего за миллион, потому что она их носила… – Спасибо, Жанночка, я не люблю ношеных вещей, – мягко отказалась Света. – Но сама Алла! Света улыбнулась, стараясь, чтобы улыбка получилась необидной. – Кстати, ты знаешь, что Филипп выступал лицом фирмы «Кавалли»? – А как же! И на фирменном магазине его портреты, и на рекламных щитах! – Так вот, когда у самого Кавалли спросили, то оказалось, что он вообще Филиппа не знает! И про то, что он представляет бренд, Роберто тоже впервые слышит! – А, у них свои заморочки, – снова отмахнулась Жанна, продолжая выставлять шоппардовские коробочки. – Вот эти сережки возьми, они, считай, новые! – Сколько же все это стоит? – спросила Машенька, затаив дыхание и спрятав руки за спину. – Это, сказала: миллион. Это – восемьсот. Это колечко – шестьсот – тут царапинка маленькая… Это тоже шестьсот, а это – восемьсот пятьдесят, но можно торговаться… – И как вы не боитесь их носить?! А вдруг украдут?! – Да пусть попробуют! Валерик всю Москву на уши поставит! И потом, кто украдет? Я же на метро не катаюсь… Бодрой мелодией у Светы заиграл телефон. Это вызов Сергея. – Алло. – Почему ты все время вне зоны доступа? – раздраженно сказал муж. – Я звоню тебе с самого утра через каждые десять минут! – Ты же знаешь, в «Тюдоре» очень плохой прием. Сейчас ты чудом прорвался. – Я не могу найти одну вещь. Вечером положил на тумбочку, а утром она исчезла… – Я ее сожгла, – перебила Света. – Зачем?! Свободной рукой она нарисовала карандашом в углу отчета за неделю вопросительный знак. – Ты же сам хотел вчера это сделать. Но не нашел спичек. А я их нашла… Наступила долгая тишина. – Странно, – чужим голосом сказал муж. – Очень странно! И после паузы добавил: – Точно сожгла? – Ну, конечно, точно! Старая глупая фотография, сколько можно ее хранить? Жанна Марицкая заинтересовалась разговором и в упор рассматривала Свету, пытаясь пронзительным взглядом добуравиться до ее слухового нерва и услышать всю интригу. – Фотография? – Сереж, дома поговорим, а? У меня люди… Снова пауза. – Хорошо. Дома так дома. Ты скоро? – Не знаю. Сегодня суматошный день. Отбой. Марицкая жадно улыбнулась. – Муж ревнует? Прокололась? Что за фотка? – Да нет, это совсем другое. Ерунда. – Ну, не хочешь говорить – не надо, – судя по тону, Марицкая обиделась. – Угостите меня хоть кофием. Она достала тонкую коричневую сигарету, щелкнула золотым «Дюпоном». Курить в подземном комплексе строго запрещалось, повсюду стояли датчики дыма, и Жанна это хорошо знала. Но ей было наплевать. Непристойно сложив губы, она выпустила несколько колечек, разогнала их ладонью и, взглянув в напряженное лицо Светы, вновь пришла в хорошее настроение и затушила сигарету. – Ладно, не буду. А то еще тебя оштрафуют! – Хочешь посмотреть вещи? – спросила Света. – Есть хороший свитерок. «Дольче и Габбана», как раз на тебя. И платье неплохое, и сапожки… Жанна покачала головой. – Я же только из Италии. Милан совсем скурвился, там стало нечего покупать! Мы с Валериком в январе специально полетим в Нью-Йорк. Элтон Джон его друг, он поведет нас в магазин, где продают шмотки для голливудских знаменитостей… Там такие бренды! Вот где я отоварюсь… «Что она плетет? – подумала Света. – Элтон Джон живет в Англии, а не в Америке… А Голливуд – в Лос-Анджелесе, а не в Нью-Йорке…» Но вслух ничего не сказала, только доброжелательно смотрела на Жанну и улыбалась, с нетерпением ожидая, пока она уйдет. – Ладно, засиделась я что-то, а у меня дел выше крыши, – вздохнула Марицкая и стала собирать свою ювелирно-косметическую выставку. Точно определив момент, Машенька зашла попрощаться с важной покупательницей и остановилась в дверях, провожая взглядом исчезающие в объемистых кожаных сумках «чудодейственные» кремы и «знаменитейшие» драгоценности. – Что смотришь? – неожиданно спросила Марицкая. – Имей в виду, это старые, подхватные, вроде мешков, по ним судить не надо. Вот моя! Она взяла со стола третью сумочку. – Это «Джейн Биркин». Видишь, как закрывается? Вначале замочек открываешь, потом ремешок отстегиваешь, клапан поднимаешь, а потом еще змейка! Не доберешься, сто раз вспотеешь, пока откроешь… И внутри аккуратно – узенькая щелка, строгая… Вот по ней и делай выводы! Маша вскинула брови и непонимающе посмотрела на Свету. – Что-то я ничего не поняла… – Я тоже, – удивленно сказала Света. – О чем ты, Жанночка? Марицкая всплеснула руками. – Вы что, в самом деле, не в курсах? Да это же сейчас самый модный прикол! – Какой? – Что у женщины сумочка показывает ее доступность! Если открывается легко, значит, хозяйка так же легко и ноги раздвигает. Распахивается как хавальник, значит, и дырка у нее такая же! Маша втянула голову в плечи. – Ничего себе! Я и не знала… |