Книга Тепло наших сердец, страница 62 – Нора Робертс

Дана с явной неохотой поплелась вслед за Мэлори, которая решила поработать в доме Флинна. Вполне логично, потому что именно там находились две картины.

Но, кроме картин, там находился Джордан Хоук.

Раритетный «Тандерберд» у дверей убил надежду, что этот тип куда-то уехал.

— Джордан знает толк в машинах, — буркнула Дана.

Она всегда морщила нос при виде «Тандерберда», хотя втайне восхищалась его линиями, острыми гребнями задних крыльев, сверкающими хромовыми деталями и многое бы отдала, чтобы оказаться за рулем этой машины, вдавить в пол педаль газа на автостраде.

— Не понимаю, зачем этому придурку машина, когда он живет на Манхэттене.

Мэлори уловила настроение Даны и замерла на пороге.

— Тебе неприятно? Давай посмотрим картины в другой раз, когда Джордана не будет дома.

— Никаких проблем. Этот человек для меня просто не существует. Я уже давным-давно утопила его в чане с дерьмом. Грязное, но, как ни странно, приятное занятие.

— Тогда ладно. — Мэлори подняла руку, собираясь постучать, но Дана ее оттеснила.

— И не подумаю стучать в дверь дома собственного брата! — Она вставила ключ в замок. — Мне наплевать, каких идиотов он приглашает к себе в гости.

С этими словами Дана Стил вошла в дом. Не увидев перед собой Джордана, она громко хлопнула дверью.

— Дана!

— Ой! Это случайно! — Она зацепила пальцы за карманы джинсов и направилась в гостиную. — Здесь мы их и оставили. — Дана кивком указала на картины. — И знаешь, я не вижу в них ничего нового. На сегодня хватит. Давай прошвырнемся по магазинам.

— Мне нужно их изучить, а еще посмотреть все записи. Тебе ни к чему со мной сидеть.

— Я обещала Флинну.

— Твой брат слишком мнительный.

— Да, но я обещала. — Дана почувствовав какое-то движение в дверях за ними и напряглась. — И в отличие от некоторых держу слово.

— И зло тоже. — В гостиную вошел Джордан. — Мое почтение, дамы. Я могу быть вам чем-нибудь полезен?

— Я бы хотела еще раз взглянуть на картины и на свои записи, — сказала Мэлори. — Надеюсь, вы не возражаете?

— Кто он такой, чтобы возражать? Это не его дом.

— Совершенно верно. — Джордан, высокий, широкоплечий, в черной футболке и черных джинсах, прислонился к косяку. — Не стесняйтесь.

— А у тебя не найдется других занятий, кроме как стоять над нами? — язвительно поинтересовалась Дана. — Хотя бы из вежливости сделай вид, что обдумываешь сюжет новой книги. Чтобы побыстрее обрадовать своего издателя. И получить денежки.

— Да, таковы все писатели. Сляпают за пару недель книжку, а потом бездельничают, думают, на что потратить гонорары.

— Я не возражаю, чтобы вы ругались друг с другом. — Мэлори дружелюбно посмотрела на обоих. — Но не могли бы вы это делать в другой комнате?

— Мы не ругаемся, — ответил Джордан. — Это такая любовная игра.

— Размечтался!

— В моих мечтах, Дылда, на тебе гораздо меньше одежды. Если понадобится моя помощь, Мэлори, позовите. — Хоук рывком оттолкнулся от косяка и вышел.

— Я сейчас приду. — Дана ракетой вылетела вслед за ним. — Иди на кухню, писака! — Она обогнала Хоука и стала ждать, скрипя зубами от ярости.

Он не торопился — как всегда. Вид Джордана, входящего на кухню, подстегнул Дану. Первая язвительная фраза уже была готова сорваться с ее губ, но Хоук шагнул к ней, обхватил ладонями бедра и закрыл рот поцелуем.

Дану обдало жаром.

Как всегда…

Пламя, вспышка, ожидание — все соединилось в расплавленную комету, которая взорвалась у нее в мозгу, парализуя волю.

Нет, нет! Больше этого не будет.

Собрав остатки воли, Дана оттолкнула Джордана, заставив отступить на шаг. Нет, никаких пощечин. Слишком предсказуемо, слишком по-женски. Но она едва удержалась, чтобы не ударить Хоука.

— Извини. Я думал, ты позвала меня именно за этим.

— Только попробуй еще раз, и я сделаю из тебя котлету.

Пожав плечами, Джордан переместился к кофеварке.

— Я ошибся.

— Верно, черт возьми! Права прикасаться ко мне ты лишился много лет назад. Ты здесь потому, что тебя случайно угораздило купить эту проклятую картину, и я терплю тебя только поэтому. И потому, что ты друг Флинна. Но тебе придется соблюдать правила.

Он налил две чашки кофе и поставил одну на стол — для Даны.

— Ознакомь меня с ними.

— Правило первое — не прикасаться ко мне. Даже если я окажусь под колесами автобуса, ты не смеешь выталкивать меня на тротуар.

— Ладно. Ты скорее погибнешь под колесами автобуса, чем позволишь мне до тебя дотронуться. Понял. Следующее.

— Следующее не правило, а констатация факта. Ты мерзавец.

В глазах Джордана мелькнуло что-то похожее на раскаяние.

— Знаю. Послушай, давай на минуту отвлечемся. Мы оба любим Флинна, а Флинну это очень важно. Ему дорога эта женщина, и тебе тоже. Мы связаны друг с другом — независимо от нашего желания. Попробуем вместе во всем разобраться. Утром Флинн заскочил сюда всего на три минуты. Вечером он позвонил, но мне удалось вытянуть из него только то, что у Мэлори неприятности. Расскажи, что случилось.

— Мэлори сама расскажет, если захочет.

«Протяни ей оливковую ветвь, — подумал Джордан, — и она засунет ее тебе в глотку».

— Все такая же упрямая.

— Это личное дело, — буркнула она. — Личное. Мэлори тебя не знает. — Она почувствовала, как, несмотря на тысячу обещаний и клятв, к глазам подступают слезы. — А я знать не хочу!

Взгляд этих наполненных слезами глаз словно проделал дыру в сердце Хоука.

— Дана…

Он снова шагнул к ней, но Дана схватила со стола хлебный нож.

— Убери лапы, или я их отрежу.

Джордан остановился и сунул руки в карманы.

— Может, лучше воткнешь его мне в сердце, и делу конец?

— Просто держись от меня подальше. Флинн не хочет, чтобы Мэлори оставалась одна. Можешь считать, что теперь твоя смена. Я ухожу.

— Если мне отведена роль сторожевого пса, неплохо было бы знать, от кого я ее охраняю.

— От больших злых волшебников. — Дана рывком открыла дверь. — Если с Мэлори что-то случится, я не только воткну этот нож тебе в сердце. Я его вырежу и скормлю бродячим собакам.

Джордан провел рукой по животу, пытаясь унять спазмы. Это у нее тоже хорошо получается.

Он посмотрел на кофе, к которому Дана не прикоснулась. Сознавая, что поступает как мальчишка, вылил кофе в раковину и, как мальчишка же, добавил: