Онлайн книга «Татуированная кожа»
– Ты что?! Дежурный, побагровев, схватился за кобуру. Уткин передернул затвор автомата. Но татуированный человек стоял спокойно и больше агрессивности не проявлял. – Если бы он просто саданул меня в горячке, я бы его не тронул. Но это гад под нашим мундиром. Ему нравится калечить и грабить людей, да еще прикрываться погонами! Крыса! – Какой ты весь правильный и честный! – майор убрал руку с кобуры и взялся за внутренний телефон. – Только если бы позвонили сюда и спросили про меня, про него, про него, – дежурный пальцем показал на помощника, автоматчика, лейтенанта. – Ответили бы одно: железные ребята, вы их там не прессуйте! Даже не спрашивали бы, за что задержали! Это ментовской закон – своих выручать! А ты, выходит, не свой! Потому что твой товарищ из Тиходонска сказал: с ним держите ухо востро, он любую козу подстроить может! И еще кое-что сказал! Лицо Волкова исказила гримаса, словно стрельнуло в нерве больного зуба. Он напрягся. – Стоять! – выставил автомат милиционер в бронежилете. – Ты Ваську убил, дернешься – я из тебя решето сделаю! Под суд пойдешь, сука, лет восемь точно схлопочешь. В зоне тебе самое и место! Тем временем майор докладывал обстановку ответственному дежурному. – Да, личность подтвердили. Но когда сняли наручники, он ударил Иванцова так, что тот лежит, как убитый... Через пару минут в дежурку вошел коренастый подполковник. Отглаженный, как на плакате, мундир, аккуратная прическа, дорогой одеколон, властная уверенность в себе – все это выгодно отличало ответственного дежурного от подчиненных. Казалось, что они служат в разных милициях. Он быстро нагнулся к неподвижному сержанту, потрогал пульс на горле, оттянув веко, заглянул в зрачок. – Живой. В нокауте. Переносица наверняка сломана» Вызовите «Скорую помощь». Помощник нажал рычажок на пульте, подполковник осмотрел Волкова, презрительно скривил губы. – Я еще такого милиционера не видел. Ваше удостоверение! Заглянув в документ, ответственный прошел за стойку и положил удостоверение дежурному на стол. – Что ж, сотрудник милиции не депутат, иммунитетом не пользуется... Майор потянулся к уху начальника. – В Тиходонске сказали, что парень очень говнистый. В Контору ему настучать – раз плюнуть. Предупредили, чтобы с ним были очень осторожны... Дежурный почти шептал, а подполковник ответил ему громко, показывая, что он хозяин положения и полностью контролирует ситуацию: – А нам бояться нечего, мы полностью по закону действуем. Сейчас пошлите наряд на место, найдите тех, кого он побил да порезал. Это будет один эпизод. Потом Уткин и Камнев напишут рапорта про сопротивление при задержании. Вот и второй эпизод... Лейтенант со сдобным лицом переступил с ноги на ногу. – Он не особо сопротивлялся, товарищ подполковник. То есть совсем... Не успел. Подполковник нахмурился и впился в него взглядом. – Ты что, адвокатом стал? Тогда снимай форму – и шагом марш! – Да нет... Я просто уточнить хотел... – В рапорте и уточнишь! А нападение на Иванцова – третий эпизод! Он прокурорского следователя просил? Вызывайте! Тот его в ИВС [7] закроет. А пока посадите в «обезьянник». Пусть начинает понимать, что тут не Тиходонск, где такая образина может служить в милиции! – Без оскорблений! – зло огрызнулся Волков. – Эту «образину» делали здесь, в Москве! И там, куда вас и сейчас без пропуска не впустят! – В клетку! – не вступая в дискуссию, приказал подполковник. Камнев и Уткин осторожно приблизились с двух сторон. Пример товарища служил наглядным и убедительным уроком, они явно боялись задержанного. – Гражданин, пройдите, – не очень уверенно сказал лейтенант. – Иди, говорят! – рявкнул стриженый милиционер, держа автомат на изготовку. – И без фокусов! Волков тяжело вздохнул. – Я имею право позвонить! – Звони, – равнодушно произнес подполковник и направился к выходу из дежурной части. – Хоть министру, хоть президенту, хоть самому господу богу... Дежурный придвинул телефон, Волков принялся набирать номер. Он хорошо знал нравы Системы и понимал, что вляпался в дерьмо по уши. С Иванцовым он переборщил, такое не прощается, и накрутят ему на всю катушку... Набираемые цифры являлись единственной ниточкой, ведущей на свободу, хотя и в самое пекло... Ну да черт с ним! Хоть бы Серегин не отключил мобильник! Из камеры не позвонишь, а потом время уйдет – и все! – Я слушаю, – отозвалась трубка знакомым голосом. Волков перевел дух. – Здравствуй, дружище! Я согласен... – Волк?! – после короткой паузы отозвался Серегин. – Я был на сто процентов уверен, что ты откажешься... – Я тоже был в этом уверен. – У тебя проблемы? – Да. Я у коллег, но они настроены меня посадить. – В каком отделении? – деловито спросил Серегин, и Волков почувствовал, что ниточка на волю превращается в толстый и прочный канат. Он назвал номер. – Сейчас тебя отпустят. Сам доберешься? Расписной прислушался к своим ощущениям. Сил совершенно не было, ломило спину, болело под ложечкой, тошнило. Он держался на нервах. – Нет. Я еле на ногах стою. К тому же без рубашки... – Тогда жди, я за тобой заеду. Минут через тридцать. Волков положил трубку. Помдеж уже открыл решетчатую дверь камеры и нетерпеливо постукивал огромным ключом по стальному уголку. – Позвонили? – дружелюбно спросил майор. – Вот и хорошо. Теперь пожалуйте... Он сделал приглашающий жест. – Дайте я ему врежу вначале, – раздался хриплый голос. Иванцов пришел в себя, вытер рукавом кровь и разразился отборной нецензурной бранью, за которую самый мягкосердечный судья без колебания отвешивает полных пятнадцать суток. – Он мне нос сломал, паскуда! Дышать не могу... Где палка? Но ему было не до палки. С трудом встав на ноги, сержант доковылял до ближайшего стула и, запрокинув голову, плюхнулся на жесткое сиденье. Уткин водой из графина смочил не первой свежести платок и положил напарнику на переносицу. – Болит? – сочувственно спросил майор. – Чуть полегчает, давай – рапорток накатай, как он на тебя напал. Прозвенел внутренний телефон. – Вызывали, – подтвердил дежурный. – Пропускай. И пояснил своим: – «Скорая» приехала. Потом повернулся к чужаку и заговорил совсем другим, жестким тоном: |