Онлайн книга «Сломанные ангелы»
Чтобы обустроить снесенный взрывом лагерь, "Клину" пришлось возвести кое-что заново. В нескольких метрах от большой воронки стояло целых шесть куполов, а чуть дальше, возле рыла боевой машины нашего подразделения, я заметил квадратную гермокабину и громоздкие резервуары с жидкостью для помывки. Возвращавшиеся из космоса бойцы складывали свое барахло по ящикам и по очереди исчезали в душе. Наконец из "Чандры" вышла группа одетых в форму медиков с белыми сверкающими нашивками на рукавах. Остановившись около носилок, они запитали двигатели и начали перетаскивать пострадавших в купол. Когда мои носилки приподнялись над землей, Тони Леманако взял меня за руку. – Еще увидимся, лейтенант. Зайду, как только тебя подлатают. Давай отлежись и освежись. – Спасибо, Тони. – Лейтенант, я рад нашей встрече. В куполе нас отвязали от носилок и раздели, действуя с чисто медицинской бесцеремонностью. Находясь в сознании, я представлял для медиков объект, более удобный в сравнении с остальными. Впрочем, от этого не легче. Слишком долгое отсутствие антирадиационных средств уже сделало свое дело. Я не мог поднять ни руку, ни ногу без совершенно немыслимого напряжения. Когда с меня наконец сняли одежду и положили на кровать, я с трудом ответил на вопросы медика, проводившего обычные проверки функционирования мозга и тела после боя. Лежа с полузакрытыми глазами, я следил из-за его плеча, как те же эксперименты проводились над остальными. Сунь, чье тело находилось в состоянии, не позволявшем рассчитывать на быстрое восстановление, просто бросили около входа в углу. – Доктор, так я буду жить? – промямлил я, расстроенный этой картиной. – Не в этом теле. – Сказав так, медик приготовил антирадиационный гипо-распылитель. – Но, думаю, смогу поддерживать вас достаточно долго. Вам предстоит разговор со стариком. Виртуально, что ли. – Что он задумал? Разбор полетов? – Наверняка. – Тогда влей мне что-нибудь настоящее, чтобы не заснуть. Есть тетрамет? – Плохая мысль, лейтенант. В ответ раздался смех, тут же прервавшийся. – Вы правы. Эта хрень как раз и подорвала мое здоровье. Перед финишем я надавил на него еще раз, пользуясь служебным положением. Но медик и на этот раз выкрутился. К появлению Кареры я пришел в более или менее нормальный вид. – Лейтенант Ковач. – Исаак. По изуродованному шрамом лицу как утреннее солнце по скалам прошла кривая улыбка. Карера укоризненно покачал головой. – Ковач, ты долбаный засранец. Знаешь, сколько народу я гонял по этой долбаной полусфере, тебя разыскивая? Я немного приподнялся на кровати. – Наверное, не больше, чем можно. Ты волновался? – По-моему, ты обошелся с должностными обязанностями хуже, чем казарменная сука. Самовольная отлучка длиной в два месяца на основании простого письма? "Отправляюсь за тем, что может оказаться ценнее всей этой гребаной войны. Остальное позже". Довольно туманное объяснение. – Но точное. – Разве? Карера сел на краешек постели, и его хамелеохромовое одеяние зашелестело, принимая форму тела. Он нахмурился, и недавно полученный шрам, пересекавший лоб и щеку, болезненно напрягся. – Корабль военный? – Да. – Можно проникнуть внутрь? – Зависит от способностей археолога. В принципе скажу "да". – Каков уровень твоего археолога? Посмотрев туда, где у противоположной стены купола лежала Таня Вордени, я увидел, что археолога накрыли тонким одеялом. Как и всем выжившим членам команды "Нагини", Тане ввели успокоительное. Сделавший инъекцию медик сказал, что состояние стабильное, но в своем теле археолог проживет не дольше меня. – Отработанный материал. Закашлявшись, я никак не мог остановиться. Карера ждал. Потом подал салфетку. Вытерев рот, я сделал неопределенный жест. – Как все мы. А насколько хорош твой? – Пока у нас на борту нет археолога. Если не считать Сандора Митчелла. – Не стал бы на него рассчитывать. Это всего лишь любитель. Исаак, как же ты не укомплектовался скрэчерами? Шнайдеру следовало объяснить, во что ты ввязался. Секунду я мысленно взвешивал эту фразу. Потом решил промолчать: не стоило раскрывать карты раньше времени. Пока я не знал, какова истинная цена такой информации, и если она стоила дорого – зачем тратить последнюю стрелу забавы ради? – Наверняка ты знал, на что подписался? Карера с сожалением покачал головой. – Корпоративные спонсоры, Такеши. Мусор с верхних этажей власти. У этих людей воздуха не выпросишь, не то что информации. Все, что известно мне до сего момента, – Хэнд ведет большую игру, и если "Клин" сумеет урвать свой кусок, добычи хватит на всех нас. – Хорошо, но тебе по крайней мере открыли коды дезактивации нанобов. Неужели здесь, на Санкции IV, есть что-то важнее этого? Давай, Исаак, говори. Наверняка имелись свои соображения. Карера только пожал плечами: – Мне назвали имена, и только. Сам знаешь, какова роль "Клина". Так и сказали. Там, у двери, Хэнд? Тот, что худой? Я кивнул. Повернувшись, Карера некоторое время изучал лицо сотрудника "Мандрагоры". Хэнд спал. – М-да. Сильно сдал в сравнении с молодчиком из нашей базы данных. Покрутив головой, он осмотрел другие кровати и мельком взглянул на труп, валяющийся у входа в углу. Сквозь вызванное наркотиком и усталостью оцепенение я почувствовал, как по нервам заспешили злые импульсы, предвестники старой боли. – Что неудивительно. Здесь очень высокая радиация. Удивлен, что кто-то еще в состоянии передвигаться. – Уже нет, – заметил я. – Да, конечно. Он криво улыбнулся. – Боже мой, Такеши… Неужели не могли обождать пару дней? Вполовину снизили бы дозу. Мы все принимаем стандартный антирад и покинем это место в худшем случае с головной болью. – Не мой вопрос. – Ладно, я не думал тебя учить. Кто это в углу? – Сунь Липин. Системный офицер. Смотреть на тело Сунь оказалось больнее, чем я ожидал. Похоже, волчьи гены иногда замолкают. Карера только хмыкнул. – Остальные? – Амели Вонгсават, пилот. Я тыкал во всех по очереди. Указательный палец с оттопыренным вверх большим. – Таня Вордени, археолог. – Я понял. |