Онлайн книга «Атомный поезд»
— Товарищ полковник, в ходе боевого дежурства на БЖРК совершено нападение превосходящими силами противника, — вытянувшись по струнке и отдав честь, доложил начальник поезда тем же бодрым тоном, которым привык докладывать, что происшествий нет. — Нападение отбито, противник уничтожен, потерь среди личного состава нет! БЖРК получил малозначительные повреждения, но сохранил боеготовность! Запас воздуха в лёгких подполковника подошёл к концу, но доклад он закончил на оптимистической ноте. Вернее, это Булатов подумал, что доклад закончен, и готов был заключить героя-подполковника в объятия. Но это оказалось преждевременным. Ефимов просто переводил дух. — При попытке выполнить поступивший приказ старший лейтенант Кудасов перерубил кабель зажигания и сорвал боевой запуск! — по-прежнему бодро продолжил подполковник. — Начальник смены полковник Белов в связи с этим застрелился. Кудасов взят под арест. Доклад закончил. Начальник БЖРК подполковник Ефимов! Наступила тишина. Булатов оглянулся на Кравинского. У того тоже был ошарашенный вид, значит, это не слуховая галлюцинация… — Какой приказ? Какой боевой запуск? Какой арест? Опустивший было руку Ефимов вновь взял под козырёк. — Товарищ полковник, через систему спутниковой связи поступил приказ на боевой запуск по намеченной цели! Полковник Булатов готовил пуск, но Кудасов перерубил кабель… — Да вы что, вашу мать, с ума посходили?! Никакого приказа никто не отдавал! Вы что, правда хотели по Америке шарахнуть?! Ефимов смешался. — Полковник Белов принял командование на себя и готовил пуск… Согласно приказу… — Идиоты!! Спасибо этому Кудасову! Он единственный нормальный человек среди вас! За что же его под арест? Начальник комплекса чуть отодвинулся в сторону, открывая вид на особиста. — Арест произвёл майор Сомов, товарищ полковник! Но майор Сомов отчаянно замотал головой. — Ошибка вышла, товарищ полковник! Не настоящий арест, просто в каюту, до разбора… Разрешите исправить? — Дурдом какой-то! — Булатов потёр виски. — Исправляй, дубина! — рявкнул Кравинский из-за спины командира дивизиона. Развернувшись, Сомов побежал к поезду. Во время осмотра БЖРК полковник Булатов, отлучившись от своих спутников, зашёл в каюту военврача. — Всё в порядке, Наташенька? — спросил он у жены. Она выглядела бледной и измученной, глаза красные, руки заметно дрожали. — Нет… Это было ужасно, столько раненых… Хорошо, что так обошлось… — Это твой последний рейс! — жёстко сказал командир дивизиона. — И даже не спорь со мной! Наталья Игоревна кивнула. — Я не буду спорить. Забери меня прямо сейчас! На каменном лице полковника отчётливо отразилась борьба мотивов. Он стиснул челюсти. — Извини, Наташа, это не получится. Нельзя оставлять комплекс без врача до конца рейса. Вздохнув, майор Булатова вытерла глаза тыльной стороной ладони. — Виновата, товарищ полковник. Я возьму себя в руки. На лице супруга вздулись желваки. — Потерпи, осталось немного… В вагоне группы запуска командир дивизиона заглянул в каюту начальника смены. Труп был накрыт пропитавшейся кровью простыней, из-под неё торчали только ноги полковника Белова. Задравшиеся штанины открывали зелёные форменные носки и волосатые икры. — И что же это пришло тебе в голову? — негромко спросил Булатов. Но Белов, естественно, не ответил. Когда полковник добрался до боевого вагона, кабель уже заменили. Он долго рассматривал перерубленный кусок. В это время его нашли прилетевшие следующим вертолётом Близнецы. — Где этот гад Кудасов?! — спросил Малков, он чуть не скрежетал зубами от ненависти. — Шпион, радиомаяк подбросил на дублёра, сволочь! Немедленно под арест! Булатов уставился на него тяжёлым, давящим взглядом. — Этот кабель видишь? Влад несколько растерялся. — Ну, вижу… Разрубленный… — Если бы не Кудасов, мы бы сейчас глотали радиоактивную пыль, и с нами половина земного шара! — с нажимом произнёс полковник. — Кудасов герой! Поэтому ты закрой свою гнилую тему! * * * — Ну что, будешь говорить, сука? Громадный блондин, со свирепым выражением лица и большим шрамом на шее, наклонился над Исрапилом Галинбаевым, пробившись сквозь окутывающий сознание туман. Галинбаев чувствовал себя ужасно. Его взяли через час после разгромного боя. С раненой ногой он не мог далеко уйти. Отполз на сто метров от перрона, спрятался в кустах, но они оказались ненадёжным укрытием. И все это из-за негодяя Османова! Как сильно он засадил ему нож! Нога будто одеревенела, а если пошевелить — отзывалась острой болью. А раздроблённая правая рука ещё долго не сможет взять оружие! Его привезли в Ахтырск, где держали в одиночной камере и каждый день допрашивали. Вначале милиционеры, потом местные эфэсбэшники и вот теперь этот громила, который сразу рьяно взялся за дело. — Кто у вас был старшим?! Кто дал команду?! За чем вы охотились? Интересно, Лечи уцелел? А Али Арханов? Или этот, как его, Салим? Исрапил поморщился от нового приступа боли. Он наверняка знал, что Магомед Тепкоев спасся. Отравился газом, сломал ногу, но остался в живых и сумел скрыться. А остальные? От этого многое зависело, в том числе и его поведение на допросе. — Ты будешь говорить, скотина?! Или по-хорошему не понимаешь?! — грозно орал блондин, так что покраснел его ужасный шрам. Да, это плохо, когда ты ранен и попал в руки врага, когда тебя допрашивают и угрожают. Гораздо лучше, когда ты допрашиваешь и угрожаешь! Когда он, Исрапил, избивал Османова и хотел отрезать ему голову, это было правильно и справедливо. А когда этот козий помёт ранил его ножом в ногу, сломал руку и избил — это неправильно и несправедливо… — Может, с тобой по-плохому поговорить?! Да чем он пугает, этот кифар?! Ну даст по морде, ну отвезут в суд, ну посадят на десять лет… Этим разве пугают? Вот Лечи может с него заживо шкуру содрать и заставить жрать свои внутренности! И он, Исрапил, если случится справедливость и этот блондин попадётся к нему в руки, он порежет его на мелкие куски! — Замолчи, неверная собака! — собравшись с силами, твёрдо ответил Галинбаев. — Плевал я на твои угрозы. Даже если ты меня убьёшь, я, как воин, попаду в рай. Только ты меня не убьёшь! — Почему это? — если раньше блондин спрашивал его казённо, без души, для дела, то сейчас явно заинтересовался. — Потому что приказа у тебя нет. Потому, что я раненый. Потому, что нельзя меня убивать. |