Онлайн книга «Хороший день для кенгуру»
|
– Значит, почитать сюда пришел? – Да. – Сам? Добровольно! Как-то странно он выражается. Я замялся, не зная, что сказать в ответ. – Ну, отвечай же! – торопил меня старичок. – Добровольно или нет? Что ты мнешься? Опозорить меня хочешь? – Добровольно, – выдавил я. – Вы поглядите на него! – с видом триумфатора заявил старичок. – Однако, сэнсэй, – обернулся к нему Человек-Овца, – он ведь еще ребенок. – Эх! Отстань! – Библиотекарь вдруг выхватил сзади из-за пояса коротенький ивовый прутик и хлестнул Человека-Овцу по лицу. – Шевелись, давай. Веди. Со смущенным видом Человек-Овца опять взял меня за руку. У рта сбоку у него набухала красная полоса. – Ну, идем. – Куда? – В читальню. Ты же читать пришел? Мы двинулись по узкому, извилистому, как дорожка в муравейнике, коридору. Человек-Овца возглавлял процессию. Шли довольно долго. Несколько раз поворачивали направо, потом налево. Коридор изгибался под немыслимыми углами, вился змейкой в виде латинской «s». Из-за этого определить, как далеко мы ушли, было невозможно. Я уже не пытался запомнить обратный путь и всю оставшуюся дорогу не сводил глаз с крепкой спины Человека-Овцы. Сзади к его костюму был прицеплен коротенький хвостик, покачивавшийся в такт ходьбе вправо-влево как маятник. Человек-Овца неожиданно остановился: – Вот и пришли. – Подождите, – сказал я. – Это что, тюрьма? – Ну да, – кивнул Человек-Овца. – Совершенно верно, – подтвердил старик. – Как же так? Вы же говорили про читальный зал. Вот я с вами и пошел. – Тебя надули, – не мудрствуя, заявил Человек-Овца. – Я тебя обманул, – сказал старик. – Но это… Старик дернул из-за спины ивовый прут и ударил меня по лицу: – Молчать. Заходи. Прочтешь эти три книги и выучишь наизусть. Через месяц я тебя лично проэкзаменую. Выучишь все как следует – выйдешь на волю. – Это же ерунда! – запротестовал я. – Разве можно за месяц такие толстые книги выучить! Мама сейчас дома… Старик взмахнул прутом. Я увернулся, и удар пришелся Человеку-Овце по лицу. Потом взбешенный старик ударил его еще раз. Зачем такая жестокость? – В общем, запихивай его туда как хочешь, – сказал старик и торопливо удалился. – Больно? – спросил я у Человека-Овцы. – Ничего. Я привык. А теперь я должен тебя туда посадить. – Я не хочу. – Я тоже. Но так уж устроено в этом мире. – А если я откажусь? – Тогда мне опять достанется. Он меня изобьет. Я пожалел Человека-Овцу и послушно вошел в камеру. Кровать, стол, туалет. На умывальнике – зубная щетка и стакан, грязнее не бывает. Зубная паста – клубничная. Терпеть ее не могу. Вверху тяжелой металлической двери зарешеченное смотровое окошко, внизу – узкий лоток для еды. Человек-Овца пощелкал выключателем стоявшей на столе настольной лампы, посмотрел на меня и улыбнулся. – Ну как? Неплохо? – Да так, – ответил я. – Еда полагается три раза и еще в три часа – пончики и апельсиновый сок. Пончики я сам делаю. Очень вкусные получаются. С хрустящей корочкой. – Спасибо за заботу. – А теперь вытяни ноги. Я послушался. Человек-Овца выкатил из-под кровати тяжелый с виду металлический шар, обмотал вокруг моей лодыжки прикрепленную к нему цепь и запер на замок. А ключ положил в устроенный на груди в овечьей шкуре карман и застегнул его на молнию. – Как же здесь холодно, – пожаловался я. – Что? Ничего, скоро привыкнешь, – утешил меня Человек-овца. – Вечером ужин принесут. – Погодите, – остановил его я. – Мне что, и вправду целый месяц тут сидеть? – Да, – подтвердил он. – Вот так. – А через месяц меня точно выпустят? – Не-е. – И что будет? – Трудно сказать. – Ну пожалуйста, скажите. У меня же мама дома переживает. – Хм-м… Может, голову пилой располосуют и мозги через трубочку будут высасывать. Сидя на кровати, я обхватил руками голову. Они что, с ума посходили? Я же никому ничего плохого не делаю. – Все будет хорошо. Успокойся. Подкрепишься – сразу легче станет. 3 – Послушайте! А зачем у меня мозги высасывать? – Хм-м… Потому что ученые мозги, говорят, уж очень хороши. Густые, комочками такими… – Значит, целый месяц я буду накачиваться знаниями, чтобы их потом высосали? – Вот-вот. Точно. Человек-Овца достал из пришитого кармана пачку «Севен Старз» и прикурил от дешевой зажигалки. – Вот влип. Но это же несправедливо, жестоко. – Ну как сказать… – протянул Человек-Овца. – Такое во всех библиотеках происходит. Короче, не повезло тебе, брат. – Во всех библиотеках? – Да-да. Ведь библиотеки знания в долг дают. Им от этого одни убытки. Правильно? Ты не представляешь, сколько в библиотеках типов, которые ради всех этих знаний готовы чужие мозги высасывать. Вот ты зачем пришел? Решил здесь поднабраться того, чего в других местах не получишь? – Вовсе нет. Просто в голову пришло. Ни с того ни с сего. Человек-Овна с озадаченным видом слегка наклонил голову: – Надо же, как вышло! Жалко. – Может, вы меня выпустите? – Не-е. Ничего не выйдет. Мне тогда такое устроят! Мало не покажется. Электропилой по животу. Кошмар, скажи? – Кошмар. – Как-то раз, давно, они со мной проделали этот номер. Две недели срасталось. Две недели! Так что ты брось. – Ну хорошо. А если я откажусь эти книги читать? Человек-Овца задрожал как осиновый лист: – Об этом и думать забудь! И не говори! Под этим подвалом есть еще подземелье пострашнее. Так что высасывать мозги – еще не самое ужасное. Человек-Овца ушел, я остался в своей тюрьме один. Повалившись ничком на жесткую кровать, целый час плакал навзрыд. Подушка в голубой наволочке промокла от слез. Что же делать? Я не имел ни малейшего понятия. С отвращением думал о том, как у меня будут высасывать мозги, и так же с ужасом представлял еще более ужасный мир, лежащий где-то там, внизу. На часах полседьмого. Время ужина. Мама наверняка вся извелась. А если я и ночью домой не вернусь, она же с ума сойдет. Такой человек. Ей всегда только плохое мерещится. Или о плохом думает, или телевизор смотрит. Интересно, скворца моего покормит или нет? |