Онлайн книга «Ментовская работа»
— Если дурак — одно. А если вышли на нас? — Вот тогда и вопросов нет! Тогда все по инструкции… Ромов задумался, на лбу залегли две глубокие старческие морщины. — Только это уже без меня. Не обессудь, Володенька, годы свое берут, давно думаю отойти от дел, вот и случай подоспел… На всю эту колготню у меня уже и сил-то нету… Викентьев вскинул голову и уставился на собеседника, будто не поверил своим ушам. Тот не отвел взгляда. — Я тоже брошу все к чертовой матери! — Второй номер глубоко вздохнул. — Думаешь, мне не надоело? По шапке получать, с женой ругаться да исполнять, исполнять, исполнять… Он выпрямился и еще раз вздохнул, с облегчением, будто освободился от тяжелой ноши. — Значит, судьба… К чертовой матери! Напишу рапорт — и все! Путь ищут точку, пусть исполняют, пусть все организовывают… — Я тоже хотел уйти с исполнения, — воспользовавшись паузой, вставил Попов. — А я держусь двумя руками! — Сергеев неожиданно выругался. — Такая расчудесная работа, как раз по мне! — А кто же, ребяточки, будет закон исполнять? — вкрадчиво спросил Иван Алексеевич. — Сейчас мы все разбежимся, а дальше что? Или приговоры выносить не станут? Или легко людей на это дело подобрать? Может, от хорошей жизни министр персональное разрешение дал мне, отставнику-пенсионеру, вроде как внештатно ВМН приводить? Не от хорошей, братцы, просто деваться некуда было! Ромов медленно расцветал красными пятнами. — Проще простого в кусты юркнуть! Только раньше времени-то зачем? — Ну провокатор! — изумился Викентьев. — Ты же первый затеялся отбой играть! — Не так, Володенька, не так! Если рассекретили нас — это одно. А если какой-то придурок запчасти из гаража ворует или от нечего делать сюда пялится — зачем же сразу воду сливать? — Не пойму я тебя, Алексеич. — Викентьев снова был озабоченным и усталым. — Любишь ты крутить — то так, то эдак… Что предлагаешь-то? — А то и предлагаю. Проверить этого друга. Кто такой, с какой целью смотрит, что узнал… Тогда и выводы сделаем, и решения примем. — Тоже правильно, — подумав, неохотно кивнул руководитель спецгруппы. — Разумнее ничего не придумаешь. Пятна на лице Ромова поблекли. — И смену нам надо готовить. Я тебе, Михайлыч, сколько раз предлагал попробовать? Палец первого номера изобразил привычное движение. — Чего там пробовать… Нашел мальчика! Я уже все в жизни попробовал. Хватит… — И Сашеньке предлагал! — Давайте им оружие — тогда пожалуйста! А так это дело не для меня! — Сергеев еще раз выругался. — Вон Шитову предложите… Недавно надо было определиться: или с автоматом в засаду, или с дубинкой на площадь. Он выбрал дубинку — неформалов гонять безопасней, а куражу куда больше! Ромов пожевал губами и нахмурился. — Не пойму я, Александр Иванович, к чему ты это сказал? Разговор-то у нас о другом! — Хватит антимонии разводить, — властно прервал Викентьев. — Щель в заборе заделать, любопытного найти и проверить! Задача ясна? Это вновь был Железный Кулак, которого очень трудно выбить из колеи. — Куда яснее, — буркнул Сергеев. — Дело-то простое… Цементу размешать — пять минут. Да и этого хрена установить… Сколько человек работает на «Приборе»? Всего-то тысяч десять? Ерунда, правда, Валера? Тем более времени свободного у нас навалом… — Вот и работайте, а не болтайте! — отрезал Викентьев. «Прибор» обслуживала своя, объектовая, милиция. С территориальными органами она практически не контактировала, и Сергеев никого там не знал. Это было непривычно: во всех райотделах области у гиганта было много друзей и знакомых. Непривычным оказалось и то, что через проходную его не пропустили, и он долго названивал по черному внутреннему телефону, а потом стоял в позе просителя у щелкающего турникета, ожидая, пока придет провожатый. Местный опер — энергичный дерганый парень, шустрый, как все розыскники, сноровисто оформил разовый пропуск и, болтая вроде бы ни о чем, а на самом деле пытаясь выведать цель визита, провел майора мимо вооруженного «наганом» охранника в свой ведомственный мир, который здорово отличался от того, большого, раскинувшегося за забором с системой электрошоковой защиты. На сотнях гектаров земли могли разместиться несколько деревень, а то и крупный рабочий поселок с привычными приметами нищеты и убогости, столь же привычно объясняемыми скудностью местного бюджета и нехваткой централизованного финансирования. Здесь же бросался в глаза достаток — Минавиапром явно не испытывал подобных проблем. Ровные, без выбоин, асфальтированные дорожки, ухоженные клумбы и цветники, монументальная доска передовиков, деревья с выбеленными на метровую высоту стволами, тщательно выкрашенные «серебрянкой» металлические конструкции. «Прибор» имел комфортабельную базу отдыха, несколько пансионатов — на побережье и в горах, каждый год возводились один-два жилых дома. Проблемы с кадрами тут не было, в вытрезвители и сводки происшествий рабочие попадали довольно редко. Но, несмотря на все это благополучие, встречающиеся по пути люди не выглядели свободными и счастливыми и отличались от тех, зазаборных, гораздо меньше, чем заводская территория отличалась от городской. — Это ЛИС — летно-испытательный сектор, — пояснил сопровождающий. — А за ним озеро, летом там купаются в перерывах. Вы, наверное, кого-то на сбыте нашей продукции взяли? На большом, со стадион, поле сохранилась знаменитая тиходонская степь, как в музее краеведения за пыльным стеклом, только без чучел дрофы, волка, кабана, а живые звери и птицы здесь не водились, потому что грохочущие «изделия» за десятки лет обильно насытили почву и траву окислами свинца. — Если так, то шум поднимется, — продолжал опер, не придавая значения молчанию майора. — Директор у нас крутой… Здесь, за забором, единолично правил генеральный директор. Он карал и миловал, выделял квартиры или передвигал в конец очереди, распределял автомобили и загранпоездки, устанавливал персональные оклады или увольнял без выходного пособия. И хотя сам генеральный, естественно, не мог вникать в мелкие детали своего хозяйства, дела это не меняло, ибо решения принимались от его имени, ему же обжаловались и его же заключение становилось окончательным. И выходило, что и новые дома, и фонды на автомобили, и пансионаты принадлежали ему и ему же принадлежали десять тысяч винтиков отлаженной хозяйственной машины, которые в последнее время модно стало называть человеческим фактором. И милиция наверняка тоже у него под пятой, потому что квартиру и все другие жизненные блага вот этому озабоченному оперу выделяет именно он, а не далекое МВД. — У тебя квартира есть? Сопровождающий не удивился неожиданному вопросу, похоже, он вообще ничему не удивлялся. |