Онлайн книга «Тьма века сего»
|
– На сколько же ты задержишься? – Э-э… не могу сказать точно… Может быть, на час. Кэт не знала, что и ответить, она только вздохнула с досадой. Маршалл постарался ее задобрить: – Я приеду, как только освобожусь. Кэт решилась высказать все по телефону, не зная, представится ли ей в ближайшее время более удобный случай: – Маршалл, я очень беспокоюсь за Санди! – Ну, что еще с ней такое случилось? О как ей хотелось влепить ему пощечину за такой тон! – Если бы ты хоть время от времени появлялся дома, ты бы знал! Она… я не знаю… Только она больше не прежняя Санди. Мне не нравится, что сделал с ней Шон. – А что «сделал» с ней Шон? – Это не телефонный разговор. Теперь вздохнул Маршалл. – Хорошо, хорошо. Мы поговорим об этом. – Когда, Маршалл? – Ну, вечером, когда я вернусь. – Мы не можем говорить при них… – Я имел в виду… ты знаешь, что я имел в виду! – Маршаллу надоел этот разговор. – Ну ладно, будь добр, приходи домой! Кладя трубку на место, Маршал был раздражен и недоволен собой, думая о том, каково было Кэт. Но это продолжалось несколько секунд. Потом его мысли вернулись к неотложному делу: интервью с профессором Лангстрат. Пятница, вторая половина дня. Профессор должна быть дома. Маршалл набрал номер и на этот раз услышал длинный гудок, и еще один, и еще… – Алло? – Здравствуйте, это Маршалл Хоган, главный редактор «Кларион». Я говорю с профессором Джулин Лангстрат? – Да, это я. Чем могу служить, мистер Хоган? – Моя дочь Санди посещает ваши лекции. – Ах вот как, очень мило! – казалось, ей действительно было приятно услышать эти слова. – Мне бы чрезвычайно хотелось узнать время, когда вам было бы удобно дать интервью. – Вам следует поговорить с кем-нибудь из моих ассистентов. Они следят за успехами студентов и их проблемами. Видите ли, группы очень большие. – Да, но это не совсем то, что мне нужно. Я хочу взять интервью лично у вас. – Из-за вашей дочери? Увы, я с ней незнакома, так что не смогу быть вам полезной… – Ну… Мы, естественно, поговорим и об обычных лекциях, но меня больше интересуют другие ваши занятия в университете: свободные лекции и встречи, которые вы устраиваете по вечерам… – Ах, вот что! – тон Лангстрат не предвещал ничего хорошего. – Эта идея принадлежит нескольким моим коллегам, и пока это только эксперимент. Если вас это интересует, обратитесь в канцелярию, у них, наверное, есть какие-нибудь старые бумаги. Но, должна вам заметить, мне не очень нравится сама идея давать интервью для прессы, и я не собираюсь этого делать. – Значит, вы не хотите рассказать о тех влиятельных людях, которые составляют круг ваших друзей? – Что вы хотите сказать? – похоже, профессор не только не понимала в чем дело, но и была недовольна заданным вопросом. – Альф Бруммель, шеф полиции, пастор Оливер Янг, Долорес Пинкстон, Дуайт Брандон, Эжен Байлор, судья Джон Бэйкер… – Мне нечего вам ответить, – сухо проговорила она. – Простите, у меня очень много дел. Чем я еще могу быть вам полезна? Маршалл решил сделать еще одну попытку; – Единственное, что мне еще хотелось бы знать, – почему вы выгнали меня со своей лекции? Теперь Джулин просто негодовала: – Даже не представляю, о чем вы говорите! – В понедельник после обеда, две недели назад. «Психология самопознания» – так, кажется, это называлось. Я тот мужчина, которого вы попросили выйти вон. Она недоверчиво рассмеялась: – Я и понятия не имею, о чем идет речь! Вероятно, это был кто-то другой. – И вы не помните, что попросили меня подождать за дверью? – Я уверена, что вы меня с кем-то путаете. – Ах, вот как? А разве у вас не длинные светлые волосы? – Всего хорошего, мистер Хоган, – вот и все, что он услышал в ответ, прежде чем профессор бросила трубку. Подождав с минуту, он спросил сам себя: «Собственно говоря, Маршалл, а чего ты ожидал?» Он положил трубку и вышел из своего застекленного кабинета в редакционный зал. Вопрос Бернис вывел его из задумчивости: – Хотела бы я знать, каким образом ты собираешься припереть Лангстрат к стенке? – язвительно спросила девушка, не отрываясь от бумаг, разложенных перед ней на столе. Маршалл почувствовал, как кровь с силой прилила к лицу. – Ну и ну, как ты покраснел! – не удержалась Бернис. – Сегодня вечером мне пришлось разговаривать со слишком темпераментными женщинами. Одна из них Лангстрат, – объяснил он. – А я – то думал, почему это из Хармеля слова не вытянешь. Бернис с любопытством повернулась к нему: – Тебе удалось с ней поговорить? – Целых тридцать две секунды! Ей было абсолютно нечего мне рассказать, и она совершенно не помнит, как выставила меня с лекции. – Какая прелесть, никто не помнит встреч с нами, – иронично продолжила разговор Бернис. – Маршалл, должно быть, мы с тобой невидимки! – Или, может быть, незваные гости? – Да, – согласилась журналистка, возвращаясь к своим бумагам, – профессор Лангстрат слишком важная, занятая персона, чтобы разговаривать с нахальными репортерами… – скатанный бумажный комочек угодил ей в голову. Она обернулась, но Маршалл, как ни в чем не бывало, просматривал газетные листы. Всем своим видом главный редактор показывал, что обстрел не имеет к нему ни малейшего отношения. – Ох, – произнес он, – может быть, стоит попробовать снова связаться с Хармелем? Но он тоже не хочет ни о чем говорить. Тот же бумажный снаряд попал ему в щеку. Маршалл посмотрел на Бернис, которая была очень серьезна и очень занята. – Однако ясно, что Тэд много знает. Я подозреваю, что и он, и ректор Страчан смертельно напуганы. – Да, – Маршалл вспомнил их первый разговор, – похоже на то. Хармель предупреждал меня об опасности Он сказал, что я буду стоять на ушах, как и все остальные – И кто же эти остальные? – Посмотрим, кого они убрали с дороги… Бернис заглянула в блокнот. – Видишь ли, я пролистала свои записи, и мне вдруг стало ясно, что эти люди заняли свои места не так уж давно. Комок снова угодил ей в голову и отскочил к стене. |