Книга Глина, страница 108 – Дэвид Брин

Прибыльное, должно быть, занятие — пиратство. Даже после того, как враг уничтожил империю Беты, у него хватает средств на хорошие копии и такие вот машины.

— Есть, — сказал он спустя несколько минут. — Резонанс… черт! Машина шла на восток, в пустыню. Зачем Альберту ехать в такую глушь на «вольво»?

Я пожал плечами, отметив, что сигнал становится сильнее. В городе такой фокус не прошел бы — там ярлыков слишком много, здесь же прием был вполне уверенный.

— Осторожнее.

В глубокие овраги не проникал даже лунный свет. Бета полагался на приборы, тщательно совершая самые простые процедуры. Через минуту моторы взревели, скайцикл тряхнулся, потом двигатели смолкли. Мы приземлились в узком каньоне.

Прожектор высветил разбитый «вольво». Состояние у него было получше, чем у машины Махарала, но все равно он выглядел не лучшим образом.

Как же это случилось? Может быть, Альберт все же погиб?

Пришлось подождать, пока Бета откинет панель и выйдет первым. Поводив сканером, он убедился, что реальных людей поблизости нет. Хорошо. Мне не очень хотелось хоронить создателя. Значит, Альберт либо ушел, либо его увели.

— Вся электроника выведена из строя. Похоже, применили импульсное оружие, — прокомментировал Бета. — Вероятно, около двух дней назад.

— И за это время машину так и не обнаружили. Я посмотрел вверх.

— А вот и мусор.

Крышка багажника со стоном откинулась — под ней обнаружились небольшая портативная печь и взрезанный кокон упаковки. Голем так и не был активизирован. Но он не растворился, а только ссохся, как глиняная фигурка, потрескавшаяся от жары. Латентная жизнь, потенциальный Альберт, так и не получивший возможности подняться и произнести горькую сентенцию о превратностях бытия.

В луче прожектора я увидел темное углубление у основания горла дитто.

Мини-рекордер. Ими снабжены все мои Серые. Кто-то вырезал прибор. Но только Альберт знал, где он установлен.

Бета, успевший с помощью фонарика осмотреть кабину, цветисто выругался.

— Куда она могла уйти отсюда? Или их кто-то подобрал? Уж не собирается ли…

— Она? Была пассажирка?

Недавнее добродушие, еще совсем недавно звучавшее в голосе Беты, сменилось презрением.

— Эх, Моррис, как всегда, на два шага позади. Неужели вы думаете, что я пустился в это путешествие только для того, чтобы найти вашего пропавшего рига?

Я попытался сообразить.

— Дочь Махарала. Она наняла Альберта для расследования смерти отца. Тогда… он мог отправиться для осмотра места происшествия. Или…

— Продолжайте.

— Или к тому месту, откуда ехал Махарал. Наверное, Риту знала, что это за место.

Бета кивнул:

— Не могу только понять, почему Моррис поехал туда сам. Да еще замаскировавшись под Серого. Может быть, он знал, что его дом на прицеле?

Я помнил, в каком настроении пребывал Альберт во время импринтинга, и кое-какие идеи у меня имелись. Соскучился по Кларе, а тут совсем рядом полигон.

— А что вам известно об убийцах? — спросил я, меняя тему.

— Мне? Ничего.

Ты что-то знаешь. Может быть, не все, но подозрения у тебя есть.

А вот дальше — осторожнее.

— Во вторник, после налета Блейна на Теллер-билдинг, я нашел на задворках разлагающегося Желтого. Он рассказал, что некий неизвестный противник прибирает к рукам ваш бизнес. Потом попросил меня сходить к Бетцалелю и защитить кого-то по имени Эммет… или эмет. Вы можете объяснить, что это все значит?

— Должно быть, Желтый впал в отчаяние, если попросил о помощи вас, Моррис.

В этом весь Бета. Ему только дай уколоть меня. Но я тянул время, осматриваясь. Ситуация могла измениться.

— Я тогда устал и не придал его словам значения. Но кое-что показалось знакомым. И я стал вспоминать. Желтый ссылался на оригинальную легенду о Големе, чудовище из глины, созданном одним пражским раввином в XVI веке для защиты евреев от преследователей.

«Эмет» — священное слово, написанное то ли на лбу того существа, то ли где-то во рту. На иврите оно означает «правда». Но может обозначать также «источник», то, из чего произошло все на свете.

— Знаете, я тоже ходил в школу. — Бета зевнул. — А Бетцалель — другой раввин, занимавшийся тем же самым. И что?

— А вот что… зачем вам понадобилось вести слежку за дочерью Махарала?

Он вздрогнул.

— У меня есть на то свои причины.

— Не сомневаюсь. Сначала я думал, что она нужна вам в качестве матрицы для производства пиратских копий. Но Риту не похожа на женщину-вамп вроде Уэммейкер, на двойников которой большой спрос. Риту хорошенькая, но в голем-технологии физические качества не главное. — Я покачал головой. — Все дело в личности, в уникальной Постоянной Волне. Нет, вы следили за ней, чтобы найти источник. Ее отца. Вам был нужен секрет. Тот секрет, из-за которого Махарал начал изучать искусство маскировки. Тот страшный секрет, из-за которого он ночью в понедельник рванул через пустыню, преследуемый кем-то, кто в конце концов и убил его.

Не услышав возражений, я продолжал:

— В какую игру вы вовлечены? Что у вас общего с Махаралом и Энеем Каолином?

Бета откинул голову и рассмеялся.

— У вас ничего нет, Моррис. Вы рыщете наугад.

— Да? Ну так объясните мне что к чему, мистер Мориарти! Никакого вреда уже не будет.

Он задумчиво посмотрел на меня.

— Предлагаю сделку. Вы передаете снимки. Я рассказываю.

— Пленку Ирэн? Из «Салона Радуги»?

— Вы знаете, о чем я говорю. Отправьте их инспектору Блейну. Ему известно, откуда у вас пленка, ведь ваш рапорт уже ушел. Передайте и назовите ваш код. Потом поговорим.

Теперь паузу взял я. Он забрал меня с крыши, чтобы я помог отыскать реального Альберта… и Риту Махарал… а через нее тайное убежище ее отца.

Я ему больше не нужен… если не считать пленки.

— Вы хотите, чтобы передал я… Знаете, что мне поверят.

— Вам верят больше, чем вы предполагаете, Моррис. Несмотря на неуклюжие попытки подставить вас, в верхах придерживаются иного мнения. А снимки только подтвердят вашу невиновность.

— И вашу!

— И что? Подозрение падет на Каолина. Но если пленку отправлю я, то кто поверит дитнэпперу? Все скажут, что я подделал снимки.

Вот почему Бета просто не забрал у меня кассету! Но его терпение явно истощалось.

— Я знаю вас, Моррис. Думаете, что получили рычаг давления. Но не переусердствуйте. У меня забот хватает.