Книга Одиночка, страница 122 – Крис Мориарти

Замок открылся, и с обратной стороны двери брякнула цепочка. На площадку проникла полоса света шириной в палец. Худое ирландское личико смотрело в щель.

Сердце Ли застучало сильнее от удовлетворения и разочарования. Это была не она. Слишком молодая.

– Я ищу Мирс Перкинс, – сказала она.

Девочка отпрянула, и Ли увидела ребенка, схватившегося за девочку.

– А что вы продаете? Хотя какая разница, нам ничего не нужно.

– А я ничего и не продаю.

Девочка открыла дверь еще на несколько сантиметров.

– Ой, – воскликнула она, и ее голос прозвучал резко. – Полиция!

– Она здесь?

– Нет.

– А где она?

Девочка замешкалась. Ли видела, как она взвешивает шансы заработать личные неприятности против уверенности, что Ли все равно найдет Мирс, даже без посторонней помощи.

– Попробуйте в «Молли».

Ли нервно рассмеялась. «Молли Магвайр». Конечно. Где еще находиться половине католико-ирландского населения Шэнтитауна перёд полуночной мессой в дождливый субботний вечер?

Ее ноги нашли дорогу к бару «У Молли» почти так же быстро, как и дорогу домой. Через пять минут она уже зашла в ржавый ангар и стала пробиваться сквозь веселящуюся толпу, которая, казалось, всегда бурлила у порога «Молли».

Свободных столиков не было. Даже за стойкой бара оставалось всего несколько незанятых мест. Ли подошла к стойке и села.

– Тройное, – сказала она бармену.

Он слегка удивился, но это было любопытством при виде незнакомого лица: половина завсегдатаев «Молли» были, по крайней мере, наполовину конструкциями, и даже те, кто считался самыми ирландскими из ирландцев, несли признаки браков с конструкциями периода Исхода. Тройной стаут был очень хорош: густой, бурый и настолько сытный, что мог бы сойти и за ужин. Что бы ни происходило в баре или в темных переулках за ним, пиво здесь оставалось отличным.

Ли с удовольствием выпила свой стакан и оглядела длинное и узкое пространство под изогнутым потолком. Здесь ничего не изменилось, кроме нее. Все те же шахтеры с крепкими мышцами и твердыми лицами, порой посещавшие ее в снах. Над стойкой бара висели фотографии местных знаменитостей и пылились кубки и почетные ленты с футбольных чемпионатов последних двадцати лет. На стенах висели все те же дешевые голограммы, словно окна, выходившие на каменные изгороди и зеленые поля Ирландии. Ли прислушивалась к звукам вокруг себя, к речи с вялыми гласными, к вечерним субботним спорам, которые своей скукой доводили ее когда-то до слез. Женщины заставляли своих мужей танцевать. А мужей было не оторвать от разговоров о политике и футболе. Обычная и неизменная ситуация для кельтских говорунов, говоривших нарочито громко и отчетливо, словно то, о чем они говорили, они брали из книг. Одиночки в баре старались заглушить несправедливости жизни отчаянным пьянством. Но в «Молли» было мало одиночек. Каждый оказывался чьим-то двоюродным братом, и каждая – чьей-то двоюродной сестрой. Даже у самого отъявленного пьяницы было двое, трое, а то и пятеро дружков, готовых вступиться за него в драке или притащить его домой, если потребуется.

Ли видела дверь в заднюю комнату и легко представила, что творится за этой дверью в оживленный субботний вечер. Она помнила, что Картрайт был завсегдатаем задней комнаты, как и троюродный брат, который был на пять лет старше ее. Это он когда-то научил ее стрелять. С ним она впервые в жизни украдкой целовалась на холме за атмосферными процессорами. «Что с ним стало? Убит…», – подумала она, но не могла вспомнить, где это произошло: на шахте или там, на Земле? Как могла она забыть его имя? Ну, а в задней комнате сегодня опять, наверно, сидят за большим столом. Вспоминают о прошлом. Планируют новые бессмысленные шаги. Обсуждают каждое слово какого-нибудь молодого фанатичного республиканца, только что прибывшего из Белфаста или Лондондерри. Ли никогда не знала, были ли эти мальчишки реальностью или нет. Она и сейчас этого не понимала.

Ее взгляд привлекло какое-то движение. Она оглянулась и встретилась глазами с широкоплечим рыжеволосым мужчиной, который сидел, откинувшись спиной к задней стене, и смотрел на нее. Он оттолкнулся от стены, встал и пошел к ней, расталкивая всех плечами на своем пути.

– Slainte [12] , – сказал он, приблизившись.

– Slainte и вам, – ответила Ли.

– Нужна помощь, красавица?

– Никакой, если только не поможешь мне пить в одиночку.

Он прищурил глаза.

– А я думал, что ты просто потерялась и забрела сюда случайно.

– Так оно и есть.

– Тогда не хочешь ли ты сделать пожертвование? – спросил он тоном, не подразумевавшим возражений.

– На какие цели?

– На помощь ирландским сиротам.

– Ах, так. – Ли почти рассмеялась, словно ожидала чего-то более серьезного. – Сколько новых пушек нужно сиротам на эту зиму? – спросила она, доставая деньги, сложенные в пачку.

– Очень смешно. Но мы не берем наличными.

Он достал из кармана портативный сканер и протянул Ли. Его дружок обогнул высокий табурет, на котором она сидела, отрезая ей любую возможность ретироваться.

Ли посмотрела через плечо того, кто был поменьше ростом, на выцветшую голограмму с айсбергами размером со скачковый корабль, отколовшимися от ледника Арма, пожала плечами и провела ладонью по. сканеру.

Рыжеволосый взглянул на сканер и снова обратился к ней:

– Что вам здесь нужно?

– Я ищу Мирс Перкинс. Мне сказали, что она может быть здесь.

– Она здесь. Это точно.

Он подозвал бармена, который подошел быстро, как будто ждал этого.

– Она из полиции и ищет Мирс.

Эффект медленной волной прокатился после его слов по бару. Люди начали ерзать на своих стульях и перебираться на другие места, подальше от Ли. Несколько посетителей быстро направились к выходу. Ли смотрела на это с удивлением и с некоторой долей беспокойства. Между этим баром и убежищем было много темных переулков, и она глупо поступила, что позволила посторонним узнать, что она – из Космической пехоты, потому что ее внутреннее оборудование стоило больше, чем главы семей здесь зарабатывали за всю свою жизнь. Затем из задней комнаты вышла Мирс Перкинс, и Ли забыла об обратной дороге в убежище, предосторожностях и обо всем остальном. Она думала только о женщине, которая направлялась к ней.

Ли узнала это лицо. И не только по детским воспоминаниям. Это была та женщина, которую она видела вместе с Даалем. Женщина, которая подошла к ним в надшахтном здании. Тогда Дааль так и не представил эту женщину Ли.