Онлайн книга «Плоть и серебро»
|
Вальдемар шевелил губами, но ничего не мог сказать. Слезы текли по его щекам, и к вящему своему унижению он потерял контроль над кишечником, как раньше над мочевым пузырем. И валялся в своей вонючей ничтожности, абсолютно бессильный помешать Марши делать с ним все, что тому захочется. Марши глядел на него с отвращением, зная, что пора кончать это мерзкое дело и выбираться отсюда подальше, пока он все не погубил. Вдруг резкий треск помех раздался в ухе, настолько громкий, что Марши дернул головой. Потом послышался агонизирующий шепот: [Поторопись… Я ничего больше сделать не могу. ] Сердце застыло посередине удара. Ангел! [Эти гады пробили в стене дыру!] — вломился Джон, лишившись начисто своего обычного спокойствия. — [Ангел ее заделала, это было невероятно, что она сделала, и теперь она держит двери шлюза! Я пытаюсь доставить ей помощь и побольше воздуха в ангар…] Потом далекий приглушенный звук, металлический из-за попыток устройства его усилить. [Давай второй заряд! Высадим двери на фиг вместе с этой сукой!] От медленного хриплого дыхания Ангела сердце у него разрывалось на части. Ухо врача услышало повреждения легких. Человек, которого все время обманывали, унижали и использовали, сжал невидимую руку внутри того, кто все это делал. Вальдемар испустил странный звук и судорожно вытянулся, стуча пятками по матрасу. Марши вытащил вторую руку и потянулся за клавиатурой. Она проплыла по воздуху и остановилась перед бледным непонимающим лицом Вальдемара. — Отзови их! — прошипел Марши. — Сейчас же. Вальдемар глядел на своего палача с недоуменным ужасом. — Я не… — Отзови своих бандитов! — рявкнул Марши, борясь с желанием двинуть клавиатурой ему в морду. — Или я, клянусь Богом, разорву тебя на вонючие куски! Из-нут-ри. Ему стоило всех его сил удержаться от демонстрации. — О-открыть связь, б-без изображения, — промямлил Вальдемар. Клавиатура пискнула, и почти сразу отозвался женский голос. — Стердж слушает, мистер Вальдемар! — Отзовите солдат! Всем покинуть Ананке! — Что с вами такое, сэр? — переспросила Стердж с явным подозрением. — У вас странный голос. Глаза Вальдемара поднялись на Марши, и он прочел на этом каменном лице, во что ему обойдется неудача. Ангел все еще дышала. Если этот звук прекратится… — Не ваше дело, — выдохнул Вальдемар, стараясь говорить командным голосом, но с жалким результатом. — Делайте, как я сказал! — Но сэр, мы почти уже… — Делай, что сказано, дырка сраная! — завизжал Вальдемар. — Или я вам всем мозги на фиг повыжигаю и продам на Армагеддон в виварий! — Есть, сэр! — служебным голосом ответила Стердж. — Отзываю группу. Несколько бесконечных секунд напряженной тишины. И Марши, и Вальдемар затаили дыхание. Голос Стердж вернулся: — Они возвращаются в корабль. Им вернуться на станцию Боза, сэр? Вальдемар посмотрел на Марши, испрашивая инструкций. Тот кивнул и губами показал: немедленно! — Да, и немедленно! Марши просто сомкнул призрачную руку внутри клавиатуры, и невидимые пальцы сплющили микросхемы в кучку мусора. Потом он ее выпустил. Она стукнулась о грудь Вальдемара и загрохотала по полу. Тон дыхания Ангела вдруг переменился. Марши застыл, ощущая накатывающий изнутри страх, едкий, как рвота. [Вернись], — шепнула она у него в голове. — [Пожалуйста, дай мне… еще одну попытку…] — Ангел, я здесь! — крикнул он, напрягая слух, чтобы услышать ее ответ, рвясь к ней через пропасть времени, пространства и непонимания. Но ответа не было — только безнадежное молчание обширнее и пустыннее безвоздушной бездны, разделившей их. [Док, мы возвращаемся в ангар!] — завопил у него в ухе Джон, и голос его был как спасательный круг оттуда, где пропало сердце Марши. — [Противник улетает! Марди и Элиас бегут к Ангелу. Мы послали две аварийные команды — заделывать дыру и дверь шлюза…] Марши стоял, ничего в мире не видя, и только видение лица Ангела плавало перед ним, и он надеялся, молился и клялся… [Она ЖИВА!] — крикнул Джон. — [В глубоком обмороке, сильно ранена, и я понятия не имею, как нам высвободить ее из двери, но она уже в дыхательной маске, и она жива!] У Марши колени были готовы подломиться от облегчения. Он то ли засмеялся, то ли всхлипнул. — Я возвращаюсь, — сказал он Джону. — Позаботьтесь о ней как следует. [Это уж не сомневайтесь! И спасибо вам. ] Марши закрыл на миг глаза, не пытаясь сдержать слезы. Когда он открыл их вновь, взгляд его упал на пациента. Под свинцовой тяжестью этого взгляда Вальдемар снова побледнел и захныкал. — Очень дорогой для меня человек чуть из-за тебя только что не погиб, — спокойно произнес Марши. В нем все еще бушевал гнев. Презрение. У него в руках был один из тех, кто превратил его жизнь в дневной кошмар и проследил, чтобы выхода не было. Который чуть не убил всех, кого он любил, когда он начал только понимать, что их любит. Кто растлил ради власти и выгоды все, что было дорого Марши. Столько лет он, спасая жизни, оставлял за спиной кошмары, а эта жалкая личность пользовалась ими к своей выгоде, ради своих корыстных целей. Кошмары… Лишь один миг был нужен ему, чтобы привести Вальдемара в полностью бессознательное состояние, и еще несколько мгновений, чтобы снова натянуть знакомый ледяной плащ полного транса на себя. Гнев растаял. Ненависть растворилась. Ушло все, кроме холода, и остался только он сам, пациент и лечение. Он охватил голову Вальдемара нематериальными руками, погрузив пальцы в череп. — Помни меня, — прохрипел он, и прикосновение вместе с глубоким трансом гарантировало, что его слышат. — Уходи в отставку. Перестань превращать Медуправление в помойку. Брось максе — или сдохнешь. Под пальцами плясали и мелькали импульсы мозговой активности, и он знал, что каждое слово будет врезано в этот мозг так, что ничем не сотрешь. — Если ты ослушаешься, я вернусь. Помни, кто я и что могу с тобой сделать. Помни… Он сместил руки, коснулся там, здесь, чтобы Вальдемар не пришел в себя еще несколько часов. Отпустив Вальдемара, он шагнул назад, стряхнул с себя транс, повернулся к пациенту спиной и прицепил руки. Он знал, что должен бы стыдиться того, что сделал. Может быть, так потом и будет. Но даже если бы мог, он не переделал бы сделанного. Сейчас он мог думать только об одном: побыстрее в корабль и на Ананке как можно скорее, потому что там — человек, которому он нужен. |