Онлайн книга «Звездный табор, серебряный клинок»
Рисунок на листке представлял собой схему огромного зала с расположенными амфитеатром рядами зрительских кресел и возвышающейся круглой ареной в центре. Прозрачными одноцветными полосами и пятинами были обозначены группы мест, имеющих одинаковую стоимость. Квентин внимательно изучил чертеж и поцокал языком, делая вид, что слегка удручен размером цен. Они и впрямь были астрономическими, но Квентин мог себе позволить сделать последнюю в своей жизни покупку и подороже. Все его тугрики были сейчас при нем. — Вот, — ткнул он пальцем в середину ряда, который, судя по схеме, был ближайшим из тех, что располагались чуть выше уровня арены. — Бери эти. И пожалуйста, возьми сегодня, чтобы я не беспокоился. Он полез во внутренний карман и, отсчитав нужную сумму, протянул ее сослуживцу. Кроха покачал головой: — Чудно это все. За такие деньги тебе в нашей конторе полгода горбатиться… — Я как-нибудь потом все тебе объясню, — ушел от ответа Квентин. «А будет ли оно — это потом?» … Кроха занес билет Квентину в контору в тот же день. Билет представлял собой красочную пластикатовую карточку-футляр с информационным визорным диском внутри. Квентин спросил, что записано на этом диске, и Кроха ответил: — Разное. — А как добраться до зала, там есть? — Естественно, — кивнул Кроха. В тот же день Квентин уволился с работы. У него не было больше времени ни на что, кроме подготовки к задуманному. Но, увольняясь, он наличными заплатил за жилье на месяц вперед, и комнату на этот срок оставили за ним. Вернувшись домой, он перво-наперво вложил диск в щель визора… Вскоре он знал все, что ему нужно было знать. Как добраться до Третьяковского городка, где находится зал, в котором будет проходить чемпионат, где он будет сидеть. Он даже просмотрел наиболее эффектные отрывки из прежних соревнований, в том числе и с участием Рюрика… Квентин плохо разбирался в правилах трехмерного фехтования, и эти эпизоды пробежал вскользь, подробнее остановившись на традиционном поединке. В работе царь был хорош, Квентин даже на миг перестал ненавидеть его, залюбовавшись отточенными движениями, тем более что лица сражающихся на время боя скрывали шлемы с забралами. Внезапно он подумал о том, что абсолютно не учел возможность защищенности самодержца на людях личным силовым полем. Но он тут же отбросил эту мысль: какое поле может быть во время боя на рапирах? Но эта мысль подтвердила две предыдущих: что лучшей возможности для покушения, чем на этом чемпионате, найти невозможно и что зрители наверняка должны подвергаться тщательнейшему досмотру. * * * Утром следующего же дня Квентин отправился в Третьяковский городок. Путь был долгим, и к воротам спорткомплекса псевдолет доставил его только через полтора часа. Квентин ожидал, что ворота могут быть заперты или охраняемы, но вопреки ожиданиям прошел в городок свободно. А вот двери крытого зрелищного амфитеатра были замкнуты, и Квентину пришлось положить ладонь на сканирующую плоскость замка. Охранный модуль был связан с жандармской сетью государственной генной идентификации. Это стало ясно после того, как голос из-за двери грубо спросил: — Чего тебе, лесник? — Я с планеты Сибирь, — начал Квентин, — я разрядник… — Вижу, по фехтованию. И чемпион по стрельбе. А чего тебе надо-то? — Я хочу посмотреть на тренировку. Может, позднее сам попробую войти в команду… — Не думаю, что это хорошая идея, — произнес голос. — Мы сумеем с вами договориться, — заверил Квентин. Замок щелкнул, и голос бросил: — Шагай. Квентин прошел внутрь и сбоку на экране увидел собственную фигуру, просвеченную насквозь, в фас и в профиль. Отчетливо был виден его скелет, а также лежавшие в кармане деньги и билет с диском. Из-за столика ему навстречу поднялся полный седой мужчина лет шестидесяти. — Тебе повезло, парень, — сказал он. — С тебя флакон. Ты понял? — Конечно, — подтвердил Квентин. — В следующий раз принесу обязательно. А не принесу — не пустите меня… — Ладно, — кивнул сторож. — Так и быть. Так вот, говорю, повезло тебе. Как раз сейчас идут тренировки на большой арене. В тренировочные залы я тебя не пустил бы, тренеры бы тебя живо выставили, и мне досталось бы… А там сядь где-нибудь в уголке и смотри, никто не тронет. К тренерам не приставай, они сейчас бешеные. Если сами к тебе обратятся, тогда и разговаривай. Все понял? — Да, все. Буду, как мышка. — Ну, тогда ступай… Сразу пройдя на то место, на которое Кроха купил ему билет, Квентин просидел на тренировке весь день, и, хоть он и ловил на себе несколько раз любопытные взгляды, никто с ним не заговорил. То, как были устроены сиденья, заставило его сердце забиться тревожно и радостно. Именно на что-то подобное он и рассчитывал. Хотя подлокотники и отделяли места друг от друга, сами сиденья сливались в некое подобие длинных скамей. А под скамьями было пусто, темно, и если прикрепить там винтовку не к полу, конечно, а к обратной стороне сиденья, ее не заметит там ни один уборщик. Точнее говоря, МОЖЕТ не заметить. Во всяком случае, в течение суток. На следующий день Квентин явился смотреть тренировку в то же время. — Опять?! — рявкнул привратник из-за двери. — Да, — отозвался Квентин. — Я вам должок принес. — С этими словами он достал из свертка бутылку дорогой водки и продемонстрировал ее закрытой двери. — Ну-у, — протянул сторож. — Ладно. И замок щелкнул. — Лучше б принес подешевле, да две, — сокрушенно покачал головой сторож, направляясь к себе в комнатку. — Не последняя, — бросил Квентин ему вдогонку. … Через неделю произошли сразу два знаменательных события. Во-первых, Квентин явился в зрелищный зал со своей винтовкой-бластером и попросил сторожа подержать ее у себя в комнате, объяснив, что пришлось взять ее с собой, так как вечером у него тренировка по стрельбе. Тот что-то недовольно пробурчал, но винтовку к себе взял. Впрочем, как и очередной магарыч. Во-вторых, сразу после очередного боя с Квентином заговорил один из спортсменов, присев рядом и утираясь полотенцем: — Я тебя тут уже не первый раз вижу. Интересуешься? — Да, я и сам занимался. Я много разных профессий перепробовал, сейчас жалею, что не стал спортсменом. Очень это дело люблю. — Еще не поздно, — улыбнулся спортсмен, но было видно, что он и сам не верит своим словам, а просто отдает дань вежливости. — Да нет, вряд ли, — покачал головой Квентин. — Мне уже тридцать два. Но я хотел бы заниматься чем-нибудь… — неожиданно для себя соврал он. — Как-то помогать вам. Лишь бы быть рядом. — Не бесплатно, конечно? — Ну да, жить как-то надо… Но я один, мне много ненужно. |